раздражение у армянской конницы и нахараров.
Нахарары находились перед шатром Гарегина Срвантцяна, когда а в лагерь въехал Васак. Его сопровождал агванский князь Ваган, незаметно поглядывавший на бледное, перекошенное лицо марзпана.
– Что-то случилось с марзпаном!.. – заметил Гарегин.
– Не заложника ли потребовали? – встревожился Вардан, он шагнул было к Васаку, но остановился, заметив, что тот, ни на кого не глядя, направился прямо к шатру Гадишо. Князь Ваган повернул к шатру Гарегина.
– Михрнерсэ оставляет заложниками обоих сыновей марзпана… – сообщил он, соскакивая с коня.
– И… Ашушу? – с болью договорил Вардан.
– Да.
Все умолкли, опустили головы. Удар, нанесенный Васаку и Ашуше, для многих оказался неожиданным.
Тяжелое молчание нарушил Вардан, который почувствовал страстное желание высказаться.
– Я рад, что оказался прав: вы убедились саки, что персам нельзя уступать! Обмануть себя они не дадут, ибо никому не верят, ибо привыкли сами всех обманывать. С ними можно только враждовать, потому что враждовать они умеют!.. Но я совсем, совсем не радуюсь, что двое юношей остаются здесь нашими заложниками. Не радует меня и то, что мы оставляем здесь Ашушу, ибо персам он тоже не друг.
Он с минуту молчал, затем промолвил:
– Жаль Ашушу!.. Это – потеря и для Иверии и для нас… Жаль!
Семьсот жрецов во главе с могпэтом Михром, отряд отборной конницы и армянские нахарары собрались перед дворцом, чтобы проститься с Азкертом и Михрнерсэ накануне отъезда в Армению. Армянская конница со своими прежними командирами оставалась в составе персидских войск. Не довольствуясь этим, Азкерт повелел армянским нахарарам набрать и выслать к нему дополнительные отряды для войны с кушанами. Гарегин Срвантцян, Арсен и остальные князья стояли на площади. Армянская конница собиралась немного проводить отъезжающих.
В ожидании, пока Азкерт выйдет из своего шатра принять прощальный привет уезжающих, собравшиеся обменивались последними напутствиями. Вардан отозвал Гарегина в сторону и сказал ему:
– Сообщи верным людям, что наше отречение притворно. Подбодри их… Через месяц мы перейдем границу. К этому времени, при первой же возможности, выведи конницу из Персии.
– Будет исполнено! – сказал Гарегин. – Когда вы решили восстать?
– Увидим! Как только сподобит господь… Жду решения народа, он будет мне верной опорой!
– Знаешь ли ты, что у нас в коннице сбежали священники вместе с двенадцатью войнами? – спросил Гарегин.
– Когда?
– Когда вы были освобождены и стало известно о вашем отречении.
– Теперь они принесли эту весть в Армению! – с ужасом вымолвил Вардан. – Что будет?
– Будь что будет!
– Но наш стыд! Наш позор!..
Вардан застонал.
Прозвучали трубы. Все сели па коней и построились. Вышел Азкерт с Михрнерсэ и придворными, и все склонились перед ним.
Азкерт поднял руку и обратился к нахарарам:
– Доверяю вам семьсот жрецов и воинский отряд! Повелеваю с их помощью в кратчайший срок закончить обращение армян в закон маздаизма и сейчас же возвратиться с войском, чтобы продолжать войну с кушанами.
– Будет исполнено! – за всех ответил Васак. Заговорил выступивший вперед могпэтан-могпэт.
– От навасарда к следующему навасарду должны быть закрыты все церкви, а имущество их передано казне. Священникам строго запретить поддерживать старую веру. Жены нахараров должны получать воспитание у жрецов. Введите многоженство. Девушки должны сожительствовать со своими отцами, и сестры- с братьями. Все это должно быть введено в течение одного года. Идите с мирсм!..
Его сменил Мушкан Нюсалавурт, зычным голосом скомандовавший:
– Полк арийцев, вперед!..
Конный отряд двинулся за своим командиром. Далее следовали нахарары, которых сопровождали, в знак особого почета, Михрнерхэ и Мушкан Нюсалавурт. Шествие прошло по многолюдным улицам города. Дойдя до дворца Михрнерсэ, ехавшие остановились, чтобы попрощаться с Михрнерсэ. В этот момент из дворца выбежали Бабик и Нерсик. Им нужно было пройти мимо Вардана. Бабик обратился к Вардану:
– Возьми нас к себе в отряд, Спарапет!
Вардан с изумлением взглянул на Бабика, не расслышав или не поняв его.
Мальчики подбежали к Васаку и пожаловались, что им не дают коней и не позволяют выходить из дому; они указали на двух рослых воинов, которые издали следовали за ними.
– Вы остаетесь здесь! – сказал им Васак.
– Почему? – с изумлением спросили братья.
– Вам нужно остаться, чтобы получить образование…
– Нам не нужно никакого здешнего образования! Возьми нас с собой! – возразил Бабик с испугом и волнением.
Михрнерсэ ждал. Нельзя было задерживать его… Васак побaгровел и раздраженно приказал:
– Сейчас же возвращайтесь во дворец к азарапету!
– Мы не хотим оставаться! Отец, возьми нас!.. – заплакал Нерсик.
– Он оставляет нас, чтоб нас здесь убили! – воскликнул Бабик.
– Ну, скорей! Уходите! – крикнул Васак. – Я скоро вернусь…
Он спешился, обнял сыновей, поцеловал их и почтительно склонился перед Михрнерсэ и Мушканом.
– Ну!.. – сурово и гневно обратился он к детям. – Идите!
Он повторил прощальные приветствия Михрнерсэ и Мушкану и подал знак к отъезду. Бабик и Нерсик громко рыдали, вырываясь из рук удерживавших их прислужников… Нахарары обменивались прощальными речами с Михрнерсэ и Мушканом. Михрнерсэ хмурым взглядом торопил их…
Бабика и Нерсика силой увели во дворец, и Васак, вновь подав знак двигаться, обнял Гарегина Срвантцяна, Арсена и других нахараров.
Отчетливо предстала родина перед мысленным взором Вардана. Родина, которая на Айраратской равнине освятила вынесенное в Арташате решение.
Как встретит его армянский народ? Перебежавшие из Персии воины и священники уже разнесли, наверно, зловещую весть… Пожаром пылает вся страна…
Вардан представил себе этот пожар: обезумевшая мать, жена, сын и тысячи людей пронеслись перед его мысленным взором… Со жгучим упреком глядели они на него и спрашивали, качая головой:
– Это и есть ваш обет?
КНИГА ВТОРАЯ
После отъезда нахараров в Персию тревога и смута охватили всю Армянскую страну. Остальные нахарары, разъехавшиеся после Арташатского собрания по своим уделам, с нетерпением ждали вестей из Персии.
В стране создалось неопределенное, невыносимо тягостное положение.
Азарапет Вехмихр, Деншапух и могпэт Ормизд, которые из страха перед восставшим населением Айраратской равнины поспешили скрыться в Сюнике, вновь подняли головы после отъезда нахараров и пытались через сборщиков податей еще туже затянуть петлю на шее парода. Эти сборщики врывались в селения и монастыри и обирали их с беспримерной жестокостью.
