численности врага! Мы победим! Ибо на нашей стороне справедливость! Бейтесь за свободу родины!
– Будет исполнено.. Аминь!.. Истинно!.. – загремело в ответ.
– Желаю вам победы! – закончил Вардан и повернул коня к другим полкам.
Время шло. Войскам нужен был хотя бы недолгий сон. Все кругом было тихо. Молчал и враг. Природа взяла свое.
На пригорке разостлали плащ, Вардан растянулся на нем.
Лишь дозорные бродили по берегу Тхмута, всматриваясь в каждую тень и прислушиваясь к каждому шелесту; сторожевые заслоны сидели с оружием наготове.
У мельницы, под ивой, стояли в темноте Артак и Анаит и прощались. Чуть поодаль сидела оберегавшая их Югабер, а в стороне – Зохрак и Астхик, не осмелившиеся заговорить друг с другом. Они сидели на камнях, в глубочайшем молчании. Они даже не решались взглянуть друг на друга, боясь выдать то, чем были полны их сердца.
– Встретимся мы еще друг с другом или – конец?.. – тихо спросили Анаит.
– Встретимся, конечно! – не сразу ответил Артак.
Аиаит не спросила, когда и где про изойдет эта встреча. Артак не знал, что ответить, по оба почувствовали какое-то душевное успокоение. Однако Анаит, у которой не было никакой надежды на то, что Артак останется в живых, не спросила, почему именно Артак уверен, что они еще увидятся. С нее было достаточно, что он верит. Не спросила она и о том, думает ли Артак о смерти. Потому что она сама не думала о смерти. Но и Артак о смерти не думал в эту ночь: он испытывал радость и умиротворение. Он надеялся встретиться с Анаит не в потустороннем мире. Но где именно, об этом ей не думал. У него было глубокое, как будто неопределенное, не вместе с тем еильиее убеждение: «Мы встретнмея! И это не было мечтой. Это чувство не допускало ни сомнений, ш подозрений. Оно вытекало из могучего источника, из которого вытекала и его любовь, его радость, вера, надежда и отсутствие стража перед смертью. Артам так верил в это чувство, что не боялся смерти. Смерть че одолеет его, смерти для него нет! Он есть и будет, и овн с Анаит будут а останутся!.. В нем говорила жнэвь, любовь, радость.
Этот экстаз умиротворял и Артака и Анаит.
Иными были переживании Зохрана и Астхик. Они так и не сказали друр другу ничего, дог.еряясь безмолвному языку сердца. Оба сохранили в тайне друг от друга владевшее ими чувство, опасаясь, что оно межет остаться безответным.
Но наступил час разлуки. Артак и Аваит нслшо обнялись. И только когда надо было расставаться, Зохрах и Астхик взглянули друг ва друга без страха: в глазах блеснуло прозрение, и они кинулись друг другу в объятия. Мимолетный поцелуй – и они рссстались…
В тот краткий миг, который принес покой душам нескольких людей, небо внезапно побледнело: кончалась ночь, уступая место.
Остановившись на том порядче расположения войск, который он принял ночью, Вардан сосредоточил большие силы в центре, имея в виду убедить персов, что поддался на их обман. Персы выдвинули в первые ряды лучников, поставив легкую конницу позади. То же самое сделал и Вардан.
Прошел предутренньй час, гчшул час рассветный, открылось утро.
Войска взгданули друг на друга. Все осле было занято. Всюду войска, войска, войска!..
– Ну и ну-у-у! – прсбежало по рядам.
– Ишь ты!.. – засмеялся дед Абраам. – Всю свою Персию, можно сказать, до дна выскребли!
– Да разве и мы не сделали того же? – спросил кузнец Озаким.
– Так ведь мы народ маленький! – возразил дед Абраам.
– Маленькийто маленький, а погляди, как перс испугался, сколько их высыпало! – захохотал Сероб.
Прямо против них, на берегу реки, выстроены были полки легкой щитоносной, вооруженной луками пехоты. Перевесив по удобнее набитые стрелами колчаны, персы с угрозой поглядыва ли на армян. Тяжелое впечатление производили эти бесчислен ные смуглые морщинистые лица, заросшие черными, как смоль волосами. Позади них колыхались конные полки. Тысячи коней взмахивали головами, покачивались в седлах густые ряды всад пиков, вздрагивали в воздухе поднятые вверх копья.
Справа, слева, позади – всюду выстраивались войска Стоявший прямо напротив полк, как видно, слишком выдвинулся вперед. Сутулый старшина отпихивал выдвинувшийся передний ряд, толкая бойцов коленом в живот.
Воины притихли и продолжали внимательно следить за персами.
Погос взглянул вниз, и его внимание привлек маленький желтый цветок. Он задумался, толкнул в бок стоявшего рядом Саака:
– Слушай, разве не одна земля повсюду? Как же она красит одно растение в желтый цвет, другое в красный или в черный, дает одному сладость, другому – горечь, яд или молочный сок, помогает расти одним в высоту, другим в ширину?.. Как это, а?
Но Саак вперил свой единственный глаз на поле боя. Погос очнулся. По спине у него пробежала дрожь: он почувствовал, что с минуты на минуту может начаться сражение. Оглянувшись кругом, он увидел, что все преобразились и ждут.
И вот зловеще завыли у персов длинные витые трубы. Им ответил громкий сигнал армянских труб. Вардаи высоко поднял руку.
– Полки, сми-ирно! – хрипло, словно не своим голосом, скомандовал сепух Давид.
– Полки, сми-рно! – прокатилось по всему войску.
– К бою готовсь! – ясно послышалась команда Вардана.
И на Аварайрском поле начался бой…
Десятки тысяч воинов одновременно пустили в ход свое оружие.
Завизжали, засвистели стрелы; послышались вопли первых раненых, слова команды и треск натягиваемых тетив.
В центре неприятельских сил кипело. Персидские лучники, натянув тетивы, откинув корпус назад, опускались на одно колено, выискивая лучшее положение, чтобы вернее попасть в цель. Их лица подергивала злорадная усмешка. Наиболее бесстрашные выступали из рядов, подходили вплотную к реке и даже входила в воду.
Это обозлило армянских воинов: они также вошли в реку со СПОРИ стороны и, подбадриваемые своими командирами, начали осыпать стрелами выдвинувшихся вперед персов.
На правом крыле у армян создалась не очень благоприятная обстановка: стоявшие против них персы непрерывно получали подкрепления. Вместе с тем создалась угроза и на сильно укрепленном центральном участке: хотя, по мнению Вардана, персы не намеревались перейти здесь реку вброд, но в любую минуту они могли перебросить силы на свой правый фланг.
Хорен сдерживал напор неприятеля, Арсену не терпелось самому перейти в наступление: «Натиск армян – бедствие для персов!» Но Хорен не давал своего согласия.
Командовававший центральным участком Нершапух был озабочен: стало не хватать стрел. Его успокаивали лишь заверения Артака, что в центре персы в нападение не перейдут; когда же они свернет вправо, армянские полки смогут перейти в атаку. Артак пристально следил за ходом боя, страстно желая хотя бы еще раз увидеть всех: Вардака, Атома, Анаит, Астхик, Зохрака… Но где ж увидишь их? Теперь все как будто окутаны мглой. «Втретимся ли мы еще?» -вспомнились Артаку слова Анаит. «Да! – мысленно ответил ей Артак. – Встретимся в грядущих веках, которым завещаем наше дело из поколения в поколение…» Так нашел он ответ на вопрос Анаит.
Примчался Арцви с приказом Вардана не жалеть стрел.
– Hу, как дела, Арцви? – смеясь, окликнули его воины.
– Не жалейте стрел! – Он с детской улыбкой взглянул в сторону персов, слоено речь ппа об игре, и поскакал обратно к Вардану.
– Дорогой мой, вся наша надежда – на народное ополчение! – сказал Вардан и с полуулыбкой испытующе посмотрел на Атома. – Чем все это кончится, а?
– На что бы ни надеялись, бой сам по себе надежда, Спарапет! – отозвался Атом. – Если они хорошо будут биться, что дурного в том, что это простой народ?
Вардан, обрадованный ответом, обнял и поцеловал его в лоб:
– Да, милый мой князек, простой народ сражаться будет, в этом можно быть уверенным!
