заплывшим. Верхняя губа рассечена… На рубашке и брюках запеклись пятна крови.
Гилберт оглядел Джулию и улыбнулся.
— Настоящий Янки Дудл. Ты прекрасно выглядишь!
Джулия взглянула на платье, ей казалось, что она одета немного нелепо. Разрядилась в красное, белое и голубое.
— Кажется, я немного переборщила!
— Мне нравится. Ты же знаешь, что нравишься мне в любом наряде, — по выражению его лица она поняла, что он вспомнил какой-то интимный момент и торопливо спросила:
— Верно, что ты подрался с Гарланом? Мне сказал об этом Джим.
— Я потерпел жестокое поражение.
Не успела Джулия спросить о ранах, как он придвинул второе кресло поближе, слегка морщась от боли, и предложил:
— Садись, принцесса. Давай поговорим о фотографиях.
Фотографии. Значит, ему все известно. Джулия сидела, низко опустив голову, разглаживая красные и белые полоски на коленях. Краска стыда заливала щеки… В тишине прожужжала толстая ленивая пчела, пролетела мимо них, направляясь к цветущим кустам.
— Хьюз тебя шантажирует? — спросил Гилберт.
— Требует, чтобы ты к полуночи уехал из города.
Гилберт тихонько выругался.
— Почему ты не рассказала о фотографиях? Я бы тебе помог.
— После того, что ты сделал, я не хотела тебя видеть. Никогда ты не заставишь меня поверить тебе. Гилберт молчал, мысленно взвешивая значение слов.
— Я верну тебе фотографии.
— Как? — отчаянно взглянула она.
— Что-нибудь придумаю.
И она почти поверила, что он может спасти ее. С таким «блестящим» умом, как у него. Ведь как ловко обманул ее!
Джулия и Гилберт молчали, медленно раскачиваясь в креслах. Над городом взорвался фейерверк. Летний ветерок шелестел листвой, ласково овевал разгоряченные лица. Повернув голову, Джулия спросила:
— Почему ты вернулся?
— Я хотел убедиться, что ты не выходишь замуж за Гарлана.
— Я за него не выйду.
— Очень рад слышать, — он нежно улыбнулся и тут же поморщился от боли. Потом спросил: — Как ты оказалась на тех фотографиях?
Она не возмутилась, не возразила, не отказалась отвечать на вопрос. Она согласна рассказать Гилберту все. Наверное, станет легче, если она откроется кому-то, кто поймет правильно.
— Это случилось сразу после смерти матери. Великий пожар разрушил наш дом и нашу жизнь. У отца случился удар. Мне тогда было шестнадцать лет. Я переехала жить к Рэндалу и Элен. Они никогда не любили маму. К тому же, почему-то с подозрением относились ко мне.
У них не было детей. Они не знали, что им делать с печальной молоденькой девушкой, почти подростком. Забота о ее воспитании легла на плечи людей, слишком занятых собственной жизнью. Они предпочитали просто не обращать на нее внимания. У каждого была своя жизнь, свои интересы. У Рэндала — медицина. У Элен — общественная работа… Джулия была предоставлена самой себе. Замкнулась в себе, в воспоминаниях о матери. Вспоминала о том, как они весело жили, когда были вместе, о грандиозных планах, которые когда-то строили…
— Мама очень любила фотографироваться. Гарри Маркус сделал в студии сотни фотографий, снимая меня и маму. Он говорил комплименты, смешил… Мама никогда не воспринимала его всерьез, подшучивала над ним. А я его просто обожала. Он все время твердил, что я — маленькая красавица и что когда-нибудь на мне женится… — Джулия поморщилась. — После смерти мамы мне было одиноко, и я пошла в его студию одна…
Наверное, та девушка искала любви, успокоения, воспоминаний о чудесном, счастливом прошлом. Гарри Маркус понял, разглядел неискушенность и беззащитность. Он подарил ей фотографию матери. Тот снимок и сейчас стоит на туалетном столике Джулии. Фотографий было в доме множество, но они все сгорели во время пожара. Каждый раз, встречая ее в студии, Маркус говорил, как она прелестна, убеждал, что такую красоту нельзя скрывать.
— Он называл их — «художественные фотографии», — продолжала Джулия. — Как потом выяснилось, продавал их. Один из снимков кто-то прислал Рэндалу анонимно. Рэндал отправился к Гарри, требуя фотографии и негативы. Он выкупил у него их. Казалось бы, неприглядная история закончилась.
— Ну еще бы! — присвистнул Гилберт.
— Помню, как разъярились Рэндал и Элен. Твердили, что я им мешаю, позорю. Что я погубила свою жизнь! Их упреки унижали и подавляли меня. Я почти перестала выходить из дома. Целыми днями читала медицинские книги Рэндала, ничем другим не занималась…
Джулия рассказала, как однажды к ним приехал Эдвард Меткалф. В Чикаго проходила встреча врачей. Эдвард остановился на время у Рэндала. Медицинские познания Джулии произвели на него неизгладимое впечатление. Он слушал с большим интересом, что девушка говорила. Внимание умного человека льстило. Когда он предложил ей уехать с ним в Стайлз, Джулия с готовностью согласилась.
— Вот так я и попала сюда. Эдвард был счастлив, что приобрел помощницу. Рэндал и Элен радовались, что избавились от забот. А у меня появилась возможность начать жизнь заново…
Кресла поскрипывали, покачиваясь. Джулия откинулась на спинку, закрыла глаза. Она была бледна. Гилберт взял ее руку, погладил запястье.
— Этот фотограф тобой воспользовался?
— Нет! Но все были уверены, что он соблазнил меня! — Джулия вздохнула. — Боже, как мне стыдно!
Гилберт снова погладил ее руку.
— Принцесса, это еще не самое плохое, что может произойти в жизни.
Какое-то время они сидели молча, держась за руки. Впервые за несколько недель в душе у Джулии воцарились мир и спокойствие…
— Я разговаривал с Ренатой Блюм, — сказал Гилберт. — Дотти знает о фотографиях. Миссис Уиливер — тоже.
— Гарлан рассказал? — задохнулась Джулия.
— Нет, Джулия. Им рассказал доктор. Он поведал об этом Дотти, Луизе и Ренате, когда привез тебя в качестве невесты. Рассказал тем женщинам, с которыми ты должна была подружиться. Ему не хотелось, чтобы случился какой-нибудь скандал.
Джулия недоверчиво посмотрела на него.
— Неужели, зная об этом все время, они ни разу не проговорились? Невероятно!
— Знала даже Хэриет Тейбор, но держала рот на замке.
— Хэриет? — известие прямо-таки, ошеломило Джулию.
— Вот почему все так взволновались, когда здесь появился я. Они боялись, что ты будешь втянута еще в один скандал. Рената считает, что именно мое появление послужило причиной для беспокойства. А Хэриет за тебя очень волнуется!
Откинувшись в кресле, закрыв глаза, Джулия вспомнила, с каким радушием встретили ее женщины Стайлза, когда она приехала. И помогали ей на протяжении первого года замужества. Помогали и поддерживали всегда. Помогли пережить смерть Эдварда. Поддержали, когда Гиб сбежал с деньгами… И ни разу не упомянули о скандале с фотографиями. Даже Хэриет!
Гилберт крепко сжал ее руку.
— Барнет однажды предупредил меня: «Никто в городе не допустит, чтобы миссис Меткалф оказалась обманута!» Я думаю, что никто не позволит Гарлану шантажировать тебя, используя снимки. Никто не допустит, чтобы их распространили в городе.
