мои дела.
Дэйви скорчился рядом с ней. Куртка его была грязной и рваной, просвечивало голое тело, на щеках яркая, давно не бритая щетина.
— Что это на тебя нашло, сейчас-то? — спросил он. — Ты вернулась к сараю, когда в твоем распоряжении весь корабль, где можно посиживать со всеми этими прекрасными людьми!
— Прекрасными! — возмутилась Анна. — Сыта ими по горло.
Дэйви усмехнулся:
— Не скажу этого о себе. Я бы отмылся в ванне, отскоблил эту щетину и расцеловал бы ручки всех этих дам.
— Ах, Дэйви, они бы только посмеялись над тобой. Он подозрительно взглянул на нее:
— Надеюсь, что не мужем ты сыта по горло?! Он крепок, как дуб. Лучше его в жизни не встречал никого.
Анна пригладила юбку и сменила тему разговора:
— Говорят, в Нью-Йорк мы придем через день или два… Где остановишься?
— Твой Стефен сказал, что в Шестом округе есть пансион для мужчин. Когда я там устроюсь, я доберусь до салуна, и он посмотрит, нет ли для меня работы.
Анна отметила гордость и надежду в выражении лица Дэйви и почувствовала симпатию к этому молодому человеку.
— Ты прекрасно устроишься в Америке. Я уверена в этом!
Он усмехнулся:
— И себе этого же пожелай. Это просто твое ирландское везение, что у него к тебе склонность. Сейчас у тебя богатый муж и никаких хлопот.
Дождь пошел сильнее. Анна встала, стянула шаль под подбородком. Свободной рукой пожала руку Дэйви.
— Удачи тебе, Дэйви. И чтоб в Америке Бог шел с тобой рядом.
Она повернулась и почти побежала по палубе — дождь хлынул стеной.
Когда она вошла в каюту, Стефен сидел на кушетке, сжав губы. Увидев ее, он подскочил:
— Где тебя черт носил. Я все обыскал.
— Я была на баке, если вам нужно это знать, — ответила Анна. — Беседовала с Дэйви Райеном.
— Ты промокла насквозь!
— Это видно невооруженным глазом.
Анна сбросила промокшую шаль и отбросила с лица мокрые пряди волос.
— Что это на тебя нашло — подниматься на бак?
— Захотелось немного покоя. Бог знает, что я не могу его найти, находясь в радиусе мили от вас. — Она холодно взглянула на него. — Если вы позволите, хочу пойти вымыться.
Задернув занавеску, она скрылась за ней.
Стефен быстро провел руками по волосам. Он чувствовал себя потрясенным до глубины души. Беседа с Анной в обеденном салоне подтвердила его худшие опасения — она была беззащитна перед мужским насилием. Это случилось с ней в дублинской гостинице, это едва не случилось со Спинером, а ведь она еще не появилась на улицах Нью-Йорка.
И это еще не все… «Я избавляю вас от остального», — она сказала. Стефен предполагал, что она избавляла его от худшего, и был этому рад. Ему казалось, что он не сможет перенести еще хоть одно слово о том, что с ней делали мужчины.
Анна вынырнула из-за занавески, держа в руках чистую одежду. Наблюдая, как она уходит, Стефен вспомнил день, когда встретился с ней впервые, за сараем. Тогда он хотел ее безопасности — от всех мужчин, кроме себя. Сейчас он не знал, чего он хочет, за исключением того, что он никогда не оставит ее предоставленной самой себе.
Он потер лоб. Как-то он должен уговорить Анну остаться с ним. Где еще в Нью-Йорке она будет в безопасности? Даже если она найдет место в доме богатого человека, что-нибудь все равно может случиться. Грубый молодой сынок, пьяный гость, да и сам хозяин — все могут найти ее слишком соблазнительной, чтобы оставить в покое.
Стефену хотелось бы дать ей еще инструкции по самозащите… Но больше всего он сожалел о сказанных ей жестоких словах.
Розовая, пахнущая цветами, спокойная, Анна возвратилась после мытья. Стефен наблюдал, как она развешивает мокрое полотенце на стойке умывальника.
— Где ты остановишься в Нью-Йорке?
— Я найду себе место, — резко ответила она.
— Ты же ничего в городе не знаешь. Анна подняла щетку для волос.
— Дэйви Райен собирается найти место в Шестом округе…
— В Шестом ты не продержишься и двух минут, — возразил жестко Стефен. — Девушка вроде тебя…
Анна морщилась, расчесывая кудрявые, влажные волосы.
— Мистер Шоу может мне помочь.
— Шоу! Упаси Бог ему о тебе заботиться!
— А-а… Да не глупите. Он — сама доброта.
— Доброта? Я видел, как он на тебя смотрел. Стефен нервно расхаживал по каюте.
— Да… И как же он на меня глядел?
— Ты знаешь как. Мне нет нужды рассказывать. «Да, ему не нужно мне объяснять, — думала Анна, опустив щетку. — Все они глядят на меня одинаково. Впрочем, и сам Стефен…»
Анну охватило беспокойство. Она ничего о Нью-Йорке не знала: не имеет понятия, где ей даже остановиться.
Она рисовала в воображении комнату в респектабельном доме на тихой улочке, где ни один мужчина к ней не будет приставать… Но как найти такое место, не имела представления.
Анна расправила волосы на спине, чтобы они быстрее высохли. «Как-то все устроится, — уговаривала она себя. — Мне не нужно пугаться». Но мысли были храбрее сердца.
— Ты должна мне две сотни долларов, — сказал Стефен.
Анна посмотрела на него удивленно. Всего два часа назад он отказывался даже слышать о том, что она вернет деньги.
— Деньги вы получите, — ответила она. — До последнего цента.
Он неуверенно улыбнулся:
— У меня предложение получше. Опустившись в кресло-качалку, Анна развязала рабочую сумку.
— Знаю я ваши предложения…
— Подумай о работе на меня.
— В вашем доме?! Никогда! — Анна встряхнула кружево, пытаясь найти дыру, которую заделывала.
— В Нью-Йорке горничная может заработать семь долларов в месяц. Я буду платить тебе десять. И меньше чем через год ты выплатишь свой долг и уйдешь от меня. А кроме того, у тебя будет безопасное место для проживания.
— Год прожить с вами! Должно быть, вы рехнулись! — Анна склонилась над работой, думая о жизни со Стефеном в безопасности, рядом с Рори, выплачивая потихоньку свой долг.
— Мне нужен кто-нибудь присматривать за Рори.
— Нет, Стефен.
— Я купил на кухню плиту… Новая марка, ее еще ни разу не растапливали…
— Ну и чего вам еще не хватает? Стефен перестал расхаживать и присел.
— Я провел воду в квартиру. Тебе за ней не надо будет спускаться во двор.
Анна услышала его волнение.
— Там два этажа и есть большая солнечная комната, где ты можешь делать кружева. Там только совсем немного мебели… Но я сделаю заказ и ты все расставишь по-своему вкусу.
Анна молча продолжала работать. Она старалась не думать, как, должно быть, приятно жить с новой плитой и водопроводом, иметь большую солнечную комнату в своем распоряжении и заботиться о Стефене
