населения… конечно, крещеного! Он даровал последнему личную свободу, право собственности, юридическое признание, но не коллективные свободы. Прусская знать могла вступать в орден. Разумеется, восстания 1260–1274 гг., жестоко подавленные, повлекли за собой положенные изгнания и конфискации имущества, но принципы, заложенные в Христбурге, пересмотрены не были. Они создали юридические рамки, которые после окончательного подчинения и после установления мира позволили интегрировать население в тевтонскую систему[554].
В целом считается, что колонизация завершилась основанием приблизительно 90 городов и 1400 деревень. С 1280 по 1350 г. было открыто 735 приходских церквей. По некоторым оценкам, население выросло со 170 тысяч жителей в 1200 г. до 550 тысяч в 1410 г.[555]
Но в XV в. Пруссию настиг кризис. Тринадцатилетняя война с Польшей и Литвой стала опустошительной: тогда исчезло 80 % деревень Пруссии.
Сеньориальная эксплуатация
Военные ордены обычно эксплуатировали свой патримоний в рамках сеньории, классической сеньории с барской запашкой и держаниями, которые передавались крестьянам в обмен на несение повинностей, права пользования (
Стремясь контролировать эксплуатацию и надзирать за ней, они отдавали явное предпочтение прямому извлечению дохода из земли. Ведение земельного хозяйства поручалось брату ордена: так, дом госпитальеров Калиссан в Провансе был в 1345 г. доверен брату-капеллану, а в 1366 г. — брату-сержанту (
Тамплиеры, братья Калатравы или госпитальеры не были ленивыми хозяйственниками. Прямое извлечение дохода из земли использовалось в XII и XIII вв., потому что хорошо подходило для ситуации экспансии и процветания, но применялась также сдача земли в аренду за деньги или в испольщину, например для отдаленных земель, как отмечено для некоторых хозяйств тевтонцев в Пруссии[558]. Перед лицом кризиса в XIV и XV вв. и всевозможных проблем для тех, кто хозяйствовал сам (низкая цена на зерновые, нехватка и дороговизна рабочей силы, затруднения с получением положенных повинностей), сеньоры (ведь это касалось не только военных орденов) отказывались от непосредственного хозяйствования и стали сдавать землю в аренду за деньги или (однако реже) в испольщину; тогда же они соглашались на длительный срок переводить держания на чинш (у госпитальеров графства Осерского — на два-три поколения[559]). В Германии, во владениях тевтонцев, тенденция к сдаче в аренду приобрела всеобщий характер. В командорстве Хейльбронн, о расширении которого в результате обмена с архиепископом Майнцским я упоминал ранее, под непосредственным управлением братьев осталось только 29 арпанов лугов, остальное — 2600 арпанов зерновых, 200 арпанов виноградников и 300 арпанов лугов — было сдано в аренду (в 1484 г.)[560]. Когда кризис был преодолен, вернулись к прямому хозяйствованию. Во Франции госпитальеры, восстановившие свои владения, снова стали сами управлять своими землями с 1450 г. В графстве Осерском они сначала сократили сроки арендных договоров, и это показывает, что собственник, желая воспользоваться новым ростом доходов, начал возвращать себе владения. Потом они опять перешли к прямому хозяйствованию. Этот процесс явно не был линейным — ордены, как и все сеньоры, самым внимательным образом следили за конъюнктурой и приноравливались к требованиям рынка.
Этим объясняется в Испании все большее участие орденов в подъеме отгонного скотоводства. Начали они с прямого извлечения дохода: их стада паслись на их
Требования рынка (необходимость кормить население обширных северо-западных территорий Европы) побудили и тевтонцев развивать в Пруссии зерновое хозяйство. Но даже если кризис конца средневековья усилил здесь тенденцию обращения к скотоводству и коммерческому земледелию, традиционная экономика сохранилась — в области Марбурга тевтонцы сохранили верность привычным зерновым культурам[562].
Тамплиеров часто представляют страшными крючкотворами, жесткими в делах, готовыми при помощи не всегда законных средств отобрать у соседей клочок земли или какое-то право. Нельзя отрицать, что их политика методичного приобретения и концентрации земель приводила к эксцессам и злоупотреблениям, но не менее дурной репутацией пользовались и другие ордены.
Между военными орденами и прочими сеньорами, светскими или церковными, распрей было много, но ничего оригинального в этом нет. Я предпочту обратить особое внимание на конфликты между самими военными орденами, чтобы сделать из этого некоторые выводы.
Эти распри в основном происходили по трем типам поводов: проблемы границ и прав пользования, особенно лесами и пастбищами, споры о правах или лишении прав, раздел судебной компетенции и расширение юрисдикции. Из беглого обзора сотни приговоров парижского парламента с 1255 по 1305 г., завершающих дела, в которых участвовали ордены Храма и Госпиталя, можно сделать три вывода: тамплиеры, лучше укрепившиеся в северной части королевства, явно упоминаются более часто; со светскими и особенно с церковными сеньорами они сталкивались больше, чем непосредственно с королем или его служащими; самыми многочисленными были конфликты по поводу судебных прав (