— Вы образец профессионализма, таких надо поискать. Но не выводите снова меня из себя. Я хочу знать, что происходило после того, как вы стянули последний узел.
— Хорошо... Мы обменялись какими-то репликами. Энн поблагодарила меня за то, что я рискнул помочь ей...
— Бросьте оправдательную болтовню, полковник!
Мур сделал глубокий вдох и продолжил:
— Я вернулся к джипу, взял сумку с ее вещами и портфель, в котором привез колья, шнур и молоток. Потом я пошел к уборной и стал ждать.
— Кого? Чего?
— Ее родителей — кого же еще! Кроме того, Энн беспокоилась, что по шоссе кто-нибудь проедет и увидит ее джип. Она и попросила меня немного подождать.
— И что же вы собирались сделать, если кто-нибудь появится? Спрятать голову в унитаз?
Синтия толкнула меня под столом ногой и перехватила инициативу.
— Что же вы собирались сделать, полковник? — вежливо спросила она.
Он посмотрел на нее, перевел взгляд на булочку, потом снова на Синтию.
— М-м... У меня в сумке был ее пистолет, но... Нет, не знаю, что бы я сделал. Ясно одно, я не дал бы Энн в обиду.
— Понятно. И в этот момент вам понадобилось в уборную?
Мур был удивлен догадкой.
— Да... понадобилось.
— Вы были так напуганы, что вам приспичило помочиться, — снова вмешался я. — Потом, как дисциплинированный военный, вы вымыли руки. Что дальше?
Он косо посмотрел на меня и ответил Синтии:
— Потом я увидел свет фар на шоссе. Машина остановилась, открылась дверца с водительской стороны — это был генерал. Светила полная луна, и я разглядел машину миссис Кемпбелл, но самой ее не было... Как я и опасался...
— Опасались? Почему?
— Как вам сказать? Без миссис Кемпбелл ситуация могла выйти из-под контроля. Я не думал, что генерал сможет подойти к раздетой дочери... Будь они только вдвоем, искры бы полетели.
— Вы остались, чтобы слышать разговор между генералом и его дочерью? — спросила Синтия.
— Нет.
— Почему?
— Мы решили, что я не должен присутствовать. Как только я убедился, что прибыл генерал, то забросил сумку с вещами на крышу уборной и по бревенчатой дороге поспешил к своей машине. Там минут пять ходу. Их разговор мог затянуться, а мне хотелось скорее возвратиться домой.
— Когда ехали назад — видели ли какую-нибудь машину?
— Нет, не видел.
Мы с Синтией переглянулись, и я спросил:
— Может, хотя бы видели свет фар впереди или сзади?
— Не видел, это абсолютно точно. И меня никто не видел.
— И пеших на шоссе не было?
— Нет.
— Там, на стрельбищах, вы ничего не слышали, не видели? Около уборных, на бревенчатой дороге?
— Нет, ничего.
— Значит, Кемпбелл убили после вашего ухода... Как вы думаете, кто это сделал?
— Конечно же, генерал, — удивленно промолвил Мур. — Я думал, вы знаете.
— Почему вы так считаете?
— Как почему? Вы же знаете, что произошло. Моя роль сводилась к тому, чтобы вместе с Энн воспроизвести для родителей сцену изнасилования. Я собственными глазами видел там генерала, вскоре Энн нашли задушенной... Кто еще мог это сделать?
— Что Энн ожидала от приезда родителей? — спросила Синтия. — Она вам об этом ничего не говорила?
Мур задумался.
— Мне кажется, Энн ожидала... Она не очень представляла, что они будут делать, но не могли же родители бросить ее и уехать. Волей-неволей они подошли бы к ней, увидели бы ее стыд и позор. Им пришлось бы не только физически снять с нее узы, но и психологически освободить ее и себя. Вы меня понимаете?
— Понимаю вашу мысль, — кивнула Синтия.
