дворницкой. Половина людей в мире отдала бы свою левую руку за дворницкую.
Тайсон промолчал.
Она подумала немного, потом добавила назидательно:
– Вы знаете, что вас сейчас должно беспокоить – обвинение в убийстве, а не изменение стиля жизни. Я бы вам посоветовала больше думать о предъявлении вам обвинения, а не о личном комфорте. Извините, мне не следовало вам выговаривать.
– Но вы правы. И я тоже пришел к этому выводу. Я проведу здесь столько времени, сколько потребуется для разрешения моего вопроса. Если меня переведут в тюрьму Ливенворт, этот перевод нисколько не испугает меня, а если отправят домой, я поцелую мусорный контейнер. – Он улыбнулся.
Карен улыбнулась в ответ.
– Надо сказать, здесь жарко, как в пекле.
– Хотите пива?
– Хорошо бы.
Тайсон ушел на кухню и вернулся с двумя открытыми бутылками. Одну он протянул Карен.
– Я купил эти пузырьки у Блумингдейла. Настоящий шик. – Он быстро добавил: – Я не злоупотребляю, просто люблю пиво из-за красивой посуды.
– Сомневаюсь.
Тайсон приложился к горлышку и, не отрываясь, выпил полбутылки. Карен отпила немного тоже. Лейтенант поинтересовался:
– Что же в конверте?
– Некоторые документы, которые нужно подписать.
– Я не подписываю армейские документы.
– Я слышала.
– Вот как? Земля слухом полнится.
– Вам слишком много внимания уделяется в эти дни. Не задавайтесь. В этих бумагах всего лишь указывается время и место наших бесед и подтверждение того, что вы знакомы со своими правами. Прежде чем подписывать, обсудите это с вашим адвокатом, но я бы хотела получить их до отъезда.
– А если я не смогу связаться со своим адвокатом?
– Ну... тогда пришлите их по почте в Вашингтон.
– Их обязательно вносить в рапорт?
– Да.
– Значит, у вас еще впереди пять дней?
– Как вам сказать... я думала все уладить теперь, раз уж вы здесь. Кстати, вот вам зонтик...
– Очень мило с вашей стороны было нести эти вещи, шагая через весь гарнизон, особенно если учесть, что завтра утром вы бы могли передать их в музее. Но мне нравится личный контакт.
– Да. Это моя любезность. – Она быстро перевела разговор на другую тему. – Ваша семья приедет сюда?
– Думаю, они стоят перед выбором: либо курорт, либо гарнизон. Но наверное теплый песок им больше по душе.
Она промолчала, но он заметил ее сосредоточенность.
– Дело не в преданности или сплоченности семьи. Здесь налицо практическая сторона вопроса. Я не хочу, чтобы они были здесь, и я им уже сказал об этом. Мы будем встречаться по выходным.
Она кивнула.
– Тесная квартира, – рассуждал Тайсон, – может привести к нежелательным стрессам. У моего сына здесь не будет никаких друзей. Марси станет предметом пересудов. Такая вот штука.
Карен снова понимающе кивнула.
Тайсон облизал пересохшие губы.
– Конечно, я понимаю, что они могут вернуться в Гарден-Сити, и мы будем гораздо ближе друг к другу. Но я считаю, что лучше нам всем оставаться на своих местах.
– Я тоже так думаю. – Она поставила на сервировочный стол свою бутылку и посмотрела на часы. – Мы здесь уже около десяти минут. Это достаточно долго.
– В случае слежки...
– Да, именно в этом случае. Оказывается, им уже известно, что сегодня вечером я была у вас. Поэтому я с радостью зафиксирую это в своем рапорте, но у меня нет никакого желания что-либо объяснять. – Она подошла к двери.
Тайсон поставил пиво, надел футболку и сунул ноги в сандалии. Из дома они вышли вместе.
Они шли по Стерлинг-драйв, поворачивающей на Шор-Парквей. Тайсон посмотрел на океан. Внизу набегали с грохотом волны, а порт со стоящими на рейде суднами в этот летний вечер переливался магическим светом.
