глазастый и вообще молодец.
– Одолжишь Бафа для переноски шлейфа? Твой-то шелк слишком тонкий, чтобы его нести, сам плывет. Кира, а вдруг из меня не получится эльф?
– Бафрых проследит, – фыркнула ак-банто. – Я ему прикажу строго-настрого! Слушай, а сколько подданных женит королева сегодня?
– Много! Рахта третий день спешно возводит дворец для большого приема, – хихикнула Нора. – Ругается. Говорит, разучился работать эфритом-строителем. Гномов в помощь позвал и свою сестру. А Кошку Ли выгнал. Из-за ее капризов и так крыша главного зала невесть на что похожа. Лэйли сказала: так удобно для мальтов, чтобы могли смотреть на праздник.
Внизу зашуршали шаги – проснулась мама. Стала одеваться и нервничать, то и дело что-то роняя. Еще бы! Такой день – обеих дочерей выдает замуж. И женихи достойные. А уж гости… Правда, они общие, все приехали в Рэлло и приняты эльфами. Но все же большая свадьба. Сам султан прибыл. И хан Бильсы, и президент Альянса, и правитель Леснийского союза, и председатель совета кантонов Шон-фа. Много очень важных людей. И просто друзей – тоже. А еще гномы и эльфы – не счесть. Кира умудрилась пригласить даже магических зверей. Своего любимого Эгли, неразлучных Бафрыха и Банта. Как согласилась королева впустить в зал тридцатиметрового грызла – непонятно… Никто, кроме нее, не позволил бы. Единственная же и не подумала возражать, наоборот, довольно кивнула – правильно, будет возить закуски и подавать напитки, заранее заполнив ими грузовые полости длинного тела.
Потому что поить и кормить надо огромную толпу!
Женятся два внука королевы: красавчик Виоль на Эрике, а умница Эдиль на злюке Мильосе. Трое ее же детей – Лоэль берет в жены Нору, а Риола наконец-то говорит «да» Ррыну, а что вытворят Кошка Ли и Рахта, пока до конца не знает никто. Еще пять пар эльфов уже несколько лет ждали указанного случая и тоже желают отпраздновать скрепление своих союзов вместе со всей долиной. Не меньший энтузиазм проявили люди. Марша заявила, что ей пришлось выйти за бесподобного генерала Хорна тайком. Но теперь, после официальной смерти и официального же признания чудесного воскрешения, неплохо бы повторить праздник, да пошумнее. Алесия сообщила, что не видит причин оставаться в стороне. Королева с ней согласна, а если кто-то посмеет назвать ребенком и пигалицей – пусть побеседует с женихом.
– Всю ночь украшали зал. – Кира мечтательно сообщила потолку всем известную новость. – Лоэль делал хрустальные узоры зимы, а Рахта наполнял их огнем. Несочетаемо – но, говорят, у них получилось.
– Потому что все остальные женихи ловили и не пускали в зал Кошку Ли, – хихикнула Нора. – У нее были интересные идеи, как ты понимаешь.
– А какое у Кошки платье? С хвостом? – сморщила нос Кира.
– Не видела. Но знаю точно – из ее обожаемого шелка.
Мама поднялась по лестнице и уверенно прошла к двери комнаты Киры. Заглянула, убедилась, что дочери не спят и обе здесь.
– Одевайтесь, – строго велела мама. – Ррын обещал вас обеих причесать, привести в должный вид, хотя сегодня он невозможно занят.
Час спустя сестры гордо шествовали через столицу эльфов. Нора в своем серебряном королевском наряде древности, украшенном синими камнями и вышивкой. Кира – в тончайшем синем узорном шелке, отделанном серебром. Эта часть поселения целиком отводилась под гостевые дома невест и их родных. Поэтому Нора ничуть не удивилась, когда с высокого балкона буквально под ноги сестрам упала Кошка Ли, тоже, можно так сказать, в бальном платье. Точнее, в бледно-золотистых, почти телесного цвета бальных шароварах и крошечном топике, поверх которых угадывалась прозрачная и совершенно невесомая ткань длинной рубашки. Казалось, зеленый лиственный узор вышивки висит в воздухе, оплетая тело младшей дочери королевы.
– Мяу, – благодушно поздоровалась Кошка Ли. – Я сегодня добрая и вообще без оружия. Пошли? Оса во-он там, мы ее тоже захватим. И мелкую наглую Леську. Роскошная ведьма! Как она мне заехала по шее вчера, прямо вызвала уважение. А дальше дом моей несравненной Марши. В общем, все за мной, я здесь главная.
Церемонию королева назначила на полдень. И местом ее избрала ту же поляну перед трактиром, где привыкли отмечать все свои праздники и эльфы и гномы. Теперь над поляной возвышались колонны из ледяного хрусталя, оплетенные и увенчанные сложным узором. Они создавали для каждой пары отдельные арки, обращенные к крыльцу трактира. Пламя всех оттенков – от густого синего до рубинового и соломенного – текло в хрустальных жилах колонн, струилось по украшающему их узору, вынуждая лед плавиться и испаряться. Пар тотчас превращался в вихрь снежных цветов, снова оседающих на колоннах. Кошка восторженно вздохнула и гордо сообщила: так наколдовать при поддержке ее обожаемого Раа может только Элло. Не зря она ждала его возвращения, чтобы устроить свою церемонию. И подружки вон подтянулись, тоже собрались замуж.
Спорить с неугомонной Лэйли не стала даже Оса. Фыркнула возмущенно – тоже мне, пример – и промолчала. Ей понравилось. Но не говорить же ледяному принцу, что он нормальный и даже милый? Тем более сейчас…
Зрители толпились поодаль, сидели на ветках деревьев, лежали и стояли на медленно плавающих в небе мальтах. Самые предусмотрительные и расторопные выглядывали из окон домов и гордо наблюдали с крыш.
Невест расставила по аркам младшая королева Аста, заранее обсудившая их размещение с Сэльви. Женихов приводил и размещал столь же серьезный Лильор, старший сын королевы.
Их величества вышли на порог своего трактира ровно в полдень. Кошка Ли глянула – и зашипела от возмущения. Хорошо быть королевой! Что хочешь, то и носи…
– Да, не очень празднично, – подмигнула ей Сэльви, без тени смущения поправляя свой старинный наряд для странствий. – Я дала себе слово, что надену это, когда ты соберешься замуж. И учти: возьмешься мяукать вместо произнесения внятных слов – уйду не оглядываясь. И короля с собой заберу! Ты меня знаешь, я та еще ведьма.
– Больно надо мне мяукать, – буркнула Лэйли.
– Тогда не расстраивай маму и говори толком, первая, – решительно велел король.
Кошка Ли тяжело вздохнула и приступила к делу с самым серьезным и потому странным для нее видом. Потом быстро и коротко согласились жить семьями все эльфы. Люди сделали то же самое. И остались лишь три пары – смешанные. Королева заранее предупредила: сначала дает согласие человек. А уж потом эльф произносит слова полного союза. По сути – заклинание, после которого Творец решает, кем стать обоим и какую жизнь прожить – короткую или длинную.
Элло говорил, а Нора не слышала его слов и не запоминала их. Она смотрела в глаза своего эльфа и думала: а ведь он прав, все равно, сколько им отведут времени. Вдвоем не страшно и не трудно. Вдвоем и он не ледяной, и она – не охотник на эльфов. Будет новая жизнь и новые, теплые и настоящие, цели в ней.
Колонны вокруг обросли ветками, зашумели густой огненной листвой, засыпали землю серебряным снегом, отделяя каждую из трех пар от прочих и от всего мира. Когда слова сказаны, древняя магия меняет решившихся их произнести. Уводит в сон и возвращает иными. Прочие будут уже праздновать, а они доберутся до нового дворца лишь на закате. Когда остынет пламя волшебных кленов и испарится состоящий из крошечных звонких цветков снег…
Нора додумала эту длинную мысль, уже открывая глаза. Сидеть на мягком теплом боку Бафрыха было удобно и приятно. Ощущения перемен нет… Вздрогнув, Нора ощупала уши.
– Покажите ваши уши. – Голос Элло в самое ухо копировал требование ведьм Альянса. – Я настаиваю как муж генеральши в отставке!
– По-моему, самые обычные, – огорченно отметила Нора.
– Ты зачем-то серьги щупаешь, – заинтересованно уточнил принц. – А растут уши вверх, вот здесь.
– Ох!
– Что – ох?
– Ты влип, твое высочество, – ехидно отметила Нора. – Взят под стражу пожизненно с неустановленным сроком длительности отбывания наказания. А как там Кира? И Эрика?
