– Люди менее либеральны, – лаконично ответила она. – Юристы менее либеральны. Особенно мужчины.
Он понял, что она имела в виду.
– Вы должны участвовать в женском освободительном движении.
– Ага. Когда я начинала работать, для многих судей я была первой жешциной-адвокатом, которого они видели в своей жизни. Это старая история – мне приходилось работать в два раза усерднее и в два раза лучше. Это был неплохой жизненный опыт.
– Но худшее, наверное, уже позади.
– Наверное.
– Значит, испытание пройдено?
– Вовсе нет, В любом деле есть новизна, и все они отличаются друг от друга. Каждое дело – новое испытание.
Тэк откинулся назад и вздохнул:
– Думаю, в следующей жизни я буду адвокатом. Вы красиво живете, ребята. А что у меня? Мне интересное дело попадается раз в год. У вас же они постоянно. А еще – еще эффектность выступлений в зале суда, когда все на тебя смотрят, присяжные запоминают каждое слово, а журналисты цитируют твои высказывания. Я в то время, когда мои дела слушаются в суде, уже снова сижу в своем кабинете, зарывшись по уши в бумаги, до часа ночи; а когда я освобождаюсь, все уже отвеселились и крепко спят, так что мне не остается ничего другого, как возвращаться домой в холодную, пустую квартиру.
– После длинного дня в суде мой дом выглядит таким же пустым и холодным, – донесся тихий голос из полумрака. – Если в выступлении перед присяжными и есть какой– то блеск, он меркнет тут же за дверью зала суда. Поверьте, профессия адвоката не решает проблему одиночества.
Трудно было испытать жалость к самому себе, когда голос ее звучал так печально.
– Вы не производите впечатления человека, стремящегося к блеску.
– Я действительно к нему безразлична.
– Чего же вы хотите?
Дафна допила вино и поставила бокал.
– Сама не знаю.
– Скажите мне.
– Я бы сказала, если могла.
Тэк жестом попросил бармена повторить заказ.
– Хотите со временем стать судьей?
– Возможно.
– Хорошая работа в преклонном возрасте. Лестная.
– И все равно большой пустой дом к концу дня.
– Может, вам заняться политикой? Вы можете себе представить, что баллотируетесь в палату представителей?
– Нет.
– Почему?
У нее снова скривились губы.
– Я курила марихуану в колледже. Это не понравится здешним избирателям.
– Я готов курить с вами марихуану когда угодно, – откликнулся Тэк.
– Тсс!..
– Я серьезно.
– Не сомневаюсь. Вы будете только счастливы разрушить мою карьеру.
– Я и свою разрушу. Но тогда мне придется все начать заново. Вы никогда не задумывались, что бы сделали, если бы пришлось все начать снова. – Он выпустил из рук пустую
– Это глупо.
– Возможно. Но они не все глупы. Кое-кто из этих ребят скован по рукам и ногам. Работа, долги, обязательства. Многие завязли сразу после окончания школы, и им уже не выбраться, не избавиться от них. Так что они действительно считают, что Фрай поступил очень хитро.
– А вы? – поинтересовалась Дафна.
– Черт, нет. Он нарушил закон, а кроме этого, бросил свою семью. Я не вижу в этом ничего героического. Если бы у меня была семья…
– А почему у вас ее нет?
Он отхлебнул пива.
– Потому что я ухаживаю не за теми женщинами. Мне об этом сказала Гвен, и она права. Я ухаживаю за умными, утонченными деловыми женщинами, как, например, вы, а этот тип женщин не хочет того, чего хочу я.
– А чего вы хотите?
– Я хочу, чтобы дома меня ждал мясной рулет и горячее картофельное пюре, когда я возвращаюсь после работы, я хочу дом с белой оградкой и пятерых детей. – Он посмотрел на свое пиво и улыбнулся: – Довольно старомодно, да?
– На самом деле это очень трогательно, – неожиданно откликнулась Дафна. – Совершенно нереально, если вам нравятся умные утонченные карьеристки, но тем не менее трогательно.
– А почему умная утонченная деловая женщина не может хотеть того же?
– Потому что у нее нет на это времени. Она не может заниматься собственной карьерой и одновременно готовить мясные рулеты и картофельное пюре и воспитывать пятерых детей. Как бы ей этого ни хотелось.
Ему показалось, что в ее голосе прозвучала тоска.
– А вам бы хотелось?
Она оторвала взгляд от своего бокала с вином и тряхнула головой.
– Поздно. Я слишком стара.
– Вовсе нет.
– Мне сорок лет, – произнесла Дафна, глядя Тэку прямо в глаза.
– Ну и что? – спокойно осведомился он.
– Следовательно, я уже не могу иметь пятерых детей.
– Но у вас еще могут быть один или двое.
– Если я займусь этим немедля. Но тогда моя карьера будет погублена. К тому же я отвратительно готовлю. Я никогда в жизни не делала мясных рулетов и картофельного пюре.
– А в этом нет ничего сложного, надо всего лишь следовать рецепту.
Дафна фыркнула:
– Легко сказать.
– Черт, это действительно просто. Послушайте, давайте займемся этим прямо сейчас, – вдруг осенило его.
– Чем займемся?
– Приготовим мясной рулет и картофельное пюре.
– Вы шутите?
– Я абсолютно серьезен. – И действительно с каждой секундой он все больше утверждался в этой мысли. – Вы не хотите, чтобы нас видели вдвоем…
– Дело совсем не в этом…
– Но нам обоим надо поесть, – он взглянул на часы, – и если мы сейчас тронемся, то как раз успеем купить все необходимое до закрытия супермаркета. А дома у вас наверняка есть книга с кулинарными рецептами.
Вид у нее был такой, словно она собиралась возразить. Потом на ее лице появилось выражение
