– Вот так-то. Как долго вы собираетесь здесь прожить?
– Три дня.
– Где поселитесь?
– В 'Рексе'.
– Вот как? В гостинице американских генералов?
– Всегда мечтал посмотреть, где жили генералы.
– Они жили в роскоши, – фыркнул Манг. – А их подчиненные умирали в джунглях и на рисовых полях.
Я промолчал, а он продолжал политинформацию:
– Наши генералы жили вместе с солдатами и делили все наши тяготы. Мой генерал ел столько же риса, сколько я. И занимал обычную крестьянскую хижину. А вашим генералам в Анхе привозили из Америки автотрейлеры с кондиционерами. Видел собственными глазами, когда мы освободили юг. А вы что, не замечали?
– Замечал.
– Офицерам устроили площадку для гольфа!
– Всего одиннадцать лунок, – напомнил я. – И благодаря вашим снайперам и артиллерии игра была довольно жесткой.
Он чуть не рассмеялся, но взял себя в руки.
– Наверняка вы готовили офицерам лучше, чем солдатам.
– Нет, все получали одинаковую еду.
– Не верю.
– Но это так. Спросите любого ветерана, с которым будете разговаривать после меня.
Полковник Манг не желал, чтобы развенчивали его представления об американской армии, и поэтому сменил тему:
– В каком звании вы вышли в отставку?
– Уоррент-офицер.
– И как много вам платят?
Я вспомнил, что сообщил мне Конуэй: средняя зарплата вьетнамцев примерно триста – четыреста долларов в год, и, отвечая, ощутил небольшую неловкость.
– Около четырех с половиной тысяч.
– В месяц?
– В месяц. Вы же это знаете. Зачем спрашивать? И в чем смысл этого допроса?
Полковнику Мангу не понравился мой отпор, но, как все вьетнамцы, он продолжал держаться с холодной отчужденностью. Резнул ладонью по клавише внутренней связи и что-то сказал по-вьетнамски. Прошло несколько секунд, дверь отворилась, и появился Пихала. Они обменялись несколькими фразами, и Пихала подал Мангу идиотский шарик – единственное, что смутило его среди вещей в моей сумке.
Полковник рассмотрел вещицу, тряхнул в руке и стал наблюдать, как пошел снег у Мемориала ветеранов Вьетнамской войны.
– Что это такое?
– Памятник погибшим во Вьетнамской войне. Сувенир.
– Зачем вы взяли его с собой?
– Подарили в аэропорту.
– Понятно... – Он снова встряхнул шарик. Я чуть не рассмеялся, но Манг мог подумать, что я смеюсь над ним.
– Да-да, узнаю. На стене выбиты имена. Пятьдесят восемь тысяч. Правильно?
– Верно.
– А мы потеряли миллион.
– Миллион на севере и миллион на юге, – поправил я. – Это составляет два миллиона.
– Я не учитываю потери противника.
– Почему? Они ведь тоже вьетнамцы.
– Американские марионетки. – Полковник Манг опустил снежный глобус на стол. – Пожалуйста, достаньте все из карманов. Абсолютно все.
У меня не оставалось выбора, пришлось подчиниться. И я положил рядом с шариком портмоне, конверты из пиджака, ручку, расческу, платок и драже 'Тик-так'. Только не стал показывать адреса, которые написал мне француз.
Первым делом полковник Манг принялся изучать содержимое моего портмоне. Там лежало сколько-то американских долларов, кредитные карточки, удостоверение отставника, в котором указывалось звание, но не указывалась специальность, медицинская страховка и водительские права штата Виргиния.
