— Хорошо, я не убью тебя сразу. Хотя бы потому, что в определенном смысле я удивлен твоей оперативностью. И одно могу сказать вполне определенно — я поступил справедливо, наняв именно тебя, чтобы найти этих ничего из себя, по сути, не представляющих несостоявшихся убийц.
— Может, и ничего не представляющих, но это я их накрыл…
— Ну и хорошо. Я тебе за это заплатил…
— Наверное — заплачу? — Я показал подбородком на лазер.
— И это тоже, — ехидно усмехнулся он. — Но к делу: говори, что мне угрожает, у меня нет выбора. Я отрежу тебе руки, будет больно…
— Буду пинаться, — сообщил я.
— И то верно, начну с ног.
Я облегченно вздохнул, стараясь, чтобы он этого не заметил, и облизал пересохшие губы.
— Ну, говори! — поторопил меня Гайлорд. — Впрочем… нет! Сперва разденься. Левой рукой, правую держи подальше от тела.
— У вас недурной вкус, я вполне неплохо сложен… — сказал я, сбрасывая пиджак и расстегивая пуговицы рубашки.
— Сначала избавься от своих любимых штучек, а потом будем демонстрировать мускулы. Снимай все! Спокойно, медленно, не давая поводов для беспокойства, я снял с себя одежду и белье, пнул груду вещей в сторону Гайлорда и вопросительно посмотрел на него. Его глаза и рубиновый огонек лазера бдительно наблюдали за мной.
— Медленно повернись, — потребовал он.
Я подчинился, заодно окинув взглядом ближайшие окрестности.
— Теперь я слушаю: как дошло до того, что ты оказался здесь? Ты меня ждал?
— Конечно, — пренебрежительно бросил я. — Как раз это я знал уже довольно давно. В словаре мне попался термин «флэшбэк» — воспоминание, реминисценция, сцена из прошлого. Я просто связал одно с другим…
— Как? — искренне заинтересовался он.
— Обычно всегда ищут наиболее заинтересованного, это элементарно. Больше всего заинтересован в том, чтобы Гайлорд не погиб, был Гайлорд. Может быть, сейчас я слегка подгоняю факты, но я уже раньше чувствовал именно так. Потом я исследовал обстоятельства случившегося на лунной базе, и, хотя могло бы показаться, что я ничего оттуда не вывез, позже выяснилось, что «блюболл» видели и возле аэродрома Паунси, и возле базы на Луне. Сколь бы абсурдным это ни выглядело, но я поверил свидетелям. А когда я добавил к этому Йолана Хейруда и его идею о власти над временем… Два плюс два дает четыре.
— Изящно, — похвалил меня Гайлорд. — А потом ты добавил к этому мое бегство с этого места, так? — Я кивнул. — А дата? Откуда ты знал когда?
— Из простых расчетов следовало, что неизвестная личность вмешивается в события в точно определенное время: каждые шесть дней. Взять хотя бы убийство Паунси, первое покушение на меня, случай на Луне, второе покушение…
— Знаю, знаю! — прервал он меня и замолчал, сжав губы. — Должен признаться, — задумчиво сказал он, — что ты человек с богатым воображением. Если бы не это, ты никогда бы не поверил в абсурдные выводы, хотя к иным прийти бы не удалось. Любой другой полицейский отверг бы подобные…
— Я не полицейский, — перебил его я. — И еще Шерлок Холмс говорил: если отбросить все, не являющееся правдой, то остальное, каким бы оно ни было, — правда. Примерно так…
— Ну, идем теперь дальше…
— Я никуда не иду, — покачал я головой. — Разве что сперва узнаю кое-что сам.
— Ин-те-ре-сно… И что же ты хотел бы узнать?
— Я стою перед фактом путешествия во времени, то есть Хейруд реализовал свою мечту. Наверняка вы его уже убили, но это неважно. Прошу прощения за формулировку. Меня интересует, почему вы вообще появились в нашем времени? Ведь нет ничего занимательного в том, чтобы увидеть то, что уже пережил? Не лучше ли было прыгнуть в будущее?
— А черт его знает, существует ли оно вообще! — со злостью сказал он. — Пока что нам не удается туда попасть. Что же касается первого вопроса… — Он слегка поправил лазер. — Видишь ли… Йолан предупреждал меня, что каждое вмешательство в прошлое отражается на будущем, и не всегда можно предвидеть подобную взаимосвязь. Собственно, ее вообще невозможно предвидеть. А я сначала ему не поверил, полгода назад, не выдержал и слегка подправил свою собственную биографию. Мелочь, но следом за ней обрушилась лавина. Все дело в том, что, как ты сам заметил, тот я, которого ты знаешь, страдает угрызениями совести. Я пытаюсь отказаться от всего, от чего только можно отказаться, вернуться к тому состоянию, в котором пребывал пятнадцать лет назад. Пройдет еще лет десять, прежде чем я пойму, что жить честно крайне трудно и бесполезно. Я вернулся к активной жизни, но это случилось слишком поздно. Во всяком случае, то, чего я мог достичь без этой глупой игры в честную жизнь, бесповоротно ушло.
— И поэтому вы решили подправить свое прошлое, чтобы это стало возможным. А что именно, можно спросить?
— Мир, власть… Все…
— Но это же банально, мистер Гайлорд! Фе!
— Может быть, но чего еще можно желать, живя на Земле?
— Ну да, конечно… И что дальше?
— Что, торопишься? — рассмеялся он. — Ну ладно. Полгода назад я не выдержал и помешал себе нынешнему отказаться от одной финансовой аферы, но оказалось, что в результате меня захотел убрать какой-то свежеиспеченный босс. Пришлось вмешаться во второй раз, причем вмешательство это, должен признаться, было не слишком тонким, мне не позволяло время… Я мог появляться здесь раз в шесть дней, не чаще, и только на сутки… В силу обстоятельств, если уж я появлялся, то вынужден был действовать радикально, а это в свою очередь влекло за собой необходимость последующих вмешательств. И на Луне тоже. Особенно если учесть, что мое глупое сегодняшнее «я» наняло пронырливого детектива. И мне пришлось им заняться…
— Но что бы вы сделали, если бы не я?
— Лишь то, что нынешний Гайлорд не пытался бы играть в честную жизнь: уже лет через восемь- десять, если бы ты его не зачаровал, он стал бы властелином мира!
— А вам не кажется, мистер Гайлорд, что игра не стоит усилий? Или что вообще ничего не получится?
— Получится, получится! — убежденно сказал он, совсем как Фил, маскируя полное отсутствие убежденности. — Теперь уже получится…
— Если только не погибнет Гайлорд-младший, мистер Гайлорд-старший.
— Само собой, но подобную возможность я исключаю. —
— Почему?
— Потому что ты уже знаешь, что живым отсюда не уйдешь. Но может остаться в живых твоя семья. И еще несколько человек. Я не стану колебаться и уберу по очереди всех близких тебе людей. Ты это знаешь…
— Может быть…
— В таком случае выбирай: мое слово чести…
— Твоим словом чести я даже задницу себе не подотру!
— Какой гордый! — сказал он внешне спокойно, но я видел, как напряглись пальцы, сжимавшие лазер. — Сейчас отрежу тебе ногу, или обе, если прицелюсь не слишком тщательно.
— А я в благодарность все тебе выложу?! Задумавшись над моим вопросом-возгласом, он на несколько секунд перестал смотреть на меня и быстро огляделся по сторонам, остановив взгляд на «бастааде». Я увидел, как у него заблестели глаза. Такой взгляд я когда-то уже видел. Минута счастья садиста.
— Начну по-другому, и проверим, насколько ты крепок… — Он снова посмотрел на машину и свистнул: — Феба!..
Феба посмотрела через переднее стекло, не увидела ничего странного в том, что ее хозяин стоит голый под дулом лазера, который будет изготовлен через двадцать лет, и изящным прыжком выскочила в боковое открытое окно. В моем распоряжении оставалось лишь несколько секунд. Слегка шевельнув сжатой в кулак
