Даша была поражена в самое сердце. Оказывается, к ним уже приходили клиенты, и, судя по всему, не раз, а гадкий толстяк даже словом не обмолвился. Она почувствовала, как кровь приливает к щекам. По счастью, странный посетитель был полностью погружен в свое горе и не обращал на ее лицо никакого внимания.
— Не знаю. Пан Прохазка сказал, что моя жена к вам никогда не обращалась.
Даша задумалась:
— А не могла ваша пани обратиться под вымышленной фамилией? Тогда и в самом деле…
Пан Чижик помотал головой на тонкой шее:
— Нет. Я подумал об этом и потому специально захватил с собой фотографии Амалии. Я даже принес чужие фотографии из тех, что хранила моя жена.
— Зачем? — не сразу поняла Даша.
— Видите ли, там… — Чижик слегка порозовел, — там был один молодой человек, которого я не знал. Очень привлекательный… Вот я и подумал… Ну вы понимаете.
Вместо ответа Даша деликатно отвела взгляд.
— Но ваш шеф сказал, что семейными делами вы не занимаетесь и ни моя жена, ни этот юноша к нему не приходили.
— Ну раз он так сказал… — рыжеволосая секретарша вздохнула, — значит, так оно и было.
А сама подумала: «Ясно, как дважды два: клиенты звонят, а шеф их попросту отваживает. И почему эта Амалия не позвонила при ней?»
— Вы так в этом уверены? — Чижик заглянул ей в глаза.
— На все сто.
— Но почему?
— Да потому, что… — Даша искала подходящее объяснение, — потому что я тоже не помню, чтобы к нам обращалась женщина с таким именем.
— Но разве Амалия не могла обратиться к кому-нибудь другому… — Голос Чижика угас сам собой, когда он увидел, как Даша отрицательно качает головой. — Значит, я зря надеялся?
— Увы. — Она старалась говорить как можно мягче, сочувственнее. — Я работаю здесь уже больше месяца и могу дать стопроцентную гарантию, что пани Амалия Чижикова к нам действительно никогда не обращалась.
Казалось, это невозможно, но нос у посетителя вытянулся еще на пару сантиметров. Теперь пан Чижик напоминал больного удода.
— Но может быть…
Даша опять покачала головой:
— Звонки принимаю только я. Если меня нет, тогда включается автоответчик, а я всегда проверяю новые сообщения, когда возвращаюсь.
Некоторое время они сидели молча. Даша уже хотела было предложить ему еще воды, но посетитель поднял голову и с чем-то отдаленно напоминающим энтузиазм спросил:
— Послушайте, ваш шеф сказал, что у вас международное агентство и большие связи с зарубежной полицией…
На рыжей голове волосы встали дыбом. Черт побери, что пан Ярослав еще такого наговорил, желая отбить клиенту охоту обращаться к ним?
— Вы ведь русская?
— Да, я русская. — Она не понимала, к чему тот клонит.
— Я тоже немного русский. — Гость впервые за всю беседу улыбнулся.
— Очень приятно, — сказала Даша, лишь бы что-нибудь сказать.
— Моя бабушка по материнской линии была русской, она говорила совсем как вы, с прелестным моравским акцентом.
Даша тряхнула головой и уставилась на посетителя:
— Что, простите?
— Вы говорите с моравским акцентом. Это очень забавно.
Растерявшись окончательно, молодая женщина несколько раз хлопнула глазами:
— Но я никогда не жила в Моравии…
— Это не имеет значения. Русский акцент иногда очень похож на моравский. Вас это удивляет?
— В общем, да… — Это все равно что сказать китайцу, будто он говорит по-русски с грузинским акцентом. Несколько странно.
— Может быть. Я не специалист. Но вдруг именно это мне поможет?
— Мой моравский акцент?!
— Нет, — посетитель поморщился, — то, что вы имеете связи в России. Я хорошо заплачу.
— Ага! — Даша была настолько сбита с толку, что не заметила, как произнесла роковые слова : — Тогда не могли бы вы подробнее объяснить мне, в чем суть дела?
Чижик с готовностью подался вперед:
— Видите ли, последнее время у нас с женой были довольно натянутые отношения. Нет, нет, вы не подумайте, мы любили друг друга, но… скажем так, в силу определенных причин наши отношения не складывались.
Даша украдкой глянула на сидящего перед ней человека. Неужели он сейчас предложит искать компромат на его покойную супругу? Глупость какая.
— Сейчас я уже понял, что Амалия обратилась к детективу потому, что ревновала меня…
Если бы пан Чижик заявил, что его жена чудище стозевно и рогато, то и в этом случае Даша удивилась бы меньше. Внешность тщедушного аллергика никак не соответствовала ее представлению о покорителях дамских сердец.
— Вы так думаете? — только и сумела сказать она.
— Теперь я это точно знаю. — Мужчина безвольно опустил плечи, казалось, еще чуть-чуть, и он разрыдается. — Ведь я дал для этого повод.
Несмотря на столь категоричное заявление, Даша продолжала сомневаться. На донжуана посетитель был решительно не похож.
— Простите, но что вы имеете в виду?
Пан Чижик комкал в руках платок.
— Видите ли, в чем дело… Некоторое время назад я обнаружил, что моя супруга ведет… как бы это сказать… двойную жизнь. Меня как мужчину это очень задело. Но потом, после длительных размышлений, я понял, что Амалия это делала не в пику мне, а скорее наоборот. Так вот, когда я это осознал, то решил предпринять кое-какие шаги для того, чтобы изменить ситуацию. Вы не можете себе представить, как мне больно, что она погибла именно в тот момент, когда все могло измениться…
Даша невольно скосила глаза на учебник по психологии ведения допросов. Она абсолютно не помнила, должен ли частный детектив допрашивать обратившегося к нему за помощью клиента или довольствоваться тем, что ему сообщили добровольно. Ей мучительно не хватало данных, а того немногого, что выдавил из себя собеседник, не хватало даже для ответа на простой вопрос: «Кто кому изменял, если изменял вообще?»
— Но почему вы думаете, что вас могут заподозрить в убийстве? Ведь именно вы хотели устранить причину возникшей холодности?
— Все не так просто… — Теперь настала пора пана Чижика подбирать слова. — То, что у нас испортились отношения, знали многие, но о том, что я решил все изменить, знал один-единственный человек, но именно она категорически отказывается это подтвердить. И более того, именно она первая начала кричать, что это я убил Амалию!
— Господи, кто же это чудовище?
— Сестра, к сожалению.
— Я так понимаю, сестра жены? — прозорливо предположила Даша.
— Нет. Совсем наоборот. Мария — моя сестра. Она проживает с нами в одном доме и постоянно сует нос в наши отношения. — У пана Чижика от волнения начал подергиваться уголок рта. — Так вот, когда Мария обвинила меня в смерти Амалии, я не выдержал и страшно разозлился. Сказал, что больше не
