Стефен повесил полотенце на плечо и открыл конверт.
— Четыре доллара, — сказал он. — Это плата от миссис Смит-Хэмптон?
— Да. Это часть платы за мой проезд.
Анна продолжала шить с горящими щеками, ожидая его реакции.
— Ты мне ничего не должна!
— Я должна вам сто сорок долларов.
— Я не возьму твоих денег. Анна оторвала взгляд от работы.
— Так вы хотите что-нибудь другое в качестве платы, так, что ли? Ну, а я не собираюсь этим заниматься! Так что вы должны взять эти деньги.
Стефен тихо выругался и сказал:
— Анна, хоть раз послушай себя! Что ты такое говоришь?!
Анна внимательно посмотрела на него.
— Я говорю правду, и вы это знаете…
Но прежде чем она договорила, он вышел, хлопнув дверью.
Бегая вечером по палубе, Стефен думал, как Рори нужна мать. Он гнал эту мысль с тех пор, как впервые услышал ее от мальчика. Однако недавно он решил, что поднять сына одному ему будет не под силу. Ему нужна, женщина, которая проследила бы, привел ли ребенок в порядок постель и в порядке ли его вещи. Женщина, конечно, не позволит Рори днем и ночью сосать леденцы или висеть на карнизах для занавесок, пренебрегая чтением молитв. Началось все с молитв…
В один из вечеров Анна завела об этом разговор, и Рори громко начал оправдываться:
— Но мой папа не заставляет меня молиться!
Анна взглянула на Стефена укоризненно:
— Ах, в самом деле?!
Стефену нечего было сказать в свое оправдание. Он все молитвы забыл. Но ему было приятно видеть Рори на коленях, со сжатыми ручонками, с крепко зажмуренными глазами, молящегося о каждом, которого он мог вспомнить, — живом или умершем.
Стефен побегал около купальни, потом помолотил воздух несколько раз, прежде чем вошел внутрь. Раздеваясь, он думал о драке Рори с двойняшками Карэн. Анна уладила все на диво. И если бы она не вмешалась, он бы двинулся на палубу четвертого класса и задал бы парнишкам трепку. Возможно, и поскандалил бы с их отцом. А вместо этого теперь дает уроки бокса целой стае маленьких чертенят, показывая им, как биться, а не кричать и толкаться. Давать им уроки пришло ему в голову, но этого не случилось бы, не будь рядом Анны.
Стефен облился холодной водой, фыркая и вздрагивая. Роза была лучшей женой на свете, — более самоотверженной и святой девушки и вообразить себе невозможно. Хотела бы Роза, чтобы он женился ради блага Рори? Чтобы он получил приличное воспитание, не попал бы в дурную компанию?
«Он найдет такую девушку, которую одобрила бы Роза, — подумал Стефен. — Добрую, богобоязненную ирландскую девушку, обученную готовить и скрести до блеска, веселую и чувствительную… И чтобы у нее не было такого острого языка, как у Анны. Он выберет девушку с ласковым обхождением, которая не посмеет перечить…»
Когда Стефен вернулся в каюту, Анна и Рори уже спали. Спать ему не хотелось — он надел чистые боксерские трусы и растянулся на кушетке со старым номером «Харпер уикли». Перелистывая страницы, он разглядывал иллюстрации: зал выставок в Хрустальном дворце, отель на Пятнадцатой авеню, музей Барнема… Неожиданно Стефен вспомнил восхищение Анны Греймерси-парком. Она полюбит город — будет разгуливать по Бродвею, разглядывая красивые магазины со стеклянными витринами. Он представил, как поведет ее на обед к Дельмонико. А может, на прогулку при луне— на катере по Хадсону… Потом приведет к себе и покажет, какие усовершенствования сделал в своем доме…
Стефен отложил журнал и сел, удивляясь своим мыслям. Он вспомнил, что совсем недавно все, что он хотел от Анны — это несколько ночей любви. И если он изменит тактику, его мечты сбудутся. Он понял, что ей нравится, когда он ее гладит, целует… Прекрасно! Он добьется своего, чего бы это ни стоило.
— Па?
Стефен поднял глаза и увидел проснувшегося Рори.
— Ты почему не спишь, дружище?
— Я хочу тебя спросить… — Рори отодвинул в сторону полог и легко спрыгнул на пол.
— Давай быстро, ну, — проговорил Стефен, когда Рори уселся рядом с ним.
— Я думаю… считается Анна моей мамой или нет? Вопрос сразил Стефена.
— Кто была твоя мама тебе известно!
— Но она уже умерла, а ты женился на Анне.
Стефен склонился к мальчику:
— Я женился на Анне, чтобы избавить ее от возвращения в трюм, как ты знаешь. Это только для ее безопасного пути до Нью-Йорка, а не ради того, чтобы она стала твоей мамой.
Рори пристально посмотрел на него, ожидая дальнейших объяснений.
— Священник не сочетал нас браком, — продолжил Стефен, — так что мы женаты только отчасти. — Он потер руки. «Вот черт, — подумал он. — Это труднообъясним!»
Рори вытянул ноги, изучая голые пальцы.
— Ты с ней спишь?
Стефен глянул мельком на занавеску, за которой спала Анна.
— Конечно, нет! — ответил он, понизив голос до шепота. — У меня своя койка.
— Я знаю, что с ней хотел сделать тот матрос. Тот, которого она убила.
У Стефена свело желудок.
— Ладно, забудь об этом. Выбрось из головы.
— А ты это с ней делал?
Стефен вскочил:
— Ради Бога, Рори! Ты слишком мал, чтобы этим интересоваться!
Рори мрачно посмотрел на отца:
— Я уже знаю…
Стефен устало посмотрел на занавеску. Если бы Анна проснулась, уж она знала бы, что ответить. С другой стороны, ему не хотелось, чтобы она услышала эту беседу.
— Эди и Майк сказали, что ты…
— Никогда не повторяй того, что говорят Эди и Майк. Они ничего не знают.
— Они сказали, что все женатые люди…
— Хватит об этом! — У Стефена от волнения напряглось тело. Он посмотрел на Рори, опустившего подбородок на грудь. Что же ему делать?! — Самое время тебе вернуться в постель.
— Папа, разреши мне спуститься в машинное отделение.
Стефен успокоенно присел на софу, довольный новой темой беседы.
— Тебе туда нельзя спускаться.
— Почему?
— Там жарко, — ответил Стефен, — и опасно.
— Очень хочется, чтобы мне разрешили все осмотреть.
— Я же тебе все рассказал о работе машин! Попробуй все представить… Там длинные шатуны, двигающиеся вверх и вниз, вращающие гребные валы… Все пахнет нефтью. Кочегары все время подбрасывают в печь уголь. Можно увидеть пламя, которое прямо пожирает уголь. Там так жарко, что глаза горят, а рот забит золой.
— Ты это видел? Да?! Стефен кивнул:
— Когда я уезжал из Ирландии много лет назад, за свой проезд я отрабатывал кочегаром.
— Ты там работал?! — спросил Рори с благоговением.
— Да, кочегаром. И надеюсь, никогда больше не переступать порог машинного отделения. — Стефен улыбнулся Рори, думая, как хорошо, когда твой сын восхищается тобой. Он погладил мальчика по голове. Рори встрепенулся под его рукой, как благодарный щенок.
— Как ты думаешь, я буду хорошим боксером, па? Стефен засмеялся:
