— В своей обычной форме. Решили, так будет лучше, если наткнусь на полицейский патруль и...
— На вас были эти сапоги?
— Да.
— Снимите их.
Он поколебался, но снял.
— Дайте их мне.
Он просунул сапоги сквозь решетку.
— Мы еще увидимся, полковник, — сказал я, затем обратился к Элкинсу: — Как поживает мой приятель?
Тот встал и ответил:
— Лучше некуда. Завтра утром меня отсюда выпустят.
— Ну и славненько. Вздумаешь пуститься в бега, получишь пулю в лоб.
— Так точно, сэр.
— Кто этот мужик? — спросила Синтия, когда мы отошли от камеры.
— Приятель. Из-за него я здесь.
Я вкратце рассказал ей о несостоявшемся торговце оружием. У выхода я представился старшему надзирателю и сообщил:
— Я запер в камере полковника Мура. Разденьте его догола, обыщите и сегодня ничего не давайте, кроме воды. Читать ему тоже не разрешается.
Надзиратель остолбенел:
— Вы засадили полковника?
— До моего разрешения никого к нему не допускайте.
— Хорошо, сэр.
Я поставил сапоги Мура к нему на стол:
— Приделайте к этой обуви бирку и переправьте в третий ангар на Джордан-Филдз.
— Слушаюсь, сэр.
Мы пошли в наше крыло.
— Не думала, что ты собираешься его засадить, — промолвила Синтия.
— Я и сам не думал, пока не увидел его адвоката. Всем очень хотелось, чтобы я его арестовал.
— Но не за убийство же! Сажать офицера в обычную камеру...
— Ничего. Хорошая подготовка к отсидке в Левенуэрте, и если он туда попадет... Вдобавок от тюремных порядков у людей развязывается язык.
— Не говоря уже о раздевании догола и лишении кормежки. По правилам заключенному полагается по крайней мере хлеб и вода.
— Да, кормежка полагается не реже чем раз в сутки. А я уже двое суток ничего не ел.
— Ох и достанется же тебе!
— В данный момент это меня меньше всего волнует.
Мы вошли в наш так называемый кабинет. Я просмотрел записи телефонных звонков. Если не считать журналистских запросов, их было немного. Со мной не хотели больше разговаривать. Звонили, правда, майор Боуз из группы УРП и полковник Уимс из военной прокуратуры части, оба выражали беспокойство. Интересовался мной и полковник Хеллман. Я набрал его домашний номер в Фоллз-Черч, его жена сказала, что я отрываю его от обеда.
— Привет, Пол. — Голос у него был веселый.
— Спасибо за факс.
— Не за что. Больше не упоминаем о нем. Никогда.
— Понял. Мы побеседовали с генералом Кемпбеллом и его женой, а также с миссис Фаулер. Теперь мы с Синтией можем воссоздать весь ход событий в те вечер и ночь, начиная с момента, когда Энн в офицерском клубе заказала на ужин цыпленка. Затем она явилась в штаб на дежурство и поехала якобы проверить посты. И так вплоть до момента убийства и раннего утра, когда я оказался задействован в операции.
— Отлично. И кто же ее прикончил?
— Этого мы пока не знаем.
— К завтрашнему полудню узнаете?
— Такова наша цель.
— Сослужишь УРП добрую службу, если узнаешь.
— Разумеется, сэр. Надеюсь, меня повысят в должности и прибавят зарплату.
