— И кто же этот крепкий орешек? — невинно поинтересовалась Антония.
— Думаешь, я скажу тебе? — рассмеялась Клео. — Как бы там ни было, а я не собираюсь сдаваться. Мне обычно удается преодолеть сопротивление.
После того как Клео удалилась под предлогом, что ей нужно найти мать, Антония задумалась, с чем связано столь внезапное проявление дружбы.
Наконец появился Филипп, и Антония улыбнулась:
— Твой шоколад оценили по достоинству.
— Надеюсь, моя маленькая посылка была достаточна таинственной, — захихикал тот. — Я вложил туда обычную карточку со словами «От преданного поклонника». Она будет уверена, что одержала еще одну победу.
Антония смущенно рассмеялась:
— Боюсь, что испортила твою шутку. Я рассказала, что конфеты от тебя.
— Отлично! — воскликнул Филипп. — Теперь она будет считать меня старым дураком. Ладно, Тони, давай ужинать. От разговоров про шоколад я проголодался.
На следующий день Антония была страшно занята, наводя порядок в студии, собирая вещи и расплачиваясь по счетам в albergo, но ей все же удалось выкроить время, чтобы съездить с Филиппом на раскопки и вручить Лучано купленный для него фотоаппарат.
Тот только что пришел домой с работы на винограднике и, получив подарок, принялся очень трогательно благодарить Антонию. Он сиял от удовольствия, дотрагиваясь до хромированных деталей, подносил камеру к глазам и смотрел вдаль через видоискатель.
Антония объяснила мальчику, как пользоваться фотоаппаратом, и показала инструкцию.
— Стефано расскажет, как делать хорошие снимки.
Вернувшись к машине, где ее ждал Филипп, и помахав на прощание Лучано, она вздохнула:
— Как мало нужно, чтобы сделать ребенка счастливым! Я не спешила с подарком — боялась, что он может решить, будто его пытаются подкупить.
На следующий день, когда они неспешно ехали во Флоренцию, Филипп предложил остановиться перекусить в Сан-Джиминьяно.
— Смутно помню, что там есть площадь с колодцем посредине.
— Так и есть. Пьяцца Цистерн, — уточнила Антония. — Огромная мощеная площадь, окруженная старинными зданиями и несколькими высокими кирпичными башнями по углам.
После превосходного обеда в уютном кафе Филипп с Антонией прогулялись по окрестностям города, где большую часть времени проводились раскопки.
— Удивительно, как много старых крепостей сохранилось, — заметила Антония. — Они словно элегантные заводские трубы, только очень большие.
— Оттуда отлично было видно приближающихся врагов, — согласился Филипп.
Он заявил, что хочет осматривать Флоренцию не торопясь.
— Когда я в прошлый раз был здесь много лет назад, у меня случилось умственное несварение: все соборы будто смешались, так что я в конце концов уже ничего не замечал.
— О, я полностью согласна, — рассмеялась Антония, — если в твоем распоряжении три или четыре дня, приходится делать трудный выбор, что посмотреть, а что оставить до лучших времен.
— В этот раз мы можем позволить себе расслабиться. То, что не успеем посмотреть сегодня, оставим на завтра.
Их отель располагался в парке, где играли дети, прогуливались или сидели на каменных ступенях в тени деревьев студенты. С другой стороны располагался огороженный сад, в котором росли лимоны и высоченные пальмы, и многие постояльцы предпочитали обедать за столиками на открытом воздухе.
Официант объяснил, что в полдень солнце будет припекать слишком сильно и обед станут подавать в прохладном ресторане с кондиционером.
— Даже погода способствует тому, чтобы ты получал удовольствие, — заметила однажды за завтраком Антония. — Ты можешь представить себе, что в июне в Англии пьешь кофе с булочками прямо в саду? Наверняка там дует пронизывающий ветер или идет дождь.
— Я начинаю сомневаться, что поступил хорошо, Антония, — улыбнулся Филипп. — То, что ты ощутила, каково жить в теплом климате, может изменить твое будущее.
— Надеюсь, это к лучшему, — ответила она, смеясь. — По крайней мере, я смогу вспомнить хоть одно превосходное лето.
Она взяла письмо, которое получила этим утром от матери.
— Прочти, что мама пишет о «потрясающем июне» дома. Там сейчас холодно и идет ледяной дождь, дует ветер и бушует гроза. Дай же мне насладиться хоть мгновением la dolce vita[7]!
В перерывах между посещением галерей и музеев, чтобы Антония могла возобновить знакомство с флорентийскими мастерами, они с Филиппом предпринимали чудесные вылазки на южный берег Арно, где гуляли по паркам Боболи или взбирались на Форте Бельведер и любовались через реку на раскинувшуюся перед ними Флоренцию.
Они со всех сторон осмотрели Понте Веккьо, восстановленный после ужасного наводнения, случившегося пару лет назад.
— Какую колоссальную работу нужно было проделать, чтобы восстановить все в прежнем виде, — пробормотала Антония, сворачивая на улицу, где мраморная табличка отмечала уровень, на который поднялась вода. — Не могу не думать, что, если бы такое же бедствие случилось дома, старый мост заменили бы на симпатичную, аккуратную конструкцию из железобетона.
— А куда бы они дели секретный коридор, который соединял Уффици с дворцом Питти? — возразил Филипп. — Он должен быть спрятан где-то на мосту.
— Да, я знаю. Не нужно обладать богатым воображением, чтобы представить, какие ужасающие вещи происходили там внизу, какие тайные свидания, интриги… Во Флоренции шестнадцатого века было неизвестно, за каким углом поджидает враг, готовый пронзить тебя мечом.
Антония с Филиппом обожали базары и часами слонялись вдоль палаток торговцев. Девушка отыскала красивый кошелек из темно-зеленой кожи с золотым тиснением.
— Маме он понравится. Как думаешь, у тебя получится передать его, когда вернешься домой?
— Конечно.
Те несколько дней, что Антония провела с Филиппом во Флоренции, были гораздо более спокойными и умиротворенными, чем последние недели в Перудже. Было приятно оказаться вдали от Толбота, с его постоянно меняющимся настроением, и едкой болтовни Клео.
«Возможно, когда Филипп закончит свои дела и вернется в Англию, мои планы изменятся. Я бы могла вернуться в Перуджу на пару дней, забрать оставшиеся вещи и уехать в Рим или Неаполь. Ведь до сих пор я видела Рим лишь мельком, а в Неаполе и на юге Италии не была вообще. А ведь пообещала Филиппу увидеть как можно больше городов».
Она раздумывала над этим, одеваясь к ужину с Филиппом. Каково же было ее удивление, когда, спустившись, она обнаружила за соседним столиком… Клео и миссис Норвуд!
Филипп, естественно, предложил сдвинуть столики, если, конечно, миссис Норвуд не против. Клео выглядела ослепительно в шелковом бледно-розовом перламутровом платье, украшенном бисером. Миссис Норвуд поражала, как обычно, невероятной элегантностью. На ней было простое серое платье, у шеи отороченное темной норкой, а уши украшали очаровательные серьги — изящные гроздья цветов из драгоценных камней с лилией Флоренции в центре.
— Мы приехали сегодня, — объяснила миссис Норвуд, — поскольку Роберт сообщил, что на днях на одной из площадей состоится футбольный матч. — Дама рассмеялась. — Мне это, конечно, абсолютно неинтересно. Я не отношусь к поклонникам этой игры. Но Роберт объяснил, что будет настоящее представление в средневековых костюмах, факелы и все такое. Так что мы решили не пропускать такое зрелище.
— Да, мы видели, что на Пьяцца делла Синьориа возводят трибуны для зрителей, — ответил Филипп. — Мы должны получить там места.
Антония без энтузиазма восприняла перспективу провести оставшееся время в таком малоприятном
