— А она меня понимает?
Джо поднял голову от стакана — на носу у него повисла капелька молока.
— Пытается выучить английский. Если у тебя хватит терпения на несколько десятилетий, сможешь общаться с ней напрямую.
— Так ты здесь, чтобы помочь, или просто перекусить?
Джо демонстративно развел руками.
— Ты попросил найти ее, а если она тебе не нравится, то я здесь ни при чем.
— Ладно, ладно. Спроси, знает ли она Гамелина Дананна Сидхе.
При упоминании имени третьей жертвы, Танси выпрямилась и посмотрела на меня.
— Похоже, это поняла, — сухо заметил Джо.
— Спроси, была ли она с ним в прошлый вторник.
— A wrussta gweles Gamelyn war Tuesday.
Танси подняла руку и начала загибать пальцы. Пауза затянулась. Наконец она затрясла головой.
— Me a wrug gweles.
— Она видела человека, с которым ушел Гамелин?
— A wrussta gweles an den gans Gamelyn?
— Me a wrug gweles, — повторила она.
— Как он выглядел?
Выслушав вопрос, Танси задумчиво наморщила личико.
— Bras ha ska ew den, — сказала она и, перейдя на ломаный английский, добавила: — Он… я тошнить… да?.. ef a wrug ow claf vy.
— Она говорит, что он был большой, и ее от него тошнило.
— Иной?
— Ska! — бросила Танси.
Джо от изумления даже взвился над столом.
— Говорит, что он плохой.
— Плохой? Что это значит?
Несколько секунд они препирались: Джо, похоже, требовал от нее что-то, а она повторяла одно и то же. Потом Танси раздраженно замахала ручками и закричала:
— Ska! Ska na ew an den! Ska ew an pysky! Ska ew an aelf! Ska! Me na wra gothvos!
Мы с Джо подались от нее. Я не понял ни слова из ее трескотни. Джо растерянно качал головой.
— Говорит, что он плохой как иной, а не как человек. Дурочка, что с нее взять. Только и твердит, что он плохой.
— Она видела, как он убил Гамелина?
Едва Джо перевел вопрос, как Танси закрыла лицо руками и расплакалась. Речь ее прерывалась всхлипами, и Джо наклонился ближе, чтобы разобрать, что же она говорит.
— Гамелин попросил ее остаться в баре, но она все равно последовала за ним. Когда Танси нашла их в переулке, Гамелин лежал на земле, а незнакомец держал в руке нож. Он увидел ее и отослал.
Я не сразу понял, что она сказала.
— Отослал? То есть с помощью заклинания? — Джо кивнул. — В таком случае человека можно исключить. — Я прошел в кабинет, взял из папки портрет, сделанный со слов Шая и, вернувшись в кухню, показал его Танси.
— Он?
Она зашипела и отпрянула в страхе, бормоча проклятия и жестикулируя. Джо уставился на нее округлившимися глазами.
— Хватит! Прекрати! — закричал он. Листок вдруг вспыхнул у меня в руках. Я выронил его и затоптал пламя на полу, а когда поднял голову, гости уже исчезли. Правда, Джо почти сразу вернулся.
— Расстроилась, — сказал он, запуская руку в пакет с печеньем.
Я опустился в кресло в гостиной и уставился в потолок.
— По крайней мере теперь мы знаем, что портрет точный.
— Или, может быть, она просто боится бумаги.
Я пропустил эту реплику мимо ушей.
— Ты сможешь, если понадобится, снова ее найти?
— Зачем? У нее же не голова, а пузырь.
— Она свидетель. И, может быть, даст нам побольше информации, чем Шай. — Я коротко пересказал ему то, что узнал от бармена-гнома.
Джо пожал плечами.
— Ну, он же не соврал. Просто утаил кое-что. Это ведь не преступление?
— Нет, — согласился я. — Но можно ли ему верить? К тому же не забывай, чем Шай зарабатывает на жизнь. Это тоже минус.
— А, понятно. С дурочкой в суде будет легче. Веселая страна Америка.
Я закрыл глаза и устало вздохнул.
— Спорить с тобой насчет американской судебной системы я не собираюсь. Так ты сможешь ее найти, если она понадобится Мердоку?
— Конечно. Я ведь уже нашел ее, когда не знал, верно? В следующий раз будет легче.
Я посмотрел на него.
— Ты случайно не знаешь, для чего кому-то может потребоваться сущность фейри?
Он опустил голову. Флиты не любят находиться рядом с теми, кто больше их, но еще меньше им нравятся разговоры о мертвых. Для них, почти бессмертных, тема смерти лишена привычного, например, людям очарования.
— Чести такое никому не делает. Ни один иной на такое не пойдет. Даже наши достойные жалости братья из Неблагого двора не преступят этот закон. Уничтожить врага в честной битве справедливо и почетно, но поработить его дух противно ходу Колеса. Это значило бы уничтожить все.
По телу пробежала легкая дрожь. Таким серьезным Джо бывал редко.
— То есть это возможно? — негромко спросил я.
Он вспорхнул со стола.
— Нет. С миром ведь еще ничего не случилось, так? Мне пора. — Он пропал и снова возник. — Кстати, купи еще печенья. — И опять исчез.
Я убрал разлетевшиеся по полу белые чешуйки золы и, вернувшись в кабинет, остановился перед книжной полкой. Большая часть работ по сущности представляли собой философские изыскания или медицинские теории, а вот книги по ритуалам практически отсутствовали. Я по крайней мере не мог припомнить ни одной, где описывалось бы использование чужой сущности. Правда, сущность животных, камней и растений применялась во многих обрядах, но за все время обучения я ни разу не сталкивался с обсуждением такой темы, как ритуальное употребление сущности иного. Да, в древних обрядах говорилось о принесении в жертву человеческих детей, обычно мужского пола. Но сущность ребенка слаба, а у людей она к тому же не развита.
Я ощутил прилив волнения. Знания у друидов всегда были частью общей устной традиции и не только передавались от учителя ученику, но и добывались путем самопознания. Вверх продвигался только тот, кого считали готовым, или кто самостоятельно овладел интуитивным знанием в объеме, достаточном для разгадки тайны следующего уровня. Распоряжение могущественным знанием строилось так, чтобы оно использовалось с мудростью, основанной на опыте. Если все просто записать, возникает соблазн побежать, еще не научившись ходить. Молчание по поводу кровавых жертвоприношений с использованием иных означало, что знание это строго охраняется от неподготовленных и неосторожных.
Следовательно, докопаться до причин такого молчания будет непросто. Знания передаются только по цепи доверия от наставника ученику. Просто подойти к кому-то и задать пару вопросов невозможно. Мои бывшие учителя разбрелись по свету, следуя каждый своим путем. Я бы мог отследить их, но на это ушло бы слишком много времени. Оставалось только попытать удачи у Бриаллен.
Я повернул в гостиную, и в этот момент в дверь постучали. Тревога сдавила грудь, как всегда, когда случалось что-то неожиданное. За время работы в Гильдии у меня появилось немало врагов, и каждый из
