– Это драгоценная шпага.
– Шпага? То есть холодное оружие? – переспросила я, чтобы потянуть время. После разговора со Златой эта наследная шпага второй раз пронзила мое сердце. Георгий коллекционер, а все коллекционеры слегка (а может, и сильно) ненормальные. Конечно, он готов пойти на все, чтобы заполучить новый экземпляр для своей коллекции.
– Да. Оружие. Я никогда не увлекался им, а потому, конечно же, продал бы ее, а деньги можно выручить очень большие.
– За шпагу? Очень большие?
– Так сказала Злата. Ну… та женщина… Сам я не видел шпаги. Впрочем, если б и увидел, вряд ли смог бы оценить ее по достоинству. Я не разбираюсь в оружии. Но Злата сказала, что она старинная, испанская, украшена золотом и драгоценными камнями.
– Да кто ж такая эта Злата? – решила спросить я. Очень интересно, что он ответит.
– Злата – подруга Марины, Гошкиной жены.
Похоже, Бо не знал, что Злата к тому же еще и подруга самого Георгия. А может быть, просто не захотел этого сказать. Зачем открывать мне все карты?
– Но почему о наследстве тебе вдруг говорит подруга Марины, а не брат? Не… какой-нибудь там… нотариус? В чем дело-то?
– Это долгая история…
– Ничего, я готова слушать сколь угодно долго.
– Ну… пожалуйста… В общем, после того как я узнал о наследстве от Златы, конечно же, позвонил Марине. Ну… когда окончательно протрезвел… Я же вообще не очень четко помню тот вечер в кафе. Думаю, мало ли что привиделось спьяну. Но Марина все подтвердила… Понимаешь, я лежал в больнице… прооперировали меня по поводу… впрочем, повод не важен… Как раз в это время умер отец. Я не мог быть на похоронах, поминках… В реанимации лежал… Мне и в голову не приходило, что отец мог оставить какое- то наследство. Старик, конечно, был несколько эксцентричной натурой, но жил всегда очень скромно. Обстановка в его квартире оставалась советской: дешевая мебель, старый ковер на стене, смешной торшер. Самое большее, на что можно было рассчитывать после его смерти, это на хрустальную посуду: на всякие вазочки, салатницы, фужеры… Отец, правда, копил деньги на дом в пригороде… Он всегда о нем мечтал… Но… пришлось все истратить… Он здорово болел последний год… Дорогие лекарства, консультации медицинских светил, то да се… А Гошка о завещании знал, но скрыл от меня. Я думаю, даже не из-за того, что шпага дорого стоит. Брат коллекционирует холодное оружие, а тут вдруг можно заполучить шпагу, да еще какую-то жутко старинную. Знаешь, если бы я не был так гнусно нищ, я отдал бы ему этот клинок просто так. На что мне шпага? Но денег у меня нет, и в ближайшее время их поступления не предвидится. А потому можно и побороться за наследство.
– Но почему за него надо бороться? Что ваш отец написал в завещании? Он же понимал, что вы не сможете распилить шпагу пополам!
– Вот именно! Поэтому придумал хитрый ход. Шпагу получит тот, кто женится до определенного им срока и заимеет ребенка, то есть наследника, которому можно будет передать шпагу. Этот самый срок истекает, кажется, через полтора года…
– Странно. Почему назначен какой-то срок? Мужчины долгое время остаются способными к деторождению… – Я задала Бо почти тот же вопрос, что и Злате. Может быть, брату Георгия известно больше.
– Да откуда ж я знаю! Как говорится, за что купил, за то и продаю. Вообще отец всегда был непредсказуемым человеком…
– А если ни ты, ни Георгий не подарите миру дитя? – на всякий случай решила спросить я, хотя ответ уже знала.
– Тогда шпага отойдет музею. И, заметь, не нашему, краеведческому. Отец замахнулся аж на питерский Эрмитаж. Значит, шпага того стоит!
Мы помолчали. Потом у меня возник новый вопрос:
– Как ты думаешь, откуда все это знает Марина. Неужели ей сказал Георгий?
– Нет. Гошка ей ничего не говорил. Она случайно узнала о наследстве от нотариуса.
– Как можно случайно узнать у нотариуса? – возмутилась я. – Что за бред ты несешь?
– Как узнала, не сказала. Но сочинять она не станет. Раз что-то утверждает, значит, так оно и есть.
– Тогда вообще непонятно, зачем Марина тебе все это рассказала. Какая у нее корысть в том, что вы будете с братом драться за наследство? Что она при этом выиграет? Особенно в случае развода с Георгием… Она же тогда автоматически выпадет из семьи Далматовых и вообще ни на что претендовать не сможет.
– Не поверишь… – произнес Бо и отвел глаза, словно смотреть в мои ему было невыносимо стыдно.
– Ну… договаривай! – подбодрила его я. – Раз уж начал…
– Ладно. Скажу… Она предложила мне сделку…
– Ну! Дальше!
– В общем, Злата беременна… Я не знаю, чей это ребенок… – Бо воздел руки кверху. Ему, видимо, казалось, что так ему веры будет больше. – Мне до этого нет никакого дела! А Маринка за что-то слишком вызверилась на Гошку. За что, не говорит, но просто пылает желанием отомстить. Так вот, она предлагает нам со Златой заключить фиктивный брак и объявить, что ребенок у нее от меня.
– И что тогда? – опять спросила я, хотя намерения Марины были вполне прозрачны.
– Я получаю шпагу, продаю ее, и мы… делим деньги на троих…
– Во как! – восхитилась я. Понятно, почему Марина больше не нуждается в моих услугах. Что такое фиктивный брак Бо со мной? Замок на песке. Я могу и не родить… А у Златы уже почти готовенький ребенок. Видимо, когда Марина «нанимала меня на работу», она еще не знала о завещании, а теперь готовит Георгию такое наказание, что просто пальчики оближешь: и наследство пронесется мимо, и любимый брат будет потерян навсегда. Шикарная месть мужу за измену! Ради нее можно даже с его любовницей найти общий язык. Но какова Злата! Я поняла бы, если б она тоже решила отомстить Георгию за то, что он ее заманил и бросил. Но к чему двойная игра? Зачем эта женщина приходила ко мне? Чего больше хочет: отомстить Далматову-старшему или вернуть его? Похоже, бедный Бо стал игрушкой в руках сразу двух оскорбленных женщин.
– Да… Вот так… – потерянно пробормотал Бо.
– И что, ты согласился? – продолжила допрос я.
– Не совсем… Сказал, что подумаю… Но думать она мне разрешила только до конца этой недели..
– Ты уже принял решение?
– Нет! Нет!! И нет!!! – троекратно провозгласил он, каждый раз повышая звук голоса на полтона. – Я не знаю!!! Что мне делать?!! Может, ты научишь?
– Зачем мне лезть в ваши дела?
Бо отбросил кисть, которой время от времени в течение разговора что-то подправлял в своем пейзаже, подошел ко мне, опустился на пол рядом со стулом, на котором я сидела, обнял мои колени и, пристально глядя мне в глаза, неожиданно трепетно произнес:
– Я люблю тебя, Настя. Наверное, тебе покажется странной такая поспешность с выводами с моей стороны, но я последнее время ни о чем не могу думать, кроме как о тебе. Я, наверное, даже работать был бы не в силах, но очень хотелось тебе угодить… Показать, что я могу не хуже Вадьки и этого… Сидорова… В своем роде, конечно, но не хуже. И у меня, похоже, даже начало получаться! Только благодаря тебе! Я стал на мир смотреть твоими глазами! Что это, если не любовь?
Я мысленно прибавила к двум оскорбленным женщинам, которые собирались распорядиться судьбой Бо в своих интересах, еще одну. То есть себя. И содрогнулась. Что же мне делать? Что?! Я собиралась прямо сегодня чуть ли не лечь в постель с Бо, чтобы тоже отомстить Георгию, но разве его брат хоть в чем-то виноват передо мной! Похоже, во всей этой истории он один пока ведет себя порядочно. Даже в том, что Бо претендует на наследство, нет ничего противозаконного и подлого по отношению к брату. Это Георгий поступил отвратительно.
Я материнским жестом потрепала Бо по густым, разлохматившимся волосам и произнесла:
– Не знаю, что ответить тебе. Как-то все это неожиданно. Дай и мне время подумать над всем тем, что
