камина. — У тебя есть фонарик?
— Сейчас принесу. — Джессика сердилась на себя за охватившее ее чувство неуверенности. Все шло совсем не так, как должно было идти — во всяком случае, то, что касалось Дилана Рассела. Ее раздражало не его присутствие и даже не то, что она случайно забралась к нему в постель. Она боялась, во что все это может вылиться.
Каждый раз, когда она пыталась загнать .его в те рамки, в которых он, по ее представлению, должен находиться, ничего не получалось. И чем сильнее она старалась, тем активнее он сопротивлялся, блистая своей белозубой обольстительной улыбкой.
Джессика понимала: она страшится его дьявольски свободной манеры делать то, что ему хочется в данный момент. Ее злило, что Дилан насмехается над ее размеренной и обустроенной жизнью. Но это было еще не самое худшее…
От его близости она с самого первого мгновения испытывала дрожь во всем теле, с которой совершенно не могла справиться.
Ей пришлось напомнить себе, что она уже не впечатлительная пятнадцатилетняя школьница, влюбившаяся в приятеля своего старшего брата. И не шестнадцатилетняя девчонка, чье сердце было разбито Диланом Расселом.
Пока Джессика искала фонарик, Дилан осмотрел содержимое стенных шкафов. Он нашел веник, старую швабру и моток скотча. Связав ручки швабры и веника скотчем, он прикрепил к концу длинный прут.
— И что это такое? — поинтересовалась Джессика, протягивая ему фонарь.
— Нужно что-то длинное, чтобы добраться до трубы, иначе мне придется лезть на крышу и пытаться протолкнуть мусор оттуда.
— Лезть на крышу? — Ей показалось, что он не может всерьез думать об этом. Дождь еще не прекратился. Крыша скользкая и очень крутая. Это чересчур опасно.
— Я знаю. — Дилан взял ее за подбородок и, медленно произнося слова, будто говорил с ребенком, сказал. — Потому я и не хочу туда забираться, если можно без этого обойтись. — Увидев у нее на лице раздражение, он тут же усмехнулся, дав понять, что просто шутит.
Дилан опустился на колени и засунул голову в камин. Вглядываясь туда, где луч света прорезал темноту, он сообщил:
— Да, там действительно что-то есть. И, кажется, не очень высоко. Хорошо бы дотянуться.
Он вылез из камина и отдал ей фонарик.
— Держи. Будешь мне светить, а я попробую пробить затор.
Джессика встала на колени перед камином и включила фонарик. Дилан мягко предупредил:
— Только не смотри вверх, из трубы может что-нибудь вывалиться.
Она опустила голову, бормоча:
— Сама знаю.
Его рассмешило ее явное раздражение.
— Я не расслышал, что ты сказала.
Она сердито ответила:
— Ну, мы будем чистить камин или нет?
— Да, мэм. Мы как раз этим и собираемся заняться.
Старательно тыкая шестом, Дилан наконец добрался до того места, где дымоход был засорен. Обломки сухих веток и листья посыпались вниз.
В камине образовалась куча мусора.
Джессика вскочила и, выронив фонарик, прикрыла глаза. Дилан закашлялся, окутанный облаком сажи и золы.
Они бросились на веранду, чтобы продышаться. Джессика пыталась вытащить из волос листья, потом провела рукой по лбу и щекам, стирая пыль.
— Господи, какая грязища!
— Зато трубу удалось прочистить. — Дилан стряхивал с себя ветки. — У тебя есть пылесос? Щеткой все это не выметешь.
— Есть, но нет…
— Нет электричества, — закончил за нее Дилан.
И они дружно засмеялись. Но смех так же мгновенно оборвался, как и начался, когда их взгляды встретились.., на один краткий миг. Дилан совершенно непроизвольно протянул руку и смахнул грязь со щеки Джессики. Он слегка провел пальцами по ее коже, ему так захотелось обнять ее и поцеловать.
Он с трудом подавил в себе это желание и отдернул руку. Никогда прежде он не отказывал себе в удовольствии поцеловать женщину.
По шее Джессики пробежали мурашки.
Она отшатнулась. Дилан казался ей распутным, как всякий мужчина, хотя его присутствие возбуждало ее так, как не возбуждал прежде никто. Она попыталась сбросить с себя это наваждение, отошла на шаг назад и потерла рукой шею, чтобы унять дрожь.
— Ну, что ж… — Она преодолела внезапную нервозность, охватившую ее, однако все еще ощущала тепло его прикосновения. Нужно делать уборку. — Она вернулась в гостиную, оставив Дилана на веранде.
Он любовался ее ладно скроенной фигуркой. Его пальцы слегка подрагивали после того, как он прикоснулся к ее щеке. Джессика Макгир была мучительно желанна, как ни одна другая женщина, которую он знал или с которой был близок. Он потряс головой и последовал за ней в дом. Ему нужна цель в жизни, а не сложности, которые может внести в нее эта женщина.., которая к тому же является сестрой его лучшего друга.
Джессика старалась соблюдать дистанцию, пока они убирали грязь, пытаясь навести относительный порядок. Все утро ушло у нее на борьбу с возникающими одно за другим осложнениями. А когда к полудню все более-менее утряслось, четко обозначилась проблема: Дилан Рассел.
Дилан следил за каждым ее шагом и понимал, что Джессика нервничает. Он решил дать ей передышку. Приняв вид человека, объездившего весь мир, все повидавшего и все испробовавшего, он прошелся по комнатам и решил, что при данных обстоятельствах они сумели навести порядок.
— Кажется, все. Думаю, мне можно пойти побриться. — И он ушел в ванную комнату.
Много лет назад неуклюжая пятнадцатилетняя Джессика ходила за ним по пятам, и он не знал, как от нее отделаться. Он помнил, как веселился по этому поводу Джастин. Через год он увидел расцветшую Джессику. Но ему совсем не хотелось наживать себе неприятности, связавшись с несовершеннолетней девчонкой, особенно с сестрой приятеля.
Он мысленно вернулся к сегодняшнему утру, когда, лежа в кровати, следил, как она подбирает с пола одежду, оглядывал ее длинные голые ноги, милый беспорядок спутанных волос. Забавно, что все переменилось! Как добиться, чтобы она стала опять тенью ходить за ним?
Взглянув на свое отражение в зеркале, он провел рукой по заросшему подбородку и смиренно вздохнул. Совершенно ничего не изменилось в его пользу с тех пор, как он встал утром с кровати. И это длится три месяца. Он включил электробритву, надеясь, что батарейки еще не сели.
Наконец-то настали покой и тишина, и нет рядом Дилана Рассела, который заставляет ее сердце дрожать и трепетать загнанной птицей. Джессика налила себе еще чашечку кофе, включила транзистор и легла, свернувшись калачиком, на кушетку. Она не хотела слишком многого. Ей нужно было передохнуть пару дней в тишине и одиночестве. А вместо этого все против нее. Одна неприятность за другой. Сначала дождь, начавшийся, когда она уже подъезжала к дому, потом отключили электричество. И — как апофеоз — настоящий сумасшедший дом с главным героем Диланом Расселом.
Это просто немыслимо! Он должен уехать, как только выйдет из ванной. Проснуться с ним в одной постели — это уже что-то, но позволить ему остаться — такое не лезет ни в какие ворота. Она приняла окончательное решение быть вежливой, но твердой. Пусть Джастин и предложил ему пожить здесь, но Дилан должен понимать, что они попали в невозможное положение.
Затем она решила повременить, вспомнив, как проснулась утром и обнаружила, что его рука обвивает ее талию. Она и сейчас чувствует животворное тепло, исходившее от него. Она ясно представила, как он, приподнявшись на локте, сверкал своей неотразимой улыбкой. Шалун, подлец, плейбой, обольститель —
