Конечно, в то, что крушение «Титаника» – пожалуй, самая знаменитая катастрофа на море в истории – было мистификацией, верится с трудом. Да и бесспорных доказательств у сторонников этой теории, прямо скажем, немного. И все же… Вопросы действительно остаются, и пока на них нет ответа, ставить точку в этой истории рано.
Но продолжим наш рассказ о странных происшествиях, связанных с кораблями.
Нет дыма без огня
Лайнеры «Морро Касл» и «Ориентэ», принадлежащие компании «Уорд лайн», считались едва ли не самыми просторными, быстроходными, комфортабельными и красивыми в Америке. Они были оборудованы по последнему слову техники, буквально напичканы самыми современными передающими и принимающими радиостанциями, радиопеленгаторами, автоматическими датчиками сигналов тревоги, системами определения очагов пожара, новейшими химическими средствами автоматического тушения огня, гирокомпасами и многим-многим другим. В 1930-е годы прошлого века плавучий палас-отель – «Морро Касл» мог удовлетворить самые изысканные вкусы.
Если бы владельцы «Уорд лайн» захотели, «Морро Касл» без особых усилий мог отобрать у немецких лайнеров «Бремен» и «Европа» «Голубую ленту Атлантики». Но они делали ставку не на скорость. Лайнер курсировал на так называемой «пьяной линии» – Нью-Йорк – Гавана. Америка как раз переживала период «сухого закона», а Куба, кроме румбы и горячих мулаток, предлагала почти бесплатный ром в любых количествах.
С января 1930-го по осень 1934 года «Морро Касл» сделал 173 сверхприбыльных рейса на Кубу. Каждую субботу пополудни он, нагруженный тысячью желающих промочить горло, покидал нью-йоркскую гавань и ровно через два дня плавания и 36 часов стоянки в кубинском порту снова возвращался обратно. Этот челночный график движения не был нарушен ни разу за четыре года.
Капитаном «Морро Касла» был опытный и пунктуальный моряк с тридцатилетним стажем Роберт Уилмотт.
Вечер. Неудачный ужин
7 сентября 1934 года лайнер завершал свой 174-й рейс. Традиционный вечерний «капитанский банкет» с пассажирами в честь окончания плавания, еще пять часов пути, и после такого же традиционного объявления по судовому радио: «Допейте ваш ром или оставьте его в каютах» клиенты ступят на пирс нью-йоркского порта.
Однако на этот раз привычная программа была нарушена. Капитан Уилмотт вдруг почувствовал себя неважно. Извинившись перед пассажирами, он попросил стюарда занести ужин к нему в каюту. Через час судовой врач Витт ван Зейл констатировал его смерть. Капитан был найден полураздетым в ванне. Его форменная тужурка валялась на ковре. Судороги свели его посиневшее лицо, голова беспомощно свисала на грудь. Налицо были явные признаки отравления. Посуды в каюте не было, хотя стюард утверждал, что не забирал ее после ужина.
Банкет отменили. Пассажиры, разговаривая вполголоса, разошлись по своим каютам, где продолжали допивать оставшееся виски и ром.
Согласно правилам, в должность капитана заступил старший помощник по имени Уильям Уормс – тоже опытный и бывалый моряк.
Наступила ночь. Уормс решил оставаться на мостике до захода судна в порт. Из сводки погоды явствовало, что близ маяка «Скотланд» «Морро Касл» войдет в полосу восьмибалльного шторма. Это Уормса не сильно беспокоило – у него был диплом лоцмана нью-йоркской гавани.
2 часа 30 минут ночи
Среди ночи 63-летний пожарный Джон Кемпф, которого профсоюз пожарных Нью-йорка наградил бесплатным билетом на «Морро Касл», проснулся от запаха гари. Мгновенно одевшись, он выскочил в коридор. Едкий черный дым резал глаза. Горела судовая библиотека. Металлический шкаф, где хранились письменные принадлежности и бумага, был охвачен голубоватым пламенем. Кемпф сорвал висевший на переборке углекислотный огнетушитель, отвернул клапан и направил струю пены в приоткрытую дверь шкафа.
Пламя ухнуло, изменило цвет, выплеснулось из шкафа, опалив пожарному волосы и брови. Кемпф отшвырнул огнетушитель и, прикрывая платком лицо, бросился на поиски гидранта. Рядом с библиотекой сквозь черную завесу дыма пробивались оранжевые языки пламени: они лизали дверь соседнего помещения.
Пожарный раскатал шланг и открутил вентиль гидранта. Но на резиновую дорожку коридора вместо мощной струи упало несколько капель… Напора в магистрали не было. Бросив брандспойт, Кемпф начал будить спящих пассажиров второго класса. Обежав все каюты вдоль длинного коридора, он бросился на нижнюю палубу, чтобы оттуда спуститься в машину и сказать механикам, что необходимо подключить пожарные помпы и дать давление в магистраль. Однако коридор нижней палубы тоже был объят пламенем. Это было странно. Огонь всегда распространяется снизу вверх, а здесь он почти мгновенно устремился вниз.
Царившая до сих пор на корабле тишина нарушилась душераздирающими криками. Люди, задыхаясь от дыма, выскакивали в коридоры, натыкались друг на друга, падали… Тем временем обитатели тех кают, куда дым еще не дошел, продолжали спать. А когда наконец был подан сигнал пожарной тревоги, было уже поздно – коридоры охватило пламя. Выход из кают был отрезан огненной завесой. Для большинства пассажиров помещения лайнера с множеством дверей, проходов и трапов были настоящим лабиринтом. Многие оказались загнаны в салоны палуб «А», «В» и «С». У них был единственный шанс на спасение – разбить окна и прыгнуть вниз на палубу перед надстройкой корабля. Люди начали выпрыгивать, ломая себе ноги и руки. Следующие, боясь сгореть заживо, прыгали прямо на них. Но это, казалось, было лучше, чем оставаться в бушующем пламени… Таким образом, когда почти все передние иллюминаторы были выбиты, а «Морро Касл» продолжал мчаться 20-узловым ходом, коридоры обоих бортов лайнера превратились в аэродинамическую трубу. Через 20 минут пламя уже гудело по всему кораблю.
К сожалению, ни на мостике, ни в машинном отделении еще не поняли масштабов катастрофы. По непонятным причинам хваленая система определения очагов пожара и автоматическая система тушения огня не сработали. Капитан Уормс, не ожидая сбоя техники, пребывал в уверенности, что скоро очаг возгорания будет ликвидирован. Первые полчаса пожара он не предпринимал никаких действий, и лишь выход из строя авторулевого устройства отрезвил его. Только тогда капитан догадался изменить курс и отвернуть от ветра.
В судебном отчете по делу о пожаре на «Морро Касл», которое позже слушалось в Нью-йорке, отмечалось, что поведение капитана Уормса и его помощников напоминало действия трагедийных актеров, создававших своими действиями панику и замешательство. Было странным и то, что вызванный по телефону из своей каюты старший механик Эббот на мостик не явился. Не видели его и в машинном отделении. Оказалось, что он в эти минуты организовывал спуск спасательной шлюпки по правому борту. В ней его (хотя и со сломанной рукой) и увидели журналисты, когда через несколько часов шлюпка достигла берега. Вызванный же капитаном боцман лайнера еще не протрезвел после попойки в Гаване и едва держался на ногах.
По непонятным причинам Уормс не выделил никого из своих помощников для руководства тушением пожара. Огонь пытались погасить сами пассажиры. В панике они раскатывали шланги, открывали гидранты и лили в дым воду. Но огонь все усиливался, и люди бросали шланги, чтобы спастись. Таким образом, оказались открытыми почти все гидранты, и хотя механики уже включили насосы, давления в главной пожарной магистрали почти не было. В это время Уормс, наконец, начал с ходового мостика с помощью телеграфа давать команды механикам (до машинного отделения было 7 палуб).
Если взглянуть на записи в журнале, то создается ощущение, что Уормс окончательно растерялся:
3.10 – «Полный вперед правой» (машиной);
3.10,5 – «Малый вперед правой»;
3.13 – «Полный вперед правой, левая – стоп»;
3.14 – «Полный вперед левой»;
3.18 – «Полный назад правой»;
3.19 – «Полный вперед правой»;
3.19,5 – «Средний вперед левой»;
