Патопсихология: Хрестоматия

сколько в самом процессе выбора.

Множественный тип выборов (5 %). Данный вид выборов является следствием наиболее грубого нарушения динамики мыслительных процессов. Для подобного типа выборов характерно, что к заданному понятию выбирается несколько не связанных между собой образов для запоминания. Приведем пример.

Справедливость — весы, полка с книгами, ребенок и солнце. «Весы, рычаг не колеблется — значит, все справедливо, чаша „грехов“ не перетягивает чаши „наказаний“. Одна чаша темная, другая — светлая. В черной — грех, в светлой — наказания. Стрелка вверх, так как справедливость торжествует, не хочу судить вверх ногами… Полка с книгами — свод законов, судить нужно справедливо, по закону, но не так, чтобы после этого было причинено зло, выше этих законов может быть свобода, данная человеку от природы, человек рожден свободным. Птичка и цветок — символ свободы. В настоящее время нужно помнить о том, что справедливость — это дар потомкам, маленький ребенок — символ потомства, чтобы дети были всегда счастливы, пусть всегда будет солнце. Весы ниже всего, а выше — свобода».

Из примера видно, что для запоминания одного понятия больной использует сразу несколько образов, которые по содержанию далеки друг от друга и не связаны между собой. Мыслительные процессы больного грубо расплывчаты, ненаправленны, что характерно для больных шизофренией. В связи с этим и отмечается такая легкость выборов образов для запоминания. В расплывчатости, ненаправленности и лежит причина множественности выборов.

Такой тип выборов следует отличать от обстоятельности, которая свойственна больным эпилепсией. У наших больных также отмечалась обстоятельность выборов (5 %). В тех случаях, когда имеет место обстоятельность, речь может идти только лишь о много-предметности выборов, т. е. все предметы расположены в одном плане и каждый предмет служит для подкрепления запоминания. Например, больной эпилепсией, решая нарисовать к слову «болезнь» кровать, обязательно подрисует лежащего на кровати человека, градусник, пузырек с лекарством. Из этого примера видно, что больной не может отвлечься от множества конкретных связей, не в состоянии оттормозить что-либо одно главное. (Об этом факте писала в своей монографии Б.В. Зейгарник). Между тем множественность — следствие разноплановости, расплывчатости ассоциаций.

Полной противоположностью множественным и обстоятельным выборам являются стереотипные выборы. Такой тип связей обнаруживается только при рассмотрении пиктограммы в целом. Примером таких связей служат пиктограммы, в которых больные для запоминания самых разнообразных, даже разнородных понятий, пользуются одними и теми же образами (например, рисуют или только людей, или только дома, или только цветы и т. п.).

Такой тип выборов является также следствием нарушения динамики мыслительных процессов. Но нарушения при стереотипии выборов уже иного порядка, мысль течет настолько инертно, что больные как бы застревают на одном образе.

Конкретные выборы с расплывчатостью в объяснениях (15 %). Отличительной особенностью названных образов является факт, когда больные, выбирая близкие к адекватным образы, не используют его как средство запоминания, не удерживаются на единой линии, уходят в объяснениях к избыточным, побочным ассоциациям. Приведем примеры.

Разлука — стена. «Это стена, большая, глухая, человек перед ней, потерявший часть себя, часть сил, измученный, тоскующий… эта тоска отнимает у него силы, возможности, единственно чем держится — это надеждой».

Да, «стена» может напомнить «разлуку». И вначале больной правильно начинает рассуждать и объяснять выбор, но в своих рассуждениях быстро уходит в сторону и начинает рассуждать просто о человеке, его надеждах, вплетая в рассуждения собственные переживания. Конкретный образ как бы растворялся, расплывался в рассуждениях больного и не мог служить средством запоминания.

При такого рода выборах' нарушения мыслительного акта выступают не столько в содержании самих выборов, сколько в объяснениях.

Фрагментарный вид выборов (13 %). Указанный вид выборов характеризуется тем, что выбранные образы являются фрагментами конкретной ситуации, созданной самими больными, но фрагментами, избранными неудачно. Приведем примеры.

Развитие — счеты. «Устный счет, развиваются, когда считают».

Надежда — скамейка. «Скамейка, когда надеятся, то обязательно ждут, ждать, стоя, неудобно».

Справедливость — палец. «Указательный палец, поднятый кверху… когда люди доказывают справедливость, то они могут сделать такой жест».

Мы видим, что в процессе выбора образа строилась конкретная ситуация, которой больные пытались объяснить свой выбор. Но из адекватно построенной ситуации выбирается непригодный для запоминания образ.

Анализ результатов. Как указывает А.Р. Лурия, «в процессе опосредованного запоминания человек не заботится о том, чтобы выделить пригодные для запоминания». Но фрагментарные выборы, которые встречались у наших больных, совершенно были непригодны и неполезны для запоминания. Можно было бы предположить, что эти фрагменты пригодны для больного потому, что связаны с его личными переживаниями, т. е. являются эгоцентричными. Однако пояснения больных доказывают, что это не так. Например, если больной рисует скамейку к слову «надежда», можно было бы думать, что это связано с личными переживаниями, но объяснение «стоя, ждать неудобно» отрицает такое предположение. Такой неудачно выбранный фрагмент мог возникнуть только при ненаправленности мыслительного акта.

Фрагментарный тип выборов следует отнести к менее грубым нарушениям динамики мыслительного акта, но все же к нарушениям ее.

Таким образом, в этом разделе объединены такого рода выборы, которые обусловлены нарушением динамики психических процессов (инертность, замедленность, чрезмерная текучесть), и такие, в которых нарушена целенаправленность мыслительного акта.

3. АНАЛИЗ ВЫБОРОВ ПО ЗНАЧИМОСТИ СОДЕРЖАНИЯ

Методика пиктограммы, стимулирующая свободный выбор образа для запоминания, носит в некоторой степени прожективный характер. Она в норме отражает личные интересы, замыслы или опасения испытуемых. Особенно велико это отражение при задании запомнить эмоционально значимые слова («надежда», «счастье», «болезнь» и т. п.). Иногда даже для запоминания нейтральных слов здоровые испытуемые избирали слова, связанные с личными устремлениями (например, «богатство» — автомобиль или новая квартира).

У здоровых испытуемых эгоцентричных выборов, личностно-значимых, было немного. В патологии же эта личностная обусловленность выступает резче и конкретнее. Чаще всего пиктограммы, состоящие из сплошь эгоцентричных, наблюдались при эпилепсии. Но нередко они выступали у больных шизофренией. Эгоцентричность здесь достигала степени нелепости. Больной отказывался рисовать что-либо для запоминания выражения «вкусный ужин», так как он сам никогда не ужинает. Иногда больные с ипохондрическим синдромом к тому же «вкусному ужину» рисовали микробы. В ряде случаев в пиктограммах впервые обнаруживались суицидальные намерения больных.

Наличие эгоцентрически обусловленных выборов зависело не только от содержания переживаний больных, но и от степени доступности.

В ряде случаев больные даже к эмоционально значимым словам приводили слишком общие, не имеющие никакого отношения к их переживаниям. Так, например, больной, находящийся в психиатрической больнице, может к слову «болезнь» нарисовать человека, у которого одна рука короче другой, или перевязанный порезанный пальчик. Это говорит о том, что больные не желают раскрываться перед экспериментатором, не хотят показывать свои внутренние переживания и мысли. Такого рода выборы дают возможность вскрыть внутреннюю эмоциональную отгороженность больного.

Мы наблюдали у больных шизофренией и другой вариант «отгороженности» и нежелания показать, обнажить свой внутренний мир. В этом случае больные использовали пословицы, поговорки, выдержки из песен и литературных произведений.