– Да, сеньор, – сказал он едва слышно.
– Так вот, – продолжал помощник генерального директора, – если находка к тому же была сделана, как я понял, в ваших владениях, вы имеете право на всю сумму оценки, потому что вторая половина передается хозяину земельного участка, где был найден клад.
Голос дона Лино прозвучал еще печальнее.
– Нет, те заросли, где я нашел клад, находятся в границах Гамонеса, а мой кусок – среди земель Побладура-де-Анта, Границей служит край огнезащитной полосы, она проходит всего несколькими метрами выше.
Помощник генерального директора неторопливо опустил веки, Улыбнулся неопределенно.
– В таком случае этот вопрос решит государство.
– На самом-то деле участок этот ничей, или, иначе сказать, общинный, – Дон Лино так заспешил, что чуть ли не перебил своего собеседника.
Улыбка сошла с губ помощника генерального директора, а круглый подбородок был осуждающе вздернут вверх.
– С каких это пор стало ничьим то, что принадлежит общине? В этой стране, сеньор, у каждой вещи есть хозяин. И тот факт, что это не частная собственность, не меняет положения вещей. Общины, провинции, автономные районы, само государство, наконец, – юридические лица, и, как таковые, правоспособны.
Паблито посмотрел на часы, С каждой минутой он становился все бледнее, а синяки под глазами все темней, и желтоватая рука его слегка дрожала, когда он перебил помощника генерального директора.
– Извини, Пако, – сказал он, – Сейчас двадцать минут четвертого, а на половину я назначил встречу с директором банка. К тому же – прости, что я влезаю, но вопрос о вознаграждении достаточно ясен. Лино ничего не требует, он удовольствуется тем, что ему выделят, и с богом!
– Хорошо, хорошо, – отозвался помощник генерального директора, отодвигая стул и поднимаясь.
Херонимо заплатил по счету, сложил его и спрятал во внутренний карман куртки. Уже на улице дон Лино, надевший грязный крестьянский плащ без рукавов, серого цвета, и кепку, пропустил помощника генерального директора вперед. Позади шли Паблито и Херонимо.
– Ты, пожалуй, слишком крепко взял, – вполголоса сказал Паблито. – Чего ради это расследование? Кто докажет, что у Лино был детектор?
Херонимо рывком застегнул молнию, сунул руки в карманы брюк и пожал плечами.
– Ничего я не собирался доказывать, да и не собираюсь. Только хочу, чтобы твой приятель не держал меня за дурака.
– Откуда ты взял, что Лино мой приятель?
– Неважно, Пабло, приятель, знакомый, называй как хочешь, все едино.
Пабло внезапно коснулся его руки повыше локтя:
– Прости, директор банка ждет уже.
Он ускорил шаги и обогнал дона Лино и помощника генерального директора.
Под большой вывеской у застекленных дверей величественного здания из красного мрамора им улыбался пожилой мужчина в пальто цвета морской волны, Когда они поднялись по ступенькам, Паблито их познакомил, а потом директор банка, недоверчиво оглядевшись, открыл двери. Снова запер их, теперь изнутри, В глубине обширного пустого патио лестница, тоже из красного с прожилками мрамора, вела в подвал. Директор убрал толстый темно-красный шнур, преграждающий путь, и включил свет.
– Простите, что я пойду первым, – сказал он.
Уже из подвала он взглянул, по-прежнему с опаской, на верх лестницы, повозился с ключом и, навалившись изо всех сил на бронированную дверь, открыл ее. Камера, три метра на три, с нумерованными ящичками по всем стенам, напоминала колумбарий. Директор протиснулся в дверь, вынул ключ и улыбнулся Паблито:
– У вас ведь есть второй?
Помощник генерального директора, Херонимо и Лино выжидали у дверей камеры, и, когда Паблито снова появился, таща красный войлочный мешок, директор пригласил их пройти в соседнее помещение, зажег там яркую лампу, свет от которой падал на большой овальный стол, и, пробормотав извинения, вышел из комнаты. Заботливо высыпая содержимое мешка на полированную столешницу, Паблито опять сиял.
– Сокровища Али-Бабы, – пошутил он,
Нашейные украшения, браслеты, кольца, фибулы, подвески, серьги золотые и серебряные рассыпались по пустому столу, перепутанные между собой, зацепившиеся друг за дружку. При виде их помощник генерального директора только присвистнул, а дон Лино, отступив немного, хитро улыбнулся. Первым очнулся Херонимо и попытался разъединить сцепившиеся драгоценности. Ему достаточно было лишь взглянуть на них, чтобы высказать свои суждения:
– Составные части личного убора. Конец второго периода железного века, – сказал он с лаконичностью знатока.
И, словно бы эти слова послужили приглашением, нетерпеливые руки Паблито и помощника генерального директора протянулись к сокровищам, сперва робко, а потом, утратив первоначальное почтение, стали их переворачивать, расцеплять, раскладывать, в то время как дон Лино наблюдал за ними, стоя на приличествующем случаю расстоянии, словно за детьми, развлекающимися игрушками. Три археолога обменивались скупыми фразами, понимая друг друга с полуслова, увлеченно подчеркивая особенности каждой вещи, Паблито вытащил золотой браслет и указал на него помощнику генерального директора,
– Посмотри, Пако. Не думаю, чтобы такие ленточные браслеты спиралевидной формы находили раньше на Пиренейском полуострове, – гордо сказал он, играя в пользу дона Лино.
Довольный помощник генерального директора согласно кивнул, глазки за толстыми стеклами очков превратились в щелочки. Уважительно поддев золотую застежку, он крутил ее в руках, необыкновенно осторожно поднося к очкам, без конца поворачивая то так, то эдак. Он с головой ушел в это занятие, казалось, у него вот-вот слюнки потекут. Улыбнулся. Наконец сказал, пряча волнение:
– Это та фибула, о которой ты говорил?
Паблито тоже восторженно улыбнулся.
– Та самая, – сказал он. – Обрати внимание на протомосы. Среди всех доримских сокровищ на полуострове я не встречал анималистических протомос.
Помощник генерального директора долго рассматривал фибулу, а потом передал Херонимо,
– Ты заметил? – спросил он. – Похоже на двух львов, И в самом деле, для золотых и серебряных вещей Центрального плоскогорья она необычна.
Херонимо пожал плечами, без всякого интереса посмотрел на фибулу и, ничего не сказав, положил обратно в общую кучу. Помощник генерального директора вопрошающе глядел на него,
– Ну и что, – проговорил Херонимо сквозь зубы. – Возможно, привозная. На некоторых иберийских фибулах с юга встречаются похожие изображения.
Помощник генерального директора и Паблито по-прежнему перебирали драгоценности, обмениваясь возникающими у них впечатлениями, а дон Лино все смотрел на них. Херонимо вытащил из специального карманчика старые часы.
– Предупреждаю, уже почти пять, – сказал он, – а в половине седьмого темнеет.
– Ты прав, пошли, пошли, – сказал помощник генерального директора, подталкивая Паблито, но глаза его как магнитом притягивало одно серебряное украшение, и, не в силах противиться, он вернулся к столу, – Простите, – добавил он, осторожно беря изделие двумя пальцами и слегка приподнимая, чтобы и спутники рассмотрели, – Это увеличивающееся к середине утолщение напоминает предметы из Сантистебана и Торре-де-Хуан-Абада, однако застежка, сам крючок ни на какие известные вещи не похожи, – Он положил эту вещь в груду драгоценностей и повторил: – Пошли, пошли. Если станем всерьез этим заниматься, то уйдем только когда рак свистнет, В Мадриде все рассмотрим не торопясь. Разумеется, находка значительная, – И он поднял маленькие глазки на Херонимо: – Сколько километров до Гамонеса?
– Если повезет и дорога не забита, минут за сорок доедем, – ответил Херонимо, положив в рот леденец.
– Тогда поехали, – сказал помощник генерального директора, направляясь к двери.
