Тома Берар, как и его коллега из ордена Госпиталя, сознавал, какое дурное впечатление могли производить на Запад — откуда поступали люди, деньги и помощь для Святой земли, — соперничество и распри между орденами, а также их предполагаемая (а порой и реальная) разболтанность в плане дисциплины. Контекст поражения от врагов-мусульман побуждал отдавать предпочтение провиденциальному представлению об Истории, в то время широко распространенному. Объясняя постоянные поражения христиан, ссылались на их грехи и справедливую божью кару, а мамелюков Бог якобы использовал в качестве орудия этой кары. Рико Бономель, тамплиер родом из Прованса, так выразил свои гнев и скорбь по поводу возникшей ситуации: «Воистину, кто хочет видеть, отдает себе отчет, что Бог поддерживает их [неверных]. Ибо Бог, каковой бы должен бодрствовать, спит, а Бафомет [Магомет] работает изо всей силы и заставляет действовать Меликадезера [Бейбарса]».[110]
Отважный Гильом де Боже
Тома Берар умер 25 марта 1273 г., «и магистром был сделан на 13-й день мая брат Гильом де Боже, каковой был за морем командором Храма в Апулии».[111] Тирский Тамплиер здесь многословней, если не точнее:
Гильому де Боже было тогда около сорока лет. Он был родом из Графства и происходил из шателении Боже близ Грея.[113] Один документ от 27 июня 1286 г. опровергает эту идентификацию. Генрих И, король Кипра и Иерусалима, только что высадился в Акре, и поселиться в королевском замке ему не дали «люди монсеньора короля Франции» (то есть анжуйцы). Генрих II возмущенно зафиксировал эту ситуацию в акте, и его поддержали магистры орденов и прелаты Святой земли, каждый из которых поставил свою печать внизу документа. В качестве печати ордена Храма была использована печать не с куполом, а с двумя всадниками на коне; с обратной стороны приложили личную печать Гильома де Боже — черного восстающего льва с червлеными когтями и языком в лазоревом поле.[114] Это герб семьи Божё-Форе. К какой же ветви этого большого знатного рода он принадлежал?
Гишар IV, сир де Боже, женился на Сибилле де Эно, сестра которой Изабелла в 1180 г. вышла за французского короля Филиппа Августа. Тем самым Боже породнились с королями Франции, и Тирский Тамплиер не ошибался, сделав Гильома одним из их родичей. Родичем, конечно, весьма отдаленным, но родичем. У Гишара IV было два сына: старший, Юмбер V де Боже, коннетабль Франции, погиб в Дамьетте в 1250 г., второй, Гишар де Боже, был сеньором Монпансье. Исходя из этого, для магистра ордена Храма можно предложить два варианта восходящей линии родства.
Возможно, он принадлежал к старшей ветви. Юмбер V оставил двух детей: Гишар V, сир де Боже с 1250 по 1265 гг., умер, не оставив потомства, так что его права унаследовала его сестра Изабелла, став дамой де Боже; она в 1247 г. вышла за Рено I, графа де Форе. Согласно некоторым генеалогиям, у этой супружеской четы было три сына: Гиг, старший, унаследовал графство Форе, Луи, второй, — сеньорию Боже, а Гильом, третий, был нашим магистром ордена Храма. Это генеалогия № 1. Одна фраза составителя «Хроники Тирского Тамплиера», в отношении которого я упоминал, что он был секретарем Гильома де Боже, как будто дает весомый аргумент в пользу этой версии: она упоминает о смерти короля Франции Филиппа III, случившейся в 1285 г. в Жероне, в Каталонии, а через несколько дней умер Луи де Боже, коннетабль Франции, и составитель добавляет: «Оный коннетабль был братом магистра Храма брата Гильома де Боже».[115]
Возможно — это генеалогия № 2 — он принадлежал к младшей ветви Божё-Монпансье. Итак, Гишар, младший брат Юмбера V, женился на Катрин де Монферран; он умер в 1256 г., оставив нескольких детей: Юмбера, который участвовал в тунисском крестовом походе, стал в 1273 г. коннетаблем Франции и умер в 1285 г. в Арагоне, Гильома, который мог быть магистром ордена Храма, Эрика или Анри, сеньора д'Эрмана, маршала Франции, который скончался в Тунисе в 1270 г., и Луи, сеньора де Монферрана, также побывавшего в Тунисе и умершего в 1280 году.[116]
Генеалогия № 1, которую предлагают чаще всего, придает не слишком большое значение младшей ветви — она только упоминает, что Юмбер, коннетабль, умер в 1285 г.; но в таком случае она не может сделать коннетаблем Луи, отпрыска старшей ветви. Если же следовать генеалогии № 2, Луи де Боже из генеалогии № 1 был наследником всех владений своего отца Рено и своей матери, то есть Форе и Божоле; однако он умер только в 1296 году.
Таким образом, Тирский Тамплиер ошибся в идентификации коннетабля Франции, умершего в 1285 г.: это был Юмбер из ветви Монпансье, а не Луи из ветви Божё-Форе. Гильом де Боже действительно был братом коннетабля Франции, но этого коннетабля звали Юмбер. Путаница возникла, может быть, из-за того, что в Сицилии, при короле Карле I Анжуйском, находился некий Луи де Боже, имевший владения в Италии, но никак не связанный с родом великого магистра.[117]
Но обнаружен другой факт, как будто свидетельствующий в пользу генеалогии № 1: на гербе Гильома де Боже, изображенном на печати 1286 г., нет турнирного воротника.[118] Согласно Ж.-П. Ломбару, это «могло бы означать [мы настаиваем на сослагательном наклонении], что он был главой старшей ветви своего дома, если только турнирный воротник не стал позже эмблемой союза Дрё-Божё».[119]
Как бы то ни было, он находился в некоторых отдаленных родственных отношениях с королем Франции и, стало быть, с Карлом Анжуйским; но прежде всего он имел с последним политические связи, и в этом отношении его присутствие в Южной Италии в 1272 г. показательно. Магистр Госпиталя Гуго Ревель не заблуждался, когда в письме графу Фландрии Ги де Дампьерру, датированном 17 мая 1273 г., сообщал об изменении, произошедшем в руководстве орденом Храма:
Гильом де Боже вступил в орден Храма до 1253 г.; его присутствие отмечено на Востоке в 1260 г., потому что в этом году он попал в плен после неудачного нападения на Тивериаду. Утверждается, что он был шателеном Бофора — замка, попавшего в 1268 г. в руки Бейбарса, командором Триполи (провинции) в 1271 г., потом, с 1272 г., командором Апулии, или Сицилии, то есть тамплиерской провинции, которая включала королевство Сицилию, завоеванное Карлом Анжуйским. Именно туда, уже после его избрания великим магистром, поехали его искать: согласно тому же Гуго Ревелю, посланцы, «достойные люди Храма направились туда и доставили ему кошель и буллу», то есть печать ордена. «Ираклий» приводит имена этих посланцев: Гильом де Понсон, замещавший магистра (его назначили заместителем), и Бертран де Фо. Брат Гефьер был сделан великим командором и в этом качестве руководил орденом в отсутствие Боже.[121] Согласно Тирскому Тамплиеру, Гильом де Боже нанес визит в коман- дорства Западной Европы, прежде чем занять свой пост; этот визит мог состояться в период с лета 1273 г. по весну 1274 г. или после Лионского собора, в конце 1274 г. или весной 1275 года. Это возможно, но такое турне не могло иметь ни масштаба, ни исчерпывающего характера, которые придает ему хронист.
Во всяком случае, основная причина долгого пребывания Боже на Западе была иной — на это обращает внимание папа Григорий X. Он написал 13 октября 1273 г. патриарху Иерусалимскому, чтобы уведомить его: новый магистр не вернется до собора, который готовится в Лионе, потому что папа нуждается в его советах для обсуждения вопроса о крестовом походе.[122]
