бесполезно.
Четыре года молчания
Папа своей буллой от 12 августа 1308 г. оставил суд над сановниками ордена Храма как отдельными личностями за собой. Мы видели, что Жак де Моле с 28 ноября 1309 г. воспользовался этим текстом, чтобы не принимать участия в процессе, возбужденном против ордена, и больше не отвечать на вопросы следователей из папской комиссии. Папа, причем в 1309 г., напомнил, что намерен выполнить свое обязательство.[623] Но в то время как Жак де Моле 26 и 28 ноября 1309 г. настоятельно потребовал, чтобы такой суд совершился скоро, папа стал затягивать дело. Большинство тамплиеров, представших перед папской комиссией, уже прошли через суд епархиальных комиссий, и, как правило, к тому времени епископ отпустил им грехи и примирил их с церковью. Перед папской комиссией они представали без плаща и бороды, показывая тем самым, что они порвали с орденом Храма. Иногда оба процесса пересекались. Это случилось в Париже в мае 1310 г., что позволило королевской власти перехватить инициативу и приговорить к костру тех тамплиеров, кто защищал орден перед папской комиссией, после того как признал преступления перед епархиальной комиссией или еще раньше, перед инквизиторами.
Жак де Моле и его соратники вынуждены были ждать проявления доброй воли со стороны папы, который по мере того, как ему удавалось отстоять свои взгляды по некоторым из еще нерешенных вопросов в отношениях между церковью и королем (процесс по осуждению памяти Бонифация VIII, передача имущества тамплиеров госпитальерам), выказывал все меньше склонности возвращаться к этому делу. Ведь речь шла только об этом: Жак де Моле, что вполне можно допустить, ожидал лишь этого момента, чтобы сказать все.
Так что можно понять, почему папа сначала принял решение о судьбе ордена, прежде чем покончить с судом над отдельными сановниками. Я не хочу здесь особо останавливаться на Вьеннском соборе, напомню лишь, что он должен был решить три вопроса: суд над орденом Храма как таковым, крестовый поход и реформа. Первый пункт затмил два других, но они тоже были важны. Суд над орденом намечалось совершить после того, как специальная комиссия обобщит данные расследования, проведенного папскими комиссиями. Как мы видели, мнения отцов собора разделились, и дело едва не дошло до предоставления слова тамплиерам, желавшим защитить орден, которые бродили в окрестностях Вьенна (говорилось о двух тысячах братьев, что, конечно, явное преувеличение). Но поблизости стоял лагерем французский король со своей армией, и Климент V хотел покончить с этим делом — с него было довольно, он не мог идти на риск и допустить дебаты на соборе, поскольку не был абсолютно уверен в их исходе. Поэтому он принял волевое решение «не судом, а предписанием» распустить орден Храма. Он не осудил его, но, сочтя, что тот слишком очернен, чтобы воспрянуть и послужить делу церкви, распустил (буллой «Vox In excelso») и передал его имущества ордену Госпиталя (буллой «Ad providam»). Это решение породило серьезные проблемы, имущество передавали медленно и передали не всё.[624] Основная часть этих операций состоялась в 1313 г., но в некоторых случаях они затянулись, и, например, в Испании ничего не было улажено до 1319 г., потому что папству пришлось согласиться на отклонения от принципа передачи имуществ Госпиталю и одобрить создание на руинах Храма ордена Монтесы в королевстве Валенсия (Арагонская корона) и ордена Христа в Португалии.
Оставалось разобраться с сановниками ордена Храма. Правду сказать, речь шла только об очень ограниченном количестве лиц: это были великий магистр Жак де Моле, великий командор Рембо де Каромб и три провинциальных сановника — Жоффруа де Шарне, который до недавнего времени был гардеробмейстером ордена Храма, но предстал перед судом как командор Нормандии, Жоффруа де Гонневиль, командор Аквитании и Пуату, и, наконец, Гуго де Перо, досмотрщик Франции. Прочих арестованных сановников судили на Кипре или в соответствующих провинциях. Итого пять сановников; после 1308 г. уже насчитывалось только четыре — Рембо де Каромб, еще появившийся в Шиноне в августе 1308 г., впоследствии больше не упоминается. Он несомненно скончался в тюрьме.
Итак, четверо выживших сановников провело четыре года в тюрьме, со своего последнего и напрасного появления перед папской комиссией в марте 1310 г. до марта 1314 года. Где? в Жизоре, в королевском замке, ставшем государственной тюрьмой. Ни разу за эти четыре года они не дали о себе знать — то ли не могли, то ли не хотели.
Таким образом, только в 1313 г. папа решился поставить окончательную точку в деле ордена Храма.
Приговор, но не процесс
22 декабря 1313 г. Климент V назначил комиссию из трех кардиналов, чтобы судить четырех сановников. В ее состав вошли Никола де Фреовиль, Арно д'Ош и Арно Новелли.[625] Итак, папу Жак де Моле не увидит.
Каким было юридическое положение великого магистра и его соратников? Во время Вьеннского собора тамплиеров классифицировали по трем категориям (булла «Considerantes dudum» от 6 мая 1312 г.): те, кто признался и больше не отрекался от своих показаний, те, кто постоянно все отрицал, и те, кто признался, но потом отрекся от своих показаний, сославшись на то, что их от него добились под пыткой. Первым отпустили грехи и освободили их достаточно быстро; вторых приговорили к пожизненному заключению.[626] Судьба третьей категории не уточнялась; но если их рассматривали как повторно впавших в ересь, как это сделал архиепископ Сансский в 1310 г., мерой наказания был костер. А ведь Иоанн Сен-Викторский в кратком описании смерт^ Жака де Моле воспроизводит эти три категории и о третьей пишет так: «Третья категория — те, кто сначала признался, но потом сказал, что солгал по причине жестокой пытки. К ним не относится генеральный магистр, потому что он полностью признал свои заблуждения без пытки».[627] Конечно, великий магистр однажды, в декабре 1307 г., отрекся от своих признаний. Но в Шиноне в августе 1308 г. он вернулся к первым показаниям, и на их основании в качестве последних, потому что папской комиссии он не сказал ничего, его и судили.
Три кардинала выехали в Париж в марте 1314 года. Предоставим слово продолжателю Гильома де Нанжи, который из источников того времени оказывается самым верным:
