Совершенно не понимая, что случилось, смертельно перепуганные, мы встали и, держась за руки, поднялись по длинной узкой лестнице на первый этаж. В квартире царил страшный разгром: опрокинутые шкафы, сорванные рамы... Где-то близко упала тяжелая бомба, и взрывной волной нас вынесло на улицу.
Наутро я решил посмотреть на 'мой' пулемет и пулеметчиков. Пробежав половину квартала, я остановился... Знакомого дома-кирхи не было. Огромная воронка, окруженная грудой развалин, зияла на его месте.
Через восемнадцать лет, в сентябре 1959 г., началась моя трудовая жизнь. Взяли меня на работу в Севастопольский филиал проектного института № 3, занимавший именно тот дом, где мы жили до войны. Представьте себе чувство, какое я испытал, когда вновь, впервые после той памятной осени, поднимался по длинной узкой лестнице на первый этаж...
И еще одна достопримечательность холма. Нынешний Матросский (в прошлом Малый, или Мичманский) бульвар - первый бульвар города. Он заложен около 1834 г., на нем до и во время Крымской войны гулял 'весь Севастополь'. Здесь бывал Лев Николаевич Толстой, тогда молодой артиллерийский офицер и начинающий литератор. Помните: 'В осажденном Севастополе, на бульваре, около павильона играла полковая музыка, и толпы военного народа и женщин празднично двигались по дорожкам'{13}.
На бульваре был поставлен первый и один из лучших в художественном отношении памятников города - А.И. Казарскому и экипажу брига 'Меркурий'. Каменная пирамида вздымает к небу стилизованное изображение античного корабля, на постаменте - лаконичная надпись: 'Казарскому. Потомству в пример'. Памятник увековечил подвиг брига 'Меркурий' (командир капитан-лейтенант А. И. Казарский), выдержавшего неравный многочасовой бой с двумя турецкими линейными кораблями.
Первый севастопольский маршрут пройден. Остается спуститься с Центрального холма. От Петропавловского собора по лестнице или крутому узкому спуску Сильникова можно выйти на улицу Ленина; с Матросского бульвара, тоже по лестнице,- на проспект Нахимова. Мне нравится покидать Центральный холм по Синопскому спуску, названному в честь одной из самых блистательных побед русского флота. Начинается спуск от памятника В. И. Ленину широкими гранитными ступенями, а затем, после пересечения с улицей Воронина, разделяется на два полукруглых пандуса, ниже вновь переходящих в прямой и широкий марш, который выводит к проспекту Нахимова.
КОРАБЕЛЬНАЯ СТОРОНА
Так называется часть города, находящаяся к востоку от Южной бухты. Сюда входит и Малахов курган, и улица Горпищенко, и Воронцова гора. Но последние два района, как и жилой массив вдоль улицы Генерала Жидилова, сравнительно недавнего происхождения, им около тридцати лет.
Исконный центр Корабельной - между Малаховым курганом и Корабельной бухтой. История его зарождения такова. В 1783-1784 гг. матросы зимовавших в Севастополе кораблей построили здесь первые казармы. Позднее рядом стал селиться работный люд и возникла рабочая слобода. Так что с самого начала, с первых шагов 'Корабелка' складывалась как рабочий, пролетарский район города, именно она - колыбель революционных традиций Севастополя.
На Корабельной стороне в 1830 г. вспыхнуло уже упоминавшееся вооруженное восстание. Грозный характер движения, его стихийная мощь не на шутку перепугали власть имущих. Не случайно расправой над восставшими руководил сам генерал-губернатор Новороссии небезызвестный граф Воронцов.
Гуляя по улицам старой 'Корабелки', видишь домики почти такие, а быть может даже и те самые, в которых держали взаперти жителей в 1830 г. Правда, с тех пор город дважды лежал в руинах, но частные домики обычно восстанавливают без особых изменений.
В последние годы эти тихие кварталы, заросшие акациями, все больше меняют свой облик. На Корабельной стороне почти не осталось свободного места под застройку, а жилье требуется. Вот и начинается снос старых кварталов. Конечно, это неизбежный процесс, да и сами владельцы домов жаждут переселения в комфортабельные квартиры. И все-таки становился грустно, что не станет скоро и ярко побеленных домишек, и немощеных улиц, где ряды старых акаций на противоположных сторонах соприкасаются кронами.
На Корабельной стороне находится знаменитый Малахов курган - место сражений и героических подвигов русских и советских воинов во время двух оборон.
Сквозь каменный портик к вершине кургана поднимается пологими маршами парадная лестница, осененная плакучими ивами. Она приводит на площадь, от которой прямо вдоль плоской вершины кургана идет широкая центральная аллея, упирающаяся в башню.
На площади скромный и вместе с тем запоминающийся памятник: скала, с которой взмывает в небо истребитель. Это памятник летчикам 8-й воздушной армии, принимавшим участие в освобождении Севастополя в мае 1944 г. Он дорог севастопольцам тем, что установлен спустя несколько месяцев после знаменательного события на еще не остывшей от огня войны многострадальной земле легендарного Малахова кургана.
Расположенный поблизости невысокий обелиск, увенчанный мраморным крестом, переносит нас в другую эпоху. 'Памяти воинов русских и французских,- гласит надпись на нем,- павших на Мал аховом кургане при защите и нападении. 27 августа 1855 г.' И стихи на французском языке:
По-русски эти строки звучат так:
Погибшие во время последнего штурма были похоронены вместе во рву бастиона, и на деревянном кресте неизвестный поэт написал стихи. В 1872 г. деревянный крест заменен мраморным обелиском, на него перенесли и поэтические строки.
Малахов курган - мемориальный комплекс двух героических оборон Севастополя. Здесь 16 памятников и мемориальных обозначений. Это невысокие каменные стены с вделанными в них чугунными досками. На досках - номера батарей и фамилии их командиров. Слева и справа от башни стоят морские орудия - они огромны и массивны. Расчет, обслуживавший такую пушку, состоял из десяти человек.
Без знания мелочей быта того времени нельзя правильно оценить масштаб многих событий 1854- 1855 гг. Вот один пример. Соседнюю возвышенность, к югу от Малахова кургана (она хорошо с него видна), занимал 3-й бастион. Во время первой бомбардировки русских укреплений 5 октября 1854 г. английская бомба взорвала пороховой погреб бастиона. Почти все защитники были убиты или ранены, батареи замолчали. Но в разгар ликования англичан бастион вдруг ожил. Один выстрел... второй... Впоследствии поэт В. Коссинский, участник обороны, напишет:
