Слово чести

было в шестидесятых: взрослые искали мудрость у только что оперившихся юнцов.

Комментатор продолжал:

– В другом заключении говорится, что полковник Амброуз Хортон, преподаватель адвокатской школы при университете штата Вирджиния, уважаемый юрист, направил меморандум генералу Уильяму ван Аркену – генеральному прокурору вооруженных сил США. Содержание документа раскрыто через неизвестный источник информации. В частности, там говорится: «Насколько вам известно, генерал, подписав Женевскую конвенцию. США обязались ввести закон, предусматривающий карательные санкции к военным преступникам». – Комментатор уточнил: – Полковник Хортон подчеркнул, что с тех пор, как США подписали договор в Женеве, минуло четыре десятка лет, а конгресс до сих пор не счел нужным ввести такой закон, хотя другие страны-участницы это уже сделали. В заключение он написал, что армия не должна брать целиком на себя обвинение лейтенанта Тайсона, забывая о других подозреваемых, на которых конгрессу не удалось установить федеральную или военную юрисдикцию. Тогда получится, что ни один человек из взвода лейтенанта Тайсона не будет или не сможет быть обвинен в преступлении, а судить за него станут только одного командира взвода. Суд назначен на следующую неделю в Форт- Гамильтоне.

Тайсон наклонился и выключил телевизор. Он не знал, кто такой полковник Амброуз Хортон, но он знал, что этого человека должны были отправить в отставку, если уже не сделали это.

Бен отпивал маленькими глотками кофе. Он старался избегать новостей о себе. Но когда емувсе же доводилось смотреть или слушать их, он старался быть объективным в своем отношении к человеку по фамилии Тайсон. В общем, вся словесная вязь пока что исказила его дело. Тему Марси подняли как-то раз, но осветили ее с большим сочувствием и симпатией.

– Повлияет ли это сообщение на ход событий? – спросила Марси.

Тайсон нервно дернул плечом.

– Уж на меня-то точно не повлияет никак.

– Чтобы хоть как-то перестроить правовую систему нашей страны, – рассуждала Марен, – требуется расследовать дело эпохальной важности. Даже Союз гражданских прав стоит за тебя горой. Это успокаивает.

– Тебя -возможно.

Дэвид оторвался от журнала.

– Пап, если все на твоей стороне... я имею в виду всех тех людей, которые вкладывают деньги и выступают в твою защиту, почему же армия хочет судить тебя?

Тайсон сосредоточился на вопросе.

– Потому что я подорвал доверие и изменил присяге офицера. Поэтому они хотят... на моем примере показать всем остальным военным чинам, что клятвоотступничество наказуемо и сейчас, и в будущем.

– Но это же было давным-давно.Почему они не могут просто забыть то, что произошло тридцать лет назад.

– Двадцать. – Тайсон как-то прочел статью на первой странице «Уолл-стрит джорнэл» о том, что школьники и студенты знают о войне. Профессор сообщил, что один студент спросил его о такой вещи, как напалм, другой преподаватель заявил, что три четверти студентов никогда не слышали о Тэт- наступлении. – У армии долгая память, и впервые за нашу историю она потерпела поражение в войне, смаковать которое она будет всегда. – Он перевел дыхание. – В глубине души вояки хотят взять реванш. Они бы не задумываясь снова развязали войну во Вьетнаме, чтобы вернуть потерянное уважение.

– О, Боже! – вмешалась Марси. – Бен, даже не думай.

– Это правда, Марси. Я знаю, что это так. – Он взглянул на Дэвида. – До тех пор, пока будет вставать вопрос о Вьетнаме, они будут намеренно стараться утрировать все, что там ни происходило.

Дэвид замер, усваивая информацию.

– Но ты же сам-то никого не убивал. Ты сказал, что никого не убил. Это делали другие, так ведь? – Он буквально поедал взглядом своего отца. – Это делали они?

Тайсон посмотрел в глаза встревоженному Дэвиду.

– Если бы ты тусовался с какой-нибудь группой сверстников, а они однажды взяли бы да избили младших ребят, по-настоящему избили, с увечьями, и ты бы все это видел и не сделал ничего, чтобы остановить драку, а после этого не рассказал ни матери, ни полиции, лежала бы па тебе вина, как и на всех остальных? Посчитал бы ты себя виновным в большей или меньшей степени?

– Я бы считал себя виновным больше других, – сказал тихо Дэвид. – Если бы я не смог остановить их, тогда бы я все про них рассказал.

– А имело бы для тебя значение их раскаяние, которое они испытали после своего злодеяния? Я к тому, что если бы они не кичились этим, а, наоборот, стыдились?

– Я... я даже не знаю. Они причинили боль людям. – Дэвид встал. – Я пойду.

– Куда ты собираешься? – поинтересовалась Марси.

– На улицу. Мне скучно. Это место сводит меня с ума.

– Ты здесь с кем-нибудь подружился? – спросил Тайсон с долей участия.

– Нет.

– Может быть, ты хочешь поехать на выходные в Саг-Харбор?

Дэвид помялся немного. – Нет...

– Ты не скучаешь без Мелинды?

– Скучаю. Пап, но пока ты под арестом, я остаюсь здесь.