Куангчи примерно в шестидесяти километрах к северу по шоссе номер один.
– Тебе надо обязательно туда съездить.
– Думаю, что получится, раз уж сюда добрался.
– Если ты не против, я бы хотела поехать с тобой. Я кивнул.
Участок шоссе от Хюэ до Куангчи французские солдаты назвали Безрадостной улицей. Странное имя. Но мы тоже так его звали, хотя некоторые предпочитали другие имена – Дорога Засад или Выдолбанное шоссе № 1.
– А где долина Ашау? – спросила она.
Я показал на запад.
– Прямо за горами, в семидесяти километрах, рядом с лаосской границей. Изолированное место, со всех сторон склоны – скорее каньон, чем долина. И круглый год над ней нависают облака. Туда, наверное, непросто добраться.
– Я бы добралась.
Я посмотрел на нее и улыбнулся:
– Неужели ты была когда-то занудой?
– Занудой и неженкой. Закатывала истерику, если обслуживали недостаточно быстро.
Я бросил последний взгляд на Хюэ и вышел с лоджии.
Потом принял душ, мы занялись со Сьюзан любовью в удобной постели, и я уснул.
Встали мы в шесть, оделись и спустились в гостиничный ресторан, где был накрыт новогодний ужин- буфет.
Все места были заняты, нашелся только столик на двоих рядом с прибрежным садом. Где-то неподалеку, как говорила Сьюзан, был закопан ее пистолет.
Все гости были европейцы и американцы, и я заметил тех троих ребят, которых видел вчера. Они сидели за столиком с женщинами, и по жестам я понял, что эти дамы – не жены и не подружки. Мужики дурачились, а дамы то ли веселились вместе с ними, то ли притворялись.
Оркестр играл бодрые мелодии. В зале – море улыбок, блеск драгоценностей, суета официантов. В 68-м я не подозревал, что такое возможно.
Один стол-буфет был накрыт вьетнамскими праздничными национальными блюдами с табличками на нескольких языках, чтобы люди поостереглись. Другой – с псевдовьетнамскими, китайскими и западными. Мы со Сьюзан ели, как настоящие свиньи, – палочками, ножом и вилкой и просто пальцами.
В девять мы вышли из гостиницы и по берегу добрались до моста Трангтьен. Небо разъяснилось, и ночь была свежей. Ярко сияли звезды, а луна превратилась в тоненький ободок, который должен был вскоре исчезнуть. По тенистой набережной между стенами Цитадели и водой бродило множество людей. Город был разукрашен флагами, и контуры зданий выделялись в свете китайских фонариков.
Центр праздника находился у флаговой башни напротив главных ворот. Здесь сидели и прогуливались целые семьи и желали друг другу счастливого Нового года.
– Фейерверки частным лицам запрещены, – объяснила Сьюзан. – Но город, наверное, запустит несколько ракет, как это бывало в Сайгоне. Когда я туда приехала три года назад, фейерверки еще разрешали, и казалось, что в городе идет бой.
– Я знаю, как это бывает.
За флаговой башней я увидел распахнутые массивные ворота Цитадели, а за ними – украшенный орнаментом мост к императорскому дворцу. Дворец был массивным, из камня и лакированного красного дерева, под традиционной черепичной крышей. Его праздничное убранство заливали потоки света. Я удивился, как это место уцелело после бомбардировок.
– Люди и организации всего мира пожертвовали деньги, чтобы восстановить его в первоначальном виде, – развеяла мои сомнения Сьюзан.
– Отлично. Пошли. Я тоже пожертвую пятерку.
– Сегодня туда не попасть. Видишь солдат? Они не пускают людей. Видимо, намечается официальная церемония.
– Тогда я дам десятку.
– Успокойся. У тебя и без того полно неприятностей.
Мы продолжили прогулку по набережной и попали в город через маленькие ворота.
Там уже было полно народу. Мы посмотрели танец дракона и идиотское марионеточное представление в передвижных театрах. Там и сям играли музыканты, извлекая из струнных раздражающе-радостные мелодии.
Большинство кафе и ресторанов оказались закрыты, но мы нашли одну маленькую кафешку, которой владели муж и жена католики, горбатившиеся за всех своих коллег-буддистов.
За столиками сидели и вьетнамцы, и иностранцы. Но нам удалось найти место и выпить кофе.
– Здесь хорошо. Я рад, что мы пришли, – сказал я Сьюзан.
– Я тоже, – ответила она.
– Ты пропустила вечеринку у Винсентов в Сайгоне.
– Мне с тобой лучше, чем где бы то ни было.
