Гард привела проблему. Проблема была молодой и привлекательной. По моему опыту, последнее зачастую главнее первого. В данном случае, это была молодая женщина с ребенком на руках. Она была поразительна: густые, серебристо-белые волосы, тёмные глаза, бледная кожа. На ней было очень мало косметики, на ее счастье, потому что она выглядела так, как будто недавно попала под дождь. На ней было то, что осталось от серого делового костюма, плечи обёрнуты полотенцем из одного из моих клубов здоровья, и она дрожала.
Ребёнок, которого она держала, был слишком мал, чтобы учиться в школе, и он тоже был привлекательным, с румяным лицом, белокурыми волосами и голубыми глазами. Мужского пола или женского, это вряд ли имело значение в этом возрасте. Они все красивые. Ребёнок вцепился в девушку, так что не оторвать, и тоже был завёрнут в полотенце.
Язык тела девушки явно был защитным. Она обладала тем типом красоты, который выглядел естественным и… настоящим. И черты ее лица, и ее манеры говорили о мягкости и доброте.
Я сразу почувствовал инстинктивное желание защитить и успокоить ее.
Я тщательно его подавил.
Я не каменный, но я нахожу, что в большинстве случаев лучше всего вести себя именно так.
Я посмотрел на неё через стол и сказал:
— Мои люди сказали мне, что вы попросили убежище в соответствии с условиями Неписаного Соглашения, но что вы ещё не идентифицировали себя.
— Я прошу прощения, сэр, — ответила она. — Для меня было уже достаточно нескромным просто приехать сюда.
— Действительно, — невозмутимо сказал я. — Я взял себе за правило не афишировать расположения головного офиса моей фирмы.
— Я не хотела добавлять лишних проблем, — сказала она, опуская глаза с видом покорности, который не вполне убедил меня, — я не знаю, скольким из ваших людей был разрёшен доступ к информации такого рода.
Я посмотрел мимо молодой женщины на Гард, которая ответила мне медленным, осторожным кивком. Если бы девушка или ребенок были не теми, кем они казались, Гард бы подала отрицательный знак. Гард обходится мне в целое состояние, и стоит каждого пенни.
Несмотря на это, я не дал знак удалиться ни ей, ни Хендриксу. Они оба следили за девушкой, готовые убить ее, если она сделает угрожающее движение. Доверяй, но проверяй — излишне доверчивый будет мёртвым, если она попытается предать.
— Это было весьма тактично с вашей стороны, Жюстина.
Девушка часто заморгала.
— В-вы знаете меня.
— Вы иногда сотрудничаете с Гарри Дрезденом, — сказал я. — Учитывая его наклонности, благоразумно установить личности, по возможности, максимального числа тех, кого он объединяет под своей эгидой. Ради моей страховки, только и всего. Гард.
— Жюстина, по фамилии вы не представляетесь, — спокойно сказала Гард, — в настоящее время работаете в качестве секретаря и личной помощницы Лары Рейт. Временами вы любовница Томаса Рейта, частого союзника Дрездена.
Я слегка развёл руками.
— Я полагаю, обозначение «Ж» в нижней части образчика корреспонденции госпожи Рейт относится к вам.
— Да, — сказала Жюстина. Она быстро взяла себя в руки — не то, чего я ожидал бы от слуги вампира Белой Коллегии. Я полагаю, многие из… людей, которых я видел там, довели себя до состояния лотофагов. — Да, совершенно верно.
Я кивнул.
— Учитывая, кто ваш покровитель, любопытно одно: почему в поисках защиты вы пришли ко мне.
— Время, сэр, — ответила она тихо. — У меня не хватило времени сделать какой-либо другой выбор.
Кто-то закричал в передней части здания.
Мой головной офис беспорядочно меняет дислокацию, поскольку я приобретаю новые здания. Большая часть моего значительного состояния вложена в недвижимость. У меня больше городской собственности, чем у любого другого инвестора. Чикаго всегда требуются деньги, которые будут потрачены на покупку и ремонт стареющих зданий. Я большую часть своего рабочего дня провожу на одном из моих новых проектов реконструкции, до тех пор, пока он не превратится в место, подходящее для приема гостей. Затем начинается реконструкция здания, и место, как правило, переполнено подрядчиками, которые доказали свою способность ничего не видеть и не слышать.
Гард резко подняла голову. Она потрясла ею, как будто хотела избавиться от жужжания, и сказала:
— Присутствие. Кто-то сильный. — Она вскинула голубые глаза на Жюстину. — Кто?
Молодая женщина вздрогнула и плотнее завернулась в полотенце.
— Мэг. Владетельный лорд фоморов.
Гард выругалась на скандинавском языке и это, вероятно, были проклятия.
— Поясни, пожалуйста, — сказал я.
— Фоморы — это древний народ, — сказала она. Водные жители, родственники йотунов. Крайне опасны. Маги, умеют превращаться, провидцы.
— И участники Соглашения, — отметил я.
— Да, — сказала она. Она перешла на другую сторону комнаты, открыла шкаф и достала спортивную сумку. Она извлекла из неё простой, весьма грубый на вид меч и бросила его Хендриксу. Здоровяк поймал его за ручку, а левой рукой взял пистолет. Гард вытащила из сумки секиру с широким лезвием и взвалила её на плечо.
— Но редко вмешиваются в дела смертных.
— Госпожа Рейт послала меня к королю фоморов с документами, — сказала Жюстина, ее речь была негромкой и торопливой. Ее дрожь усилилась. — Мэг сделал меня своей узницей. Я сбежала вместе с ребенком. У меня не было времени добраться до одной из крепостей миледи. Я пришла к вам, сэр. Я прошу у вас защиты, в качестве одолжения госпоже Рейт.
— Я не делаю одолжений, — невозмутимо ответил я.
Мэг вошел способом, который многие из этих эгоцентричных сверхъестественных кретинов, видимо, обожают. Он разнёс дверь, превратив ее в облако летающих осколков, чем-то, что, как я предположил, было магией.
Ради бога.
Вампиры, по крайней мере, нуждаются в приглашении.
После взрыва осталось мало мусора. После нескольких визитов Дрездена и иже с ним, я купил дешёвые, легкие двери для драматических (в отличие от тактических) дверных проёмов.
Фомор оказался бледным, отталкивающей внешности гуманоидом. Семи футов ростом, плюс-минус, и определенно смахивающим на лягушку. У него был раздутый живот, ноги на несколько дюймов длиннее для человеческих пропорций, и огромные ступни и ладони. Он был одет в тунику из чего-то, напоминающего водоросли, под длинным, развевающимся голубым халатом, покрытым самой сложной вышивкой, что я когда-либо видел. Диадема из кораллов обрамляла его голову. Его правая рука была эффектно отставлена. В левой он нес витой длинный жезл.
Его выпученные глаза желтушно-жёлтого цвета, были окружены болотно-зелёным, а зубы были гнилые и грязные.
— Ты не сможешь убежать от меня, — сказал он. Его широкий рот делал слова невнятными. — Ты моя.
Жюстина смотрела на меня, видимо, слишком испуганная, чтобы повернуть голову, её глаза округлились от страха. Таким резким контрастом было сложно управлять.
— Сэр, пожалуйста.
