Уточняя обвинения, выдвинутые против ордена Храма, булла давала ход двум процессам: против конкретных тамплиеров и против ордена как такового. Следствие по первому исходило из списка, содержащего 87 или 88 обвинений, и поручалось епархиальным комиссиям; после этого суд возлагался на провинциальный собор. Следствие по второму должны были вести папские комиссии, сформированные в каждом государстве (в Италии их будет несколько), сообразуясь со списком обвинений из 127 статей.[570] На основе их работы вселенский собор, который предполагалось созвать осенью 1310 г. во Вьенне (Дофине), вынесет приговор о судьбе ордена; в реальности этот собор перенесут на год. Наконец, папа оставлял за собой вынесение приговора пяти сановникам ордена, заключенным в Париже, — Жаку де Моле, Гуго де Перо, Жоффруа де Шарне, Жоффруа де Гонневилю и Рембо де Каромбу.
Имущества ордена Храма, с начала процесса попавшие под королевский секвестр, следовало направить на службу крестовому походу, — папа желал, чтобы их передали ордену Госпиталя, но французский король в то время возражал.
Епархиальные комиссии были сформированы весной 1309 г., тогда как папские появились не раньше конца 1309 г., даже в 1310-1311 годах. Парижская папская комиссия впервые собралась в ноябре 1309 г. (Моле перед ней предстал 26 и 28 ноября), но серьезная работа началась только в феврале 1310 года. Никто не проявлял рвения, чтобы их созвать, — ни церковь, ни короли. Тянули время или боялись разоблачений?
Имеются протоколы допросов некоторых епархиальных комиссий — в Ниме, Оверни, Лериде, Наварре, Эльне, Лондоне и Равенне.[571] В основном эти работы доводились до конца и завершались созывом провинциального собора, который отпускал грехи тамплиерам, признавшим свои заблуждения, и примирял их с церковью; других приговаривали к заключению; наконец, как бывало в Сансской и Реймсской провинциях, некоторых тамплиеров осудили как повторно впавших в ересь, потому что перед папской комиссией, судившей орден, они отказались от признаний, сделанных ими перед епархиальной комиссией.[572]
Работа папских комиссий оказывается более разнообразной. Известны ее результаты в Лондоне, Риме и на Кипре.[573] Парижские — самые важные, самые точные и самые подробные.[574] Папские уполномоченные очень тщательно выполнили свою работу, стремясь к определенной объективности. Комиссия обратилась ко всем тамплиерам королевства, желающим дать показания об ордене и защитить его, с просьбой прибыть в Париж. Это движение разворачивалось медленно, но с февраля 1310 г. в столицу хлынула настоящая волна тамплиеров — около шестисот братьев, в большинстве своем желавших защитить орден и очистить его от обвинений. Эти тамплиеры поручили говорить от своего имени четырем братьям, избранным в качестве уполномоченных: двум священникам, в том числе Петру Болонскому, бывшему представителю ордена при римской курии, и двум рыцарям. Те предпочли бы устраниться, уступив дорогу великому магистру, но, как мы увидим, тактика защиты, избранная Жаком де Моле, не позволила им этого сделать.
Это вызвало откровенную панику в лагере короля. Ответный удар нанес архиепископ Сансский Филипп де Мариньи, брат Ангеррана де Мариньи, одного из главных советников короля. В ходе суда над тамплиерами Парижского диоцеза (Париж пока был не более чем викарным епископством Санса) он сыграл на разделении процессов против личностей и против ордена, указав на противоречия в показаниях тамплиеров перед одним и другим судами. Тем самым он смог произвольно объявить тех, кто, признав свои заблуждения перед епархиальной комиссией, потом защищал орден перед комиссией папской, повторно впавшими в ересь; пятьдесят четыре тамплиера, переданные светской власти, 12 мая 1310 г. были сожжены в Париже.
Сопротивление тамплиеров было сразу сломлено.
Папская комиссия продолжала допросы до 26 мая 1311 года. Она не отказалась от замысла пролить полный свет на ритуалы ордена Храма. Ее цели сильно отличались от королевских. Сравнение между протоколами допросов, ведшихся в 1307 г. под прямым давлением королевской власти, и допросов папской комиссии 1310-1311 гг. красноречиво, и только оно представляет интерес в работе Барбары Фрале.[575] Королевские агенты старались собрать как можно больше фактов против тамплиеров, часто прибегая к пытке: признания в отречении от Христа, в плевках на крест, в непристойностях и т.д. были для них доказательствами ереси и даже магических обрядов и колдовства,[576] оправдывающими процесс, начатый французским королем вопреки правам церкви. В их глазах этого было достаточно, чтобы вынести ордену приговор и упразднить его. Для папской комиссии, а значит, для папы, проблема состояла в ином: нужно было внимательно разобраться, в каких условиях совершались скандальные (но сами по себе не еретические) ритуалы приема, выяснить их причину и проверить, не считая этого вступительного обряда, было или не было ортодоксальным совершение литургии — уточнить вопросы отпущения грехов мирянами, освящения облатки и т.д.
Члены парижской папской комиссии пришли к выводу, что тамплиеры держались правой веры, и по этой причине все, кто признался в совершении недостойных актов во время вступительной церемонии (инициации, издевательства над новичками) и покаялся в этом, получали отпущение грехов и примирялись с церковью. Но орден надо было очистить от этих недостойных обычаев; его следовало реформировать; его устав и статуты, которым орден Храма и его руководство позволили прийти в упадок, подлежали тщательному пересмотру с целью выявления заблуждений или несообразностей. И нужно было исторгнуть из ордена позорные обычаи, введенные неведомо когда в качестве некоего инородного тела, неприличного «эпизода» в составе ортодоксального и здорового вступительного ритуала, в отношении которых соискателям внушали, что эти обычаи тоже принадлежат к статутам ордена.
Отчеты папских комиссий дали материал для работы собора, собравшегося во Вьенне 16 октября 1311 г., через год после назначенной даты. Дебаты оказались бурными, большинство отцов собора, похоже, не были убеждены
Филипп Красивый. Поэтому он решил буллой «Уох 1п ехсе!зо», обнародованной 22 марта 1312 г., объявить о роспуске ордена Храма «не путем суда, а путем апостольского предписания или решения». Орден Храма не был осужден — его упразднили, потому что, слишком ослабленный, слишком оклеветанный, он уже не мог оправиться и, значит, больше ни на что не годился.[578] Через недолгое время папа передал имущество Храма ордену Госпиталя, тем самым в очень своеобразной форме осуществив объединение орденов. Филипп Красивый по совету Ангеррана де Мариньи в конечном счете согласился с этим решением. Король получил «шкуру» ордена Храма, но не смог отобрать у папства объединенный орден, которым стал орден Госпиталя.
Климент V оставил за собой право вынести приговор сановникам Храма. Он дожидался 22 декабря 1313 г., чтобы поручить трем кардиналам не провести суд, а объявить руководителям ордена приговор к пожизненному заключению. Это было сделано 11 марта 1314 г. в Париже (к этой дате я вернусь). Жак де Моле вознегодовал, отказался от всех признаний и объявил о невиновности здорового ордена. Жоффруа де Шарне присоединился к нему; Гуго де Перо и Жоффруа де Гонневиль не сказали ни слова; что касается Рембо де Каромба, его уже не было — он несомненно умер. Тем же вечером король велел сжечь великого магистра и того, кто его поддержал. Перо и Гонневиль избежали казни и закончили свои дни в тюрьме.
Допросы Жака де Моле
