Больше всего девушке нравилось в Мэтти то, что он с неизменным уважением относился к ее взглядам, как бы сильно они ни разнились с его собственными. Часто аргументы Мишель оказывались достаточно вескими для того, чтобы кузен взглянул на мир ее глазами. Впрочем, молодой человек всегда утверждал, что эти разногласия — не беда, а всего лишь небольшая разница в мировоззрении. Переубеждать друг друга лишь затем, чтобы шагать в ногу, — право, не стоит усилий. На родине Мишель привыкла заканчивать разговор, если он угрожал перерасти в горячую словесную перепалку или обмен оскорблениями. Она неизменно воздерживалась от выражения своих взглядов, если только не находилась в компании близких людей — в частности лучших подруг. Девушка убедилась: в Саудовской Аравии публичные высказывания вовсе не обязательно отражают то, что человек думает на самом деле. Люди неохотно высказывают свое мнение по некоторым вопросам, потому что может вмешаться какая-нибудь важная персона из тех, чье слово — закон, и все тогда ринутся ее поддерживать. Общественное мнение группируется вокруг персональных взглядов, а именно — взглядов наиболее влиятельных лиц.
Неужели Мэтти влюбился в нее? Мишель сомневалась. Может быть, она влюбилась? Невозможно было отрицать, что время, проведенное вместе за два года, и огромное количество общих интересов действительно их сблизили. Мишель не отрицала и того, что порой воображала себя влюбленной в Мэтти — особенно после поэтического вечера на пляже или успешной сдачи экзамена по трудному предмету освоенному не без помощи кузена. Но в глубине ее души по прежнему маячил Фейсал. Секрет, который девушка не могла раскрыть Мэтти. Ничего не зная о Саудовской Аравии, он даже не в силах был представить себе те преграды, которые встали у нее на пути и превратили историю любви в историю потери.
Мэтти, родившейся в свободной стране, верил, что любовь — сверхъестественная сила, способная творить чудеса. В отрочестве Мишель тоже так считала. Но это было до того, как она вернулась из Америки на родину и начала осознавать, что там любовь воспринимают как неприличный анекдот. Мячик, которым можно поиграть, пока власть имущие не отшвырнут его прочь пинком.
ПИСЬМО 29
Кому: [email protected]
От кого: «seerehwenfadha7et»
Дата: 22 августа 2004 г.
Тема: Фирас совсем другой!
Насер аль-К. прислал мне письмо, предлагая написать статью для журнала «Дайамонд», главным редактором которого является Шарифа аль-Х[39].
Стало быть, можно получить желаемое, если выдвинуть собственные требования, а следовательно, я подожду, пока мне не предложат делать собственную телепрограмму, как Опре или Барбаре Уолтер[40]!
И учтите, чем щедрее будут ваши предложения, тем больше радости они мне принесут — и тем длиннее окажется письмо, которое вы получите в пятницу. Итак, я жду.
Ум Нувайир поставила перед Садим тарелку с кувейтской тахинной халвой. Они пили чай и лакомились сладким.
— Представляете, тетушка, пока я не встретила Фираса, то даже не подозревала, что Валид мне не подходит.
— Надеюсь, в один прекрасный день ты не скажешь то же самое о Фирасе, когда встретишь следующего.
— Нет! Мне не нужен никто, кроме него! Только Фирас, и точка.
— Так ты говорила и про Валида.
— Да, но только подумайте о Фирасе и представьте рядом с ним Валида, милая Ум Нувайир. Они же совсем разные!
— Оба они хороши! Как говорят в Египте, не сравнивай Шандалию с башмаком!
— Не понимаю, отчего вам не нравится Фирас. Он такой милый и добрый. В чем проблема?
— Я не люблю мужчин, и все тут. Ты, кажется, совсем забыла, что некогда я советовала тебе не превозносить Валида. Но тебе не понравились мои слова, и ты пропустила мимо ушей.
— Я была глуха и наивна. Этот проклятый ублюдок сказал, что за полгода до нашей помолвки прослушивал все телефоны в доме и просматривал телефонные счета, чтобы удостовериться, нет ли у меня романа с другим. Он решил, что вправе лезть в мою жизнь, а я, безмозглая дура, гордилась тем, что выдержала это испытание! Какая идиотка!..
— Скорее, упрямица. Я ведь говорила, что этот тип жутко ревнив, но ты мне не верила. Любовь тебя буквально ослепила. Я сказала: «Еще только самое начало — а посмотри, что происходит. Он никогда не прекратит устраивать тебе экзамены — но ведь это не школа, а брак! А если однажды ты не оправдаешь его доверия? Что с тобой будет? Он, разумеется, тебя бросит! Ну его к дьяволу!»
— Но Фирас совсем другой, тетушка. Клянусь, он никогда не станет меня проверять или докучать расспросами, как Валид. У Фираса светлая голова, и его не мучают постоянные подозрения — опять-таки в отличие от Валида.
— Но, Саддума, дорогая, все же не следует показывать Фирасу, что он — смысл твоей жизни и что ты готова ради него на все!
— Тетушка, я ничего не могу с собой поделать! Я по уши влюбилась и привыкла, что он всегда рядом. Его голос — первое, что я слышу утром, когда встаю, и последнее, что я слышу вечером, когда ложусь. Весь день он со мной повсюду. Фирас расспрашивает меня об экзаменах и присматривает за тем, чтобы я сделала все запланированное на день. Если возникает проблема, он мгновенно ее решает благодаря своим связям. Если мне что-нибудь нужно, пусть даже банку колы посреди ночи, я немедленно это получаю. Представляете, однажды он отправился в аптеку в четыре утра за пачкой тампонов, потому что мой шофер спал! Фирас сам купил их и оставил у двери. Разве странно с моей стороны, тетушка, считать центром вселенной человека, который так меня балует? Я не знаю, просто не понимаю, как вообще жила без него!
— Ох, Господи! Послушать тебя, так это прямо какой-то Хусейн Фахми [41]. Дай Бог, чтоб тебе досталось лучшее, что в нем есть, а не худшее. Я не питаю больших надежд, девочка.
— Почему? Объясните!
— Если он действительно любит тебя, то почему до сих пор не сделал предложения?
— Я и сама удивляюсь, тетушка.
— Ты ведь сказала, что он переменился, когда узнал, что ты была обручена с Валидом.
— Он в общем-то не переменился, но… может быть, стал слегка другим. Такой же заботливый, мягкий, добрый, но при этом как будто что-то скрывает. Может быть, Фирас ревнует? Шли сердится; что он не первый мужчина я моей жизни?
— А кто сказал тебе, что ты — первая девушка в его жизни?
— Мне так кажется! Сердце подсказывает мне, что я — его единственная любовь! Даже если Фирас знал других женщин — а он, конечно, знал, потому что немолод и много лет провел за границей, я уверена, что он никого не любил по-настоящему, ни к кому не привязывался так, как ко мне.
Мужчина в его возрасте не начинает заботиться и беспокоиться о девушке, если только не считает, что она действительно необыкновенная! Фирас смотрит на жизнь иначе, чем двадцатилетние парни. Когда взрослые мужчины влюбляются, они сразу же задумываются о том, чтобы создать семью. Он не просто дурачится! Никаких «да брось, давай узнаем друг друга получше, тебе понравится». И вспомните, он ни разу не попросил о встрече со мной, не считая того раза, когда мы ездили в Аль-Хобар.
— Ума не приложу, как ты позволила ему ехать рядом, когда сидела в машине с отцом! Сумасшедшая! А если бы твой отец что-нибудь заподозрил? Если бы он увидел, что незнакомый мужчина смотрит на тебя из своей машины? Чтобы бы ты стала делать?
— Это было совпадение. Я отправилась в Аль-Хобар с отцом, потому что нас пригласили на похороны.
