Куангчи. Попросил, чтобы прислали мистера Кама.
– Кам давно дома, – рассмеялась Сьюзан. – Молится перед домашним алтарем, чтобы Бог стер нас из его памяти.
– Надеюсь.
– Пол!
– Да?
– Могу я дать тебе совет?
– Бесплатно?
– Абсолютно. И от чистого сердца. Не езди куда тебя посылают. Возвращайся со мной в Сайгон.
– Почему?
– Потому что это опасно. Ты сам знаешь. Я не должна это говорить. Говорю от себя лично.
– Спасибо, – кивнул я. – Но может быть, тебе сообщали, что я очень упрямый и не поддаюсь никаким убеждениям?
– Ничего об этом не слышала. Но уверена: ты считаешь свое задание проверкой личного мужества. А может быть, у тебя имеются и иные причины идти до конца. Но пойми, речь не идет о долге, чести или стране, если когда-нибудь так вопрос и стоял. Ты доказал мне свое мужество. Я напишу подробный отчет о том, что произошло на шоссе номер один, и обо всем остальном. Ты должен прервать миссию. Давай завтра съездим в Куангчи, в Кесанг и долину Ашау. А затем вернемся в Сайгон, огребем по полной и... ты улетишь домой.
– А ты?
Сьюзан пожала плечами.
Я раздумывал над этим заманчивым предложением не более доли секунды и ответил:
– Я доделаю работу. И больше об этом ни слова.
– Можно мне с тобой?
Я посмотрел на нее.
– Если ты считаешь, что мы попали в переплет на шоссе номер один, представляешь, что будет там?
– Мне все равно. Надеюсь, ты уже понял, что я не из трусих.
Я промолчал.
– Со мной твои шансы на успех повышаются па пятьсот процентов, – заявила она.
– А есть возможность удвоить мой капитал?
– Безусловно. Нет ни одного аргумента против того, чтобы я поехала с тобой.
– Это шутка? Я ценю, что ты ради моего общества готова рисковать свободой и, не исключено, головой, но...
– Я не желаю всю следующую неделю трястись от страха за тебя.
– Сьюзан, я не хочу показаться шовинистом, но есть случаи, когда мужчина...
– Прекрати нести чепуху.
– Ну хорошо. А как насчет этого: я помню фотографии в твоем кабинете и иногда представляю тебя маленькой дочуркой мистера и миссис Уэбер. Так и вижу тебя в кругу родных, хотя и не знаком с ними. Что я им скажу и что скажу себе самому, если из-за меня с тобой что-нибудь приключится?
– Очень добрые мысли. Трогательно с твоей стороны. Но видишь ли, если чему-то суждено случиться, это произойдет с нами обоими. У нас будут соседние камеры, соседние койки в больнице или одинаковые, пригодные для воздушной транспортировки гробы. Тебе никому ничего не придется объяснять – и моим родителям тоже.
Я посмотрел на часы.
– Есть хочется.
– Не получишь обеда, пока не ответишь 'да'.
Я поднялся.
– Пошли.
Сьюзан тоже встала.
– Ладно, обедай. Я ведь знала, что тебя надо просить в постели. В постели я от тебя добьюсь чего угодно.
Мы вышли на улицу. Накрапывал дождь. Мы взяли такси и поехали за реку в Цитадель, где Сьюзан заказала обед.
Ресторан представлял собой шестнадцатистенный павильон, построенный на сваях посреди пруда с лотосами.
Мы сели у перил, смотрели, как дождь взбивал воду, и слушали крики лягушек-волов. Приятное место с замечательной атмосферой. Цветные фонарики, свечи на столах. Очень романтично. Мы больше не говорили о делах. Ели, вспоминали дом, друзей и родных, но планов не строили.
