— В настоящий момент я не имею права разглашать источники имеющейся у меня информации, — сказал я. — Но смею вас заверить, полковник, мой единственный интерес к «любовным похождениям» капитана Кемпбелл заключается в том, связаны ли они с ее убийством, и если да, то каким образом. У меня нет намерения рассматривать ее половую жизнь как пикантный комментарий к изнасилованию и удушению, которые произошли на стрельбище. — На самом деле капитана никто не насиловал, но никто посторонний не видел заключения патологоанатома.
— Я верю в вашу искренность, мистер Бреннер, и не хочу ставить под сомнение вашу профессиональную этику. Но вам следует держать ту связь, о которой вы говорите, при себе и не превращать расследование в охоту на ведьм.
— Полковник, я понимаю вашу озабоченность и горе родителей погибшей, но речь идет не о слухах и сплетнях, как вы считаете, а о неприятных фактах, которыми я располагаю. Энн Кемпбелл вела не просто активную половую жизнь, что при ее положении в армии, состоящей преимущественно из мужчин, отнюдь не является сугубо личным делом, она вела потенциально опасную половую жизнь. Мы можем целое утро дискутировать насчет двойных стандартов, но если я узнаю, что дочь генерала спала с половиной высшего комсостава в части, то начинаю думать о подозреваемых, а не о крикливых заголовках в «желтой прессе». В моей сыщицкой голове не вертятся слова «шлюха» или «потаскуха», а совсем другие, вроде «шантаж» или «мотив». Я достаточно ясно выражаюсь, полковник?
Фаулер, видимо, соглашался, поскольку кивал, пока я держал речь, или же взвешивал что-то в уме.
— Если вы подвергнете кого-нибудь аресту, могу ли я заручиться вашим обещанием, что в отчете будет фигурировать только необходимый минимум такой информации?
Меня подмывало рассказать ему о тайном убежище, где Энн Кемпбелл предавалась сексуальным утехам, но я ограничился лишь следующим:
— Вещественные доказательства, обнаруженные в доме капитана Кемпбелл, могли и должны были бы стать, строго говоря, достоянием шефа Ярдли, но мы с мисс Санхилл решили сделать упреждающий ход. Теперь ни одна вещь в доме незамужней и привлекательной женщины-офицера не будет выставлена на потребу невзыскательной публики и не причинит вреда ее родителям и армии. Поступки говорят громче всяких слов. Это единственное обещание, какое я могу вам дать.
Полковник снова кивнул и вдруг неожиданно сказал:
— Я рад вам. Навел о вас обоих справки — отзывы самые хвалебные. Нам выпала большая честь, что именно вы направлены на это задание.
— Это очень любезно с вашей стороны, — уклончиво произнес я.
Фаулер налил себе еще кофе.
— Итак, у вас есть главный подозреваемый — полковник Мур.
— Совершенно верно.
— Почему вы его подозреваете?
— Есть доказательства, что он был на месте происшествия.
— Понятно... Но прямых улик, что убил именно Мур, нет?
— Нет. Весьма вероятно, что он был там до совершения убийства или после него.
— А у вас нет свидетельств, что там побывал кто-то еще?
— Убедительных — нет.
— Разве это не означает, что он основной подозреваемый?
— Да, означает... на данный момент.
— Если он сам не выступит с признанием, вы выдвинете против него обвинение?
— В таких случаях я могу только рекомендовать. Окончательное решение относительно обвинения будет принимать Вашингтон.
— Мне кажется, ваши отчет и рекомендации станут решающим фактором.
— Это будет единственным фактором, поскольку ни у кого другого нет ключа к случившемуся... Я должен вот что сказать, полковник. Слухи о связях Энн Кемпбелл касаются даже прокурора части и других лиц, которые могут быть недостаточно объективными. Мне ни в коем случае не хочется сеять семена недоверия. Я только передаю то, что слышал.
— От кого?
— Этого я, к сожалению, не могу сказать, но источник надежный, и вы знаете, как широко распространилась эпидемия. Дезинфицировать свой дом, Форт-Хадли, вам самим не удастся. Многим слишком трудно отмыться. Но может быть, нам с мисс Санхилл это под силу.
— Я как раз об этом разговаривал с генералом Кемпбеллом, когда вы приехали. Возник ряд новых обстоятельств.
Не люблю новых обстоятельств, ничего хорошего они не обещают.
— Каких же?
— Министерство юстиции провело совещание, на котором присутствовали Главный военный прокурор, ваш начальник полковник Хеллман и другие заинтересованные лица. Принято решение назначить на это расследование людей из ФБР.
Черт, подумал я и сказал:
— Ну что ж, может, оно и к лучшему, что ликвидировать последствия происшествия придется не мне. Вы и все остальные понимаете, к чему это может привести.
— Это они с перепугу. Никто в Пентагоне понятия не имеет, как важно ликвидировать последствия, и
