Ищем… Есть! Тридцатое, хорошо… И через три минуты обратно… Все правильно. Я просмотрел запись еще чуть дальше, увидев, как сам через несколько минут проезжаю через тот же разъезд. Все, конец.
Забрав распечатки всех фотографий с точными временными данными, я вышел из архива. Что-то во мне пело и танцевало, настроение было настолько хорошим, что я расцеловал бы даже Бульгота, если бы он мне подвернулся, но, к счастью, ему повезло.
Вернувшись домой, я взял Фебу и поехал с ней в гараж. Мы немного выпили, потом в состоянии какой-то сумасшедшей эйфории привели в боевую готовность «бастаад» и под конец пошли в парк покидать палку перед сном. После первого же броска из кустов вывалился мужской силуэт и, отчаянно ругаясь, помчался к другим кустам. Туда я тоже бросил палку, но она не долетела, что расстроило нас, и в итоге мы отказались от поиска в кустах несовершеннолетних парочек и отправились спать.
Меня разбудил телефонный звонок. Я хотел перевернуться в постели на другой бок, но тут же сообразил, что нахожусь не у себя дома, и выдернул трубку из гнезда приборной доски автомобиля.
— Йитс, слушаю!
— Что с тобой творится, Оуэн? — спросил Саркисян. — Не интересуешься результатами операции, не устраиваешь пьянку… Стареешь, или что?..
Я выругался про себя. Чертова армянская кровь, похоже, весьма положительно влияла на интуицию Дуга. Я пошевелил губами — маленькая гимнастика никогда не помешает, прежде чем сказать какую-нибудь ложь. «Пособие лжеца-любителя», страница девять.
— Ни то, ни другое, ни третье, — неохотно ответил я. — Это была не моя операция, хотя она и завершила мое дело… — Я немного подождал, но Дуг был слишком хитер, чтобы так сразу дать себя убедить. — Что касается пьянки, то она запланирована на сегодня; вчера я не успел сделать покупки, а вместе с моим домом погибли все мои запасы. Скажем, сегодня в пять. Найди Ника, а дверь я настрою на ваши фамилии. О'кей? Ну и естественно, я не старею, это исключено. Я вообще не умру, а уж тем более молодым.
— Пима когда-то говорила, что, когда ты произносишь тираду длиной больше чем в одно предложение, в ней обязательно оказывается на три четверти вранья.
— Учти, что в женских тирадах еще больше преувеличений… — Загорелась лампочка второго вызова. Что за утро! — Дуг, у меня второй вызов, это наверняка как раз Пима…
— Ну, тогда до пяти…
— Слушаю? — ответил я на второй вызов.
— Оуэн, мы возвращаемся? — спросил голос Пимы.
— Пима… Как бы тебе сказать… У нас временно нет дома.
— Что случилось?
— Подложили заряд, небольшой, но дом держался на честном слове. Сейчас его заканчивают восстанавливать, я уже вижу, что он будет намного прочнее, заодно и виноградную лозу посадим новую, получше.
— И это все? Мы можем переночевать в отеле…
— Дорогая, дай мне еще один, максимум два дня. Я закончил дело, все отлично, но я должен закончить дом. И встретиться с Ником и Дугом… Потом я буду ваш…
— Ваш всегда любящий муж и отец?
— Именно так и еще больше. — Я посмотрел на часы. — Пима, сокровище… Поцелуй малыша и пока, ладно?
— Ладно… — не слишком уверенно согласилась она.
Я сунул трубку в гнездо и тотчас же, словно она на меня обиделась, раздался звонок. Я немного подумал.
— Йитс… — наконец решился я.
— Хорошо, что я тебя поймал, — обрадовался Гайлорд. Я не разделял его радости. — Что ты решил?
— Я? — притворно удивился я. — Это твое дело.
— Черт… Я этой ночью глаз не сомкнул. Наверное, впервые в жизни.
— Скорее всего, угрызения совести.
— Именно… — В трубке послышался вздох. Я посмотрел на часы, уже начинало становиться поздно, но Гайлорд был серьезен. Даже очень серьезен. — А что бы ты на моем месте сделал?
— Я не знаю никого, кто после ответа на этот вопрос поступил бы в соответствии с ним. Да и зачем?
— Серьезно, Оуэн. Мы не друзья, и вряд ли ими будем, но дай мне дружеский совет.
— Моя биография тебе достаточно хорошо известна, так что ты наверняка знаешь, что я достаточно тщательно выбираю себе друзей…
— Знаю, знаю! — раздраженно бросил он. — Мы по разные стороны баррикад и так далее. Только я не преступник по рождению или расчету, это лишь стечение обстоятельств…
— Как раз сегодня в соборе исповедует очень хороший священник, — прервал я его. Время шло, а Ричмонд Марк явно искал в моем лице надежду и поддержку. У меня не было намерений гладить его по голове и убеждать, что все о'кей.
— Послушай, мы можем встретиться?
— Хорошо, только не сейчас…
— Можем позже, при условии, что за это время не…
— Никаких условий, даже мой семилетний сын знает, что этого я терпеть не могу. Заканчиваем, я спешу. Поговорим завтра…
Я не предполагал, что действительно выполню свое обещание. Но это должно было быть завтра. Я включил двигатель и выехал из гаража. Феба перепрыгнула на заднее сиденье и зевнула во всю пасть. По дороге я проверил комп «бастаада» и свои ногти. Не останавливаясь, мы проскочили мимо магазина, снабжавшего нас превосходной говядиной для Фебы; она тихо пискнула при виде удаляющейся витрины, но я успокоил ее несколькими словами и быстро, но не нарушая правил, доехал до клеверного поля, с которого мог попасть на Лесное шоссе. Четыре минуты спустя колеса «бастаада» коснулись его покрытия. Через пятнадцать минут я поставил машину под углом к тому месту, где заканчивались следы «блю-болла», и вышел. Оглядевшись по сторонам, я посмотрел на небо и похлопал себя по карману. Чертовски хотелось глотнуть алкоголя, но я сдержался. Собственно, это я сделал уже вчера, выбросив из машины все спиртное. Сигареты я, однако, оставил. Закурив, я сел в высокую траву, потом устроился поудобнее и взялся за следующую сигарету, но докурить ее уже не успел.
Почти напротив меня в пустом пространстве раздался звук, напоминающий пастушеский рожок, потом что-то злобно рявкнуло, и, прежде чем я успел подняться с земли и достать оружие, передо мной чудесным образом возник синий «блюболл», а из открытого окна водителя блеснул в мою сторону примитивный красный светодиод, словно живьем позаимствованный из старого фантастического фильма. Я не шевелился. Водитель открыл дверь и вышел, все еще целясь в меня из тонкой длинной палки, поблескивавшей матовой чернотой; палка с одного конца заканчивалась красным огоньком, а с другой эластичным проводом, второй конец которого исчезал в двух цилиндрах размером с бутылку, висевших на шее пожилого господина. Он осторожно сделал два шага ко мне, не спуская с меня пристального взгляда, а я ответил ему тем же самым. Волосы, на макушке поредевшие, а на висках седые, были подстрижены лучшим мастером, одежда — как минимум от «Эйч-Эм» или чего-то еще получше. В любом случае, он излучал благополучие. И уверенность в себе. И ярость.
— Прежде чем вы разрежете меня на две половинки, как того беднягу на острове, должен вас предупредить, что я подстраховался. Может, это и не достойный похвалы поступок, даже более того, он носит признаки самого настоящего свинства… — Я позволил себе криво усмехнуться, лазер это выдержал. — Короче говоря, кто-то, прикидываясь мной, доберется до Гайлорда и убьет его… мистер Гайлорд.
Ричмонд Марк Гайлорд, постаревший лет на двадцать-двадцать пять Р.-М. Гайлорд, издал короткий неприятный смешок. Для пожилого человека он вполне уверенно держал в руках оружие, видимо, оно было легким как перышко, и смешок никак не отразился на положении дула лазера. Гайлорд сделал еще два шага, теперь нас разделяла полоса травы шириной метров в пять или шесть.
