— Так ты богатый? — еще больше удивилась Даша.
— Да уж, не бедный. Я могу надеть штаны?
— Погоди, погоди! Сергей Палыч, вы женаты?
— Нет! — рявкнул тот.
— Тогда оставайся как есть, — и великодушно махнула рукой.
— Ну нет, позволь привести себя в порядок!
— Ладно, ладно, я пошутила. Куда пройти? Или, может, здесь останемся, — томно произнесла она, вытянув шею.
— Не нарывайся, — подполковник погрозил пальцем. — Из коридора вниз по лестнице. Я через две минуты подойду.
4
Даша, не переставая удивленно крутить головой, спустилась вниз по витой дубовой лестнице, ступени которой отчаянно скрипели, отзываясь на каждое прикосновение. В ожидании хозяина любопытная гостья внимательно осмотрела гостиную, обставленную тяжелой, даже какой-то монументальной мебелью.
Ее внимание сразу привлек камин, вернее каминная доска, на которой стояло с десяток разнокалиберных фотографий в серебряных рамках. В самом центре доминировал портрет молодой женщины со строгим и умным лицом. Если бы не возраст пожелтевшей фотографии, незнакомку можно было бы спокойно принять за сестру подполковника, так они были похожи. Вероятнее всего, это и была та самая родственница, озолотившая внука-разведчика.
«А вот мне никто ничего не оставил и вряд ли оставит», — мрачно подумала Даша и повернулась к щедрой бабке спиной.
— Изучаешь семейный архив? — Полетаев появился облаченным в умопомрачительный домашний костюм.
— Бабуля? — кивнула на фото молодая женщина.
— Да.
— Как же тебя в Комитет взяли? С таким-то наследием?
— Не твоего ума дело. Взяли и взяли. Значит, надо было.
— Сомнительно, — она огляделась по сторонам. — Темная история.
— Ты к нам в отдел кадров собралась идти работать?
— А что, есть вакансия?
— Нет. И не будет, — желая показать, что разговор на данную тему окончен, он достал из портсигара сигарету и прикурил. Даша присела на диван.
— А я-то все время мучилась: и откуда же у простого русского разведчика берутся средства на такое шмотье. Сперва подумала — униформа, потом прикинула, нет, эдак полстраны ушло бы в разведку, включая мелких и средних предпринимателей. Взятки тоже пришлось отбросить — что-то у вас во взгляде неподкупное. А тут, оказывается, вон оно что: единственный наследник увядшего рода!
Полетаев с неподражаемым изяществом опустился в огромное кожаное кресло возле камина.
— Ну, во-первых, милая леди, мучиться богатством других вроде как неприлично…
— Это с точки зрения богатых, — невозмутимо отпарировала Даша.
— Возможно. Ну, а во-вторых, как мне показалось, ваша семья тоже не голодает.
— Не голодает. — Она с наслаждением потянулась и зевнула. — Только меня-то это вовсе не касается. У меня лично денег нет.
— Как так? — Рука подполковника замерла на полдороге к пепельнице. — Что значит нет?
— Очень просто. Деньги, фирма, дом и все, что в нем, ну, пожалуй, за исключением меня, принадлежат супругу.
— Но ты же можешь пользоваться банковским счетом? Или наличными деньгами…
— Эх, подполковник, твоими бы устами да мед пить. Все, чем я располагаю, — это кредитная карточка на три тысячи долларов. И то, заметь, не для себя лично, а на ведение хозяйства. Пополняется не чаще, чем раз в два месяца. Вот так.
— А если супруг неожиданно умрет? — Подполковник выглядел обеспокоенным. — Как тогда?
— Тогда я выйду замуж за тебя. Или вон за ювелира, — Даша рассмеялась, увидев, как вытянулось у собеседника лицо. — Да, ладно, ладно, шучу я. Тогда нас будет содержать свекор.
— А если он тоже умрет? Он ведь уже не мальчик.
— Дались тебе мои родственники! — молодая женщина начала злиться. — Вот все-таки влезлый[20] ты, Полетаев. Никак не можешь от служебных привычек отказаться? Какая тебе разница, что со мной будет? Как только осиротею, соберу чемоданы и приеду сюда — места много, мужик ты добрый. Налей лучше чего-нибудь, пока я не уснула.
— Выбирай, — подполковник подошел к бару и распахнул дверцу. — Ликеры, коньяк…
— Нет, давай лучше на шампанском остановимся. Если оно, конечно, у тебя есть.
— Есть. Только за ним нужно спуститься в погреб…
Даша вскинула голову и с уважением посмотрела на собеседника.
— Черт побери, как это здорово звучит! За шампанским в погреб… Оно, небось, у тебя там с Первой мировой войны стоит. Ты, кстати, тогда за кого воевал? — Заметив недобрый огонек в темно-синих глазах, засмеялась и великодушно махнула рукой. — Давай тащи.
— Какую марку ты предпочитаешь? Есть «Дом Периньон».
«Эх, портит все-таки людей богатство», — подумала молодая женщина, но вслух лишь небрежно заметила:
— Мне что «Дом Периньон», что Дом моды Зайцева — все равно. Неси, а там разберемся.
Подполковник, с трудом скрывая улыбку, поставил на столик два мозеровских фужера.
— Странно, — продолжил он, возвращаясь через пару минут с двумя бутылками в руках, — у вас вроде как семья, ребенок, а гарантий никаких, в цивилизованной стране ведь живете. Давным-давно контракты брачные заключают…
Даша обернулась и насмешливо посмотрела эфэсбэшнику в глаза:
— Ты что, собрался моего мужа убить?
— В своем ли ты уме? — возмутился тот.
— Ну а что тогда заладил: если, если… Не переживай, с голоду я не умру. Работу пока еще никто не отменял.
— Ты пойдешь работать? — недоверчиво переспросил подполковник, осторожно стирая пыль с бутылок.
— А что, у меня ноги вместо рук вставлены? — вспыхнула молодая женщина. — Короче, я к тебе по делу пришла, и давай о нем говорить,
— Ну хорошо, — отступил тот. — Рассказывай, что еще случилось.
Даша подождала, пока тот усядется в кресло напротив, поправит все складки на своем шелковом пижамо-халате, и с расстановкой произнесла:
— Сонька говорила правду, она действительно никого не убивала.
— Откуда ты знаешь?
— Во-первых, я сегодня с ней встретилась и кое о чем поговорила…
— Сестра Либермана здесь? Где она? — подполковник резко выпрямился.
— Расслабьтесь, Сергей Павлович, пейте ваше пиво и слушайте меня. В результате нашей беседы я пришла к однозначному выводу: Леву могли убить всего четыре человека.
— Интересно, — он с легким хлопком открыл шампанское, — давай, юный гений, рассказывай.
Даша состроила рожу, но тем не менее продолжила:
— Помните, я как-то упомянула о том, что в последний раз встретилась со Светкой случайно, в ресторане?
Тот ехидно улыбнулся:
— Конечно, помню. Ты знакомила будущего мужа с тремя бывшими любовниками.
Молодая женщина побелела от гнева:
— Чтоб у тебя язык отсох! Какие любовники?! Это были мои старые друзья. Друзья детства…
