— Потому что она была замужем.
Кэролайн задержала дыхание и медленно выдохнула:
—О-ох.
—Вот именно «ох». Муж приезжал на выходные и каждый понедельник возвращался в город на работу. Пока его не было, она спала с садовником.
Кэролайн представила Джесса Крэя, но конечно, эта история произошла еще до его рождения.
— И что было дальше?
— Кто-то сфотографировал их вместе, снимок попал в газету.
— Фотография была компрометирующей?
— В вашем понимании — нет. Но в мое время женщине достаточно было посмотреть на мужчину с обожанием, и если это был не ее муж, она считалась падшей. Муж увидел фотографию.
— И что же он сделал?
— Сказал, что им нужно возвращаться домой. Все равно лето уже кончалось.
— И это все? — Кэролайн представлялось нечто более драматичное, например, дуэль на краю обрыва. — Никакого конфликта?
— Ее муж был не такой человек, во всяком случае, так говорили. Я-то его не знал лично, но с садовником был знаком, его тут все любили.
— Небось какой-нибудь мошенник.
— Нет, он был хорошим парнем, только влюбился по уши в женщину, которая принадлежала другому. Когда она уехала, его сердце было разбито.
— Но почему она уехала? Почему не осталась с ним, если любила?
— Не знаю, она нам не говорила. Мы ее больше не видели.
— Ни разу?
— Ни разу.
Кэролайн представила себе влюбленных, которые провели вместе одно-единственное лето, а затем расстались навсегда и больше друг друга не видели. Она не считала себя излишне чувствительной, но рассказ Саймона ее глубоко тронул.
—Вы правы, это очень грустная история.
Рассказ Саймона не просто ее тронул, а запал в душу. Вероятно, потому, что она любила Бена и ей было страшно представить, что они больше не увидятся, хотя она из принципа не собиралась ему об этом рассказывать, после того как он предъявил ей ультиматум. Ультиматумы она не любила, поэтому Бену придется подождать, пока она будет в настроении ему позвонить.
И все-таки при мысли о двух любовниках она ощутила пустоту внутри.
— И они больше не виделись? — переспросила Анетт.
Сестры снова сидели на веранде. На этот раз они пили чай со льдом и ели сандвичи. В чай Лиа добавила ломтики апельсина и лимона, получилось восхитительно. Салат из омара, приправленный лимонным майонезом и намазанный на широкие ломти домашнего хлеба, был тоже выше всяческих похвал. Все это; и чай, и салат, и хлеб — было приготовлено Лиа, и Анетт оценила бы угощение выше, если бы не ловила каждое слово Кэролайн. Легкий ветерок доносил на веранду запах океана, смешанный с ароматами цветов, и от этого рассказ Кэролайн звучал еще более романтично.
Анетт слушала как зачарованная. Она невольно представила на месте влюбленных себя и Жан-Поля, и потому печальная судьба героев той давней истории ее глубоко тронула. Правда, Анетт пребывала в таком настроении, что ее было нетрудно опечалить. Она не говорила с мужем с позавчерашнего вечера, для них это был очень большой срок. Конечно, Жан-Поль прислал ей цветы, приложив к букету открытку с короткой надписью «Je t?aime[3]». Вчера днем он позвонил, но Анетт была в Даунли. Жан-Поль передал ей через Гвен очень милое сообщение, но ничто не могло заменить ей звука его голоса.
— Никогда, — повторила Кэролайн. — По словам Саймона, она больше не приезжала в Даунли.
— Что она сделала?
— Насколько я понимаю, раз уж она уехала с мужем домой, то она с ним и осталась. В те дни женщине было не так легко развестись.
—А ее любовник
Саймон сказал, что он очень изменился и уже не стал прежним.
— Он женился?
— Я не спросила.
— Надеюсь, что нет, — предположила Анетт. — Мне кажется, что если он так сильно любил эту женщину, то другой ему было просто нечего дать.
— Но может быть, он в конце концов избавился от своего чувства?
— Я в это не верю, — заявила Анетт. — Если бы с Жан-Полем что-то случилось, я бы никогда не оправилась от удара.
— Это потому, что вы муж и жена, — рассудила Кэролайн. — Вы с ним почти двадцать лет вместе, у вас дети, он стал неотъемлемой частью твоей жизни. Но если бы с ним что-то случилось до того, как вы поженились?..
— Все равно, — настаивала Анетт.
— Неужели?
Анетт колебалась. Продолжать упорствовать означало бы ступить на зыбкую почву, когда между ними только-только стали налаживаться отношения, и тогда одно из двух: либо они в конце концов поссорятся, либо поймут друг друга лучше. И она решила рискнуть.
— Я знаю, вам обеим трудно в это поверить, — тихо сказала она, — но мы с Жан-Полем полюбили друг друга с первого взгляда. Можете считать меня безнадежным романтиком, но так оно и было. Если бы с Жан-Полем что-то случилось до того, как мы поженились, я бы до конца жизни не оправилась от потери. Возможно, я и вышла бы за другого, но любой другой в сравнении с Жан-Полем все равно бы проигрывал.
— А вдруг ты встретила бы кого-то еще лучше, чем Жан-Поль? — спросила Кэролайн.
Анетт покачала головой.
—Для меня Жан-Поль — лучше всех. — Ее глаза влажно заблестели. — Тебе, Кэролайн, или Лиа, возможно, больше подошел бы другой мужчина, но для меня лучше Жан-Поля никого нет и быть не может.
—Значит, ты считаешь, что любить можно только один раз? — спросила Лиа.
Анетт помолчала, собираясь с мыслями.
— Не совсем так. Ты можешь полюбить мужчину за его интеллект, за его доброту, за его тело или еще за что-то, но все вместе в одном человеке может встретиться только однажды.
— Как-то страшновато становится, — заметила Кэролайн.
Лиа промолчала, но по ее потрясенному взгляду было ясно, что и она почувствовала то же самое.
—Но ведь это замечательно, — продолжала Анетт. — Это значит, что, если тебе посчастливится встретить все эти качества в одном человеке, ты испытаешь ни с чем не сравнимые чувства.
— Уникальные, — задумчиво Сказала Кэролайн. — Продолжай.
— Жан-Поль и я одинаково смотрим на мир, мы единодушны в том, чего хотим от жизни и как этого добиться. Мы словно партнеры, играющие в одной команде. То, чего не хватает мне, есть у него, и- наоборот. Мы дополняем друг друга.
— И вы никогда не спорите?
Прежде чем ответить Кэролайн, Анетт вспомнила свой последний разговор с мужем.
—Так, чтобы кричать и убегать из дому, хлопая дверью, — нет. Но бывает, что в каких-то вопросах мы не согласны друг с другом. Например, по поводу моих постоянных звонков домой. — Она снова помрачнела. — Жан-Поль говорит, что я перекармливаю их своей любовью. — Она посмотрела на сестер, ожидая критики, но те промолчали, и она продолжала: — А мне кажется, что любви не может быть слишком много.
Лиа ободряюще кивнула, а Кэролайн удивила обеих сестер необычной для себя мягкостью.
