— Все правильно. Правильно, правильно, правильно. Но дело-то совсем в другом. Дело-то в убийстве.
— Это вы так говорите. А шериф считает это несчастным случаем. И если это убийство, какое отношение оно имеет ко мне?
Если сказать человеку, что он стал подозреваемым, тогда ему следует зачитать его права, а у меня не было с собой этой проклятой карточки с их перечнем, а даже если бы я их ему зачитал, он бы возразил: «Вы взялись не за того парня, детектив. Извините, я должен позвонить своему адвокату».
Поэтому я заметил:
— А я вовсе и не говорил, что это имеет отношение к вам.
— Тогда зачем вы здесь?
— Чтобы сказать вам правду. — Я, честно говоря, не имел никакого намерения это делать. — Думаю, это может быть как-то связано с одним из ваших охранников.
Нет, на это он не купился, но отговорка была вполне приемлемая, так что мы оба могли продолжать притворяться, будто у каждого имеется козырь в рукаве, и еще некоторое время играть в кошки- мышки.
Он откинулся назад и произнес:
— Это… это просто невероятно… однако если… У вас имеются какие-то улики?
— Этот вопрос обсуждению не подлежит.
— Ну хорошо. Но вы подозреваете кого-то конкретного?
— Пока что не могу вам этого сказать. Если назову имя подозреваемого и это потом окажется ошибкой, придется черт знает сколько платить.
— Верно. Но… тогда я и не знаю, чем могу быть вам полезен.
— Ну, согласно стандартной процедуре ФБР должно потребовать у вас личные дела всех служащих, потом мы проведем опрос охранников, а также домашней прислуги, чтобы определить местонахождение каждого на момент убийства, его передвижения и все такое прочее.
Я еще немного пораспространялся на эту тему, а потом он заявил:
— Я по-прежнему не понимаю, почему вы думаете, будто убийство совершил кто-то из моих служащих. Какие у него могли быть мотивы?
— Ну, пока не знаю. Может, это произошло от чрезмерного энтузиазма.
Он молчал.
— Скажем, кто-то перестарался, вышел за рамки своих служебных обязанностей. Может быть, возникла перебранка, ссора. Или происшедшее придется квалифицировать как непредумышленное убийство или менее значительное нарушение закона — например как оправданную самооборону.
Он осмыслил мои слова.
— Мне крайне неприятно думать, что кто-то из моих людей мог это сделать. Они все прекрасно подготовлены, и раньше у них не было подобных инцидентов. — Он выглядел по-настоящему озабоченным. — Как вы полагаете, мне как работодателю могут вчинить иск за его гибель?
— Это не моя епархия. Вам следует выяснить у своего адвоката.
— Выясню. — И тут же напомнил: — Как я говорил вчера, все эти судебные иски только губят страну.
Насколько я помнил, он сказал «адвокаты», но теперь ему один такой понадобился, и они уже не казались столь уж страшными.
— Я могу узнать у мисс Мэйфилд, — предложил я.
Он затушил свою сигарету.
— Что ж, я предоставлю в ваше распоряжение любые личные дела, какие вам или кому-то еще могут потребоваться. Когда они вам понадобятся?
— Видимо, завтра. Сюда едет группа из ФБР. Специалисты по сбору вешдоков.
— Хорошо… Не уверен, что все дела здесь. Они могут быть в моем офисе в Нью-Йорке.
— Когда выясните это, дайте мне знать.
— Как с вами связаться?
— Звоните в «Дело». А мне с вами?
— Как я уже говорил — через мою охрану.
— В данном случае это может не сработать, — напомнил я.
— Тогда через мой офис в Нью-Йорке.
— Как насчет вашего мобильника?
— В моем офисе оператор дежурит круглосуточно и, если потребуется, вызовет меня.
— О'кей. Вы здесь еще долго пробудете?
— Не знаю. А что?
— Один день, два? Год? Когда вы уезжаете?
Он явно не привык, чтобы на него так напирали с вопросами, и ответил раздраженно:
— Дня через два-три. А вы еще долго здесь пробудете?
— Пока дело не будет раскрыто. А куда вы отправитесь отсюда?
— Я… наверное, в Нью-Йорк.
— О'кей. Прошу вас уведомить ФБР в Нью-Йорке, если захотите выехать из страны.
— Зачем?
— Вы можете оказаться важным свидетелем для расследования дела об убийстве.
На это он никак не отреагировал.
— И еще: мне нужно получить список гостей, прибывших сюда в этот уик-энд.
— Зачем?
— Они тоже могут оказаться важными свидетелями. Знаете, что-то слышали или заметили странное поведение охранников или прислуги, передвижения других гостей. Тут все как в фильме о таинственном убийстве в огромном поместье в уикэнд. Ну, понимаете, не заметил ли мистер, скажем, Уолф, который сидел и читал в библиотеке, как, к примеру, Карл, дворецкий, целых два часа где-то отсутствовал и вернулся с пятнами крови на одежде.
Ответа не последовало.
Я продолжил:
— Кроме того, мне понадобятся пленки с записями с камер наблюдения, которые могли быть сделаны на территории или здесь, в доме. А также регистрационный журнал службы охраны — у вас, как у бывшего армейского офицера, я уверен, такой имеется. Кто был на дежурстве, когда заступил и сменился, когда производились патрульные обходы территории, любые необычные происшествия и так далее. — И повторил: — Уверен, такой журнал у вас ведется.
Он не подтвердил действительное существование журнала и пленок с записями, но и отрицать этого не стал.
Я достал записную книжку:
— Будьте любезны, сообщите мне фамилии гостей, побывавших у вас в прошедший уик-энд. — И напомнил: — Кажется, вы говорили, их было шестнадцать.
К этому моменту мистер Бэйн Мэдокс выглядел уже довольно пришибленно, прямо как генерал Джордж Кастер. И, подобно ему, не имел выхода из окружения. Но все-таки умудрился его найти:
— Боюсь, мне придется прервать нашу беседу, детектив. Мне необходимо сделать несколько важных телефонных звонков на Средний Запад — там уже становится поздно. Есть и другие неотложные дела. Я ведь руковожу крупным бизнесом, а сегодня — рабочий день.
— Знаю. А я веду расследование убийства.
— Понимаю, конечно, однако… А знаете, у меня есть идея!
— Отлично. И что это за идея?
— Почему бы нам не соединить приятное с полезным? Приезжайте сюда вечером. Скажем, к семи, к коктейлям? А если останетесь на ужин, то будет просто замечательно.
— Ну, насчет ужина не обещаю. Анри собирался приготовить вальдшнепов.
Он улыбнулся:
— Думаю, смогу предложить вам нечто получше. А также подготовлю список моих гостей.
