— Откуда? — удивился Вася, машинально беря фужер.
Жора сменил в тазу воду, вновь поставил вазу в ведро, сверху таз.
— Вот видишь, — сказал один специалист другому и что-то добавил на хеттском, возможно, на санскрите. — Представляешь, сколько с нас высчитают?
— Прозит! Прозит! — добавили венгры, усаживая гостя на банкетку.
— Как же вы с ними объясняетесь? — спросил Вася у лингвистов. — И венгерский знаете?
— Не! — сознались те. — Мы учили вражеские языки и мертвые, а это наши, мы и так понимаем друг друга.
— Как?
— Догоняй, и тоже будешь понимать.
— Здесь на базарах порют.
— И никто не узнает, утром проглотишь специальную таблетку «антиполицай», даже в трубку будешь дышать, все будет чисто, — объяснили специалисты.
— Не дрейфь, — сказал Жора, — не продадут. У венгров наших строгостей пока еще нет, они виноград выращивают, они виноградное вино пьют во время обеда. «Такая» тут?
— О, «Токай»! — оживились тренеры. — Прима!
— А это? — указал на ведро с тазом Вася.
— Суперприма!
— Я им кое-что усовершенствовал, в порядке обмена опытом. От друзей нет секретов, правильно? — сказал Жора.
— О! Прима! — согласились друзья. — Прозит! Прозит!
Работал кондишен, в номере было шумно; через несколько минут Вася включился в общий разговор и отлично стал понимать собеседников, по крайней мере, где не хватало слов, выручала мимика, прямо как у переводчицы по второй программе телепередачи «Время».
Говорили все разом, тренеры рассказывали о том, что местная команда делает успехи, правда, техника в них «прима», сил же пока маловато, и играют они босиком, потому что нет бутс.
— Традицион! — объясняли тренеры. — Бутс ек! Плюх-плюх…
— Машины, — загребали руками специалисты, — привезли… К ним положено восемь пар валенок. Или валенки не доложили, или сперли по дороге, теперь за нами числятся. Понимаешь, сколько высчитают в валюте?
— Традицион — бутцы ек, — гнули свое тренеры, — плюх-плюх.
— Жалко, нет валенок, — сказал Вася. — Что бутцы! Мой шкет как прикрутит к валенкам «снегурочки» и на лед с шайбой. Или крючками за машину! Прима!
— Прима! — согласились венгры. — Плюх-плюх.
— Может, у тебя хотя бы пара завалялась? — канючили специалисты.
— Лапти есть, — сказал Жора, — синтетические, но не отличишь от лыка.
— Может быть, лапти сдать по списку? — предложил один из специалистов. Без строгих пиджаков и галстуков они выглядели нормальными людьми, только никак нельзя было понять, кто из них главный.
— Подарю после концерта, — пообещал Жора. — Жарища! Что машинка там мало холодит? Хотите усовершенствую?
— Глубокая мысль! — дали добро специалисты.
— Жора у нас народный умелец! — похвалил осветителя Вася.
— Я вам сейчас такого холода напущу, — разгорячился Жора, — что жарко станет.
Он взял перочинный ножичек, ножницы и ложку для обуви.
— Можно у машины отвинчу самую малость на запчасти? — спросил он у специалистов.
— С возвратом! Можешь отдать валенками…
Жора ушел на первый этаж к СУМ-508М. После его ухода разговор еще больше оживился.
— Мужики, — сказал Вася, — я в тюрьме слышал, что есть связь по спутнику.
— Есть-то она есть, только ее нет — дорого стоит, — сказал усатый специалист.
— Это не наша забота, — сказал Вася. — Мы на полном пенсионе, мы — артисты. Давайте позвоню домой, попрошу срочно выслать пару валенок?
— А код деревни знаешь?
— Неважно! — распылился Вася. — Вызову Москву, попрошу переключить на нашу артель. Запросто переключат.
Он с завидной храбростью взял трубку и потребовал:
— Дайте Москву! Обязательно дайте! Затем соедините с Борисом Васильевичем, с моим начальником, его все знают. Поняли? Москву, говорю, Бориса Васильевича, говорю, председателя нашей артели, — и он повесил трубку.
— Думаешь, поняли? — засомневались специалисты.
— Если нет, завтра королю пожалуюсь.
Из коридора послышался грохот, в номер ввалился Жора с огромной клешней от снегоуборочной машины, он приставил ее к стене, с трудом перевел дыхание.
— Тяжелая! Пришлось на себе волочь…
— Зачем приволок? — пришли в ужас специалисты. — Завтра с похмелья ее ниже тридцать девятого этажа не спустишь.
— Спокойно, друзья! — успокоил Жора. — Мы ее просто сбросим. Так, где тут холодильник барахлит?
Он занялся усовершенствованием кондишена, разговор продолжался своим чередом, неожиданно зазвонил телефон, от неожиданности все вздрогнули, с испугом уставились на аппарат.
— Ой, чёй-то?.. — обмер Вася. — Уже соединились? И пошутить нельзя.
— Давай звони, звони! — ободрили специалисты. — Каждая минута на вес золота.
— Москва? — взял трубку Вася. — Спасибо! Кто говорит? А, Борис Васильевич, ну дают, сразу соединили. Так, Борис, это я звоню, Лепехин. Откуда? Что забыл, что ли? Из Абу-Бубу. Погода хорошая… Что надо? Вышли авиапочтой посылочку с валенками. Пощупай по деревне, я возверну! Зачем валенки? Да понимаешь, недокомплект, как всегда, сам знаешь. Машины пришли, по списку валенков нет. Конечно, очень плохо. Неудобно перед местными товарищами. Да, да! Безобразие!
К сожалению, Вася не знал, с каким Борисом Васильевичем разговаривает, телефонисты перепутали, дали самого важного Борю в Союзе, у него шло ответственное совещание, замминистры отчитывались за временные трудности. Фамилия Лепехин Борису Васильевичу ничего не говорила, но адрес, откуда звонили, обязывал ко многому, тем более уверенный тон Васи был для Бориса Васильевича как бы приказом.
— Шутник ты, — сказал он Васе, чем ввел Лепехина в заблуждение. — Где мы в «нашей деревне» валенки найдем? Очень нужно, говоришь? Десять пар? Ну, ладно. Пришлем двадцать пять… Раз опростоволосились, надо исправлять, согласен. Как всегда… Передам твоей жене, передам… Извини, у меня совещание, ты звони, звони! Не беспокойся!
Он оглядел присутствующих на совещании с некоторым изумлением, сказал с упреком:
— Сколько можно краснеть, товарищи? Опять сигнал… К СУМам, агрегатам, которые поставляем за рубеж, опять недоложили валенок. Немедленно пошлите спецрейс, — приказал он секретарю.
Звонок и имел решающее значение в последующих грозных событиях. Дело в том, что враг не дремал, он перехватил разговор Абу-Бубу с Москвой, естественно, через несколько минут текст переговоров лежал на столе начальника отдела «Проникновение русских в пятые страны»:
