ударяться в кладоискательство – так это с темными личностями наподобие Костыля.
Кто-то другой посчитал бы такую находку подарком судьбы. Для меня название такого «подарочка» было совсем другим. Редкостное невезение.
Может, притвориться, что плетенка мне не по зубам? Из заварухи, в которую я угодил, не спасут все клады Стрелки, вместе взятые. Только прибавят проблем к уже имеющимся. А вот Костыль так просто не откажется от идеи отыскать сокровища Беззвездного. И найдет, кого привлечь вместо меня к вскрытию тайника. В общем… Далеко и не надо ходить. Скрывающаяся от Академии беглая чародейка, беззащитная и растерянная, – лучше варианта и не придумать. Большой вопрос, кем Костыль сочтет ее потом: ценным союзником или опасным свидетелем. Двенадцатилетним мальцом наш стрелок, не дрогнув рукой, пришил родного дядюшку. Тот, правда, редкостным был уродом, но дела это сильно не меняет. Незнакомую девчонку Костыль стукнет запросто, не размениваясь на угрызения совести. Просто замечательный выбор. Открыть тайник – подвести под удар себя, оставить – Тианару. Кометы! Чтоб этому Беззвездному, не умевшему как следует приглядеть за собственным богатством, до скончания веков в хвосте небесной очереди торчать!
– Справлюсь, – сказал я, осматривая плетение.
Смелое заявление, учитывая то, что подобную плетенку я видел впервые. Вроде бы ничего особенного, но выглядел контур странно. Я не мог сказать почему. Моих умений не хватало, чтобы разобраться даже приблизительно в его устройстве, но вот рушить чужую магию я хорошенько поднаторел. Ломать не строить. Не проморгать бы только какую-нибудь хитрую ловушку!
Когда неуклюжие щупы моей силы легли на плетенку чужого контура, я готов был едва не плясать от радости. Невероятно, но я успел соскучиться по этому ощущению. Так, наверное, чувствуют себя больные, впервые выходящие из дома после изнурительного недуга.
Я улыбался, как законченный придурок, когда реальность вернула к себе внимание самым действенным способом.
Представьте себе, что поднимаете… Ну, к примеру, охапку соломы. И обнаруживаете в самый неподходящий момент, что весит она как хорошая гранитная колонна. Тогда поймете, что я испытал, перехватывая контроль над плетенкой. Только вот если с колонной можно обойтись отдавленными пальцами, то, уронив эту «ношу», легко не отделаешься.
В первый момент я был почти уверен, что так и сдохну магом-недоучкой и главарем-неудачником в забытой звездами подземной норе. Но шли мгновения – они казались мне дольше веков, – а контуры все держались, и я, слегка успокоившись, приступил к их рассеянию.
Вода в реке была прохладной – это мягко сказать, но я чувствовал, как по лбу стекают ручейки пота. Не знаю, сколько времени прошло, пока ящеролюдова плетенка начала поддаваться, и…
Неладное я почуял по усиливающемуся течению. Изрядно потускневший контур тек почище запасной лодки дядьки Ральта. Вроде бы ничего странного – если там, за стеной, до сих пор было сухо, вода начнет заполнять комнату, пока не достигнет того же уровня, что и везде, однако дурное предчувствие не оставляло меня. Мог бы, бросил эту затею, но все, что мне теперь оставалось, – довести до конца начатое дело.
Прочная длинная палка, служившая Костылю второй точкой опоры, легла поперек прохода за мгновение до того, как мощный поток ударил в спину, устремляясь в открывшуюся дыру. Что было сил я вцепился в этот импровизированный поручень. Костыль висел рядом – это было последним, что я разглядел перед тем, как лампа, вырвавшись из рук стрелка, исчезла в бурном течении. Звезды хранят дураков. Это я твердил себе, изо всех сил сжимая немеющие от холода и напряжения пальцы на скользкой хлипкой деревяшке. Интересно, распространяется ли благосклонность светил не просто на дураков, а на полнейших идиотов, которых мы тут сыграли?
Кометы его знают, что творилось по ту сторону отверстия, но шумело оно как хороший такой водопад. Оставалось лишь надеяться на везучесть стрелка. Нарываться на неприятности тот начал, не умея еще толком ходить и говорить, – но вот дожил до восемнадцати, хоть и не в самом сохранном виде. Другие бы на его месте давно себе шею свернули. Если ему суждено выбраться живым и из этой передряги тоже, может, и мне повезет за компанию?
«К звездам падучим везение», – подумал я, шарясь магическим жгутом по ближайшей стене. Ну… По крайней мере я надеялся, что стена находилась там: разглядеть хоть что-то в окружающей темноте было совершенно невозможно.
Для хороших долговременных контуров нужна основа. Это, как и многое другое, мне рассказала Тианара. Плетенка, наложенная на обычный неподготовленный предмет, продержится на нем недолго. Исключения составляют совсем уж сложные большие конструкции, умеющие поддерживать сами себя, – как в ринских катакомбах или оранжерее архимагистра Дайне. «Заплатка», висевшая здесь, к ним явно не относилась и держаться на голой стене не могла. Значит, где-то под кирпичами залегают посеребренные скобы, и на них была сейчас главная надежда. Наконец мне повезло зацепиться куда нужно. Укрепившись на одной стене, я повел нить на другую, натягивая поперек прохода что-то вроде редкой сети. Теперь – время, хотя бы немного! Тианара показала мне хитрый прием, позволяющий слабым плетенкам вбирать в себя магию из окружающего поля. Не буду вдаваться в подробности, предложи мне кто-нибудь подобное, когда я находился в полной силе, пожалуй, посмеялся бы над таким советчиком: слишком мудреные действия ради ничтожного результата. Теперь я имел замечательный шанс на собственной шкуре попробовать, что такое быть слабым магом и бороться за каждую крупицу используемой силы. А таких большинство… В Рине, в Академии – на всем Тар-Аларе.
Хвостатые звезды, мне кажется или уровень воды падает? Похоже на то. Только рано радоваться. Выручивший нас костыль угрожающе прогибался под напором потока, а плетенка все еще была тусклой. Выдержит, нет? Я не мог понять это на глаз. Что за гадство, опять я учусь на поле боя! Пока вода свободно проходила сквозь магическую сеть, не причиняя ей вреда, но так же свободно пролетим за нее и мы.
«Если порвется, нас уже ничего не спасет», – подумал я и превратил обычные нити в щит.
Держится. Падучие звезды, держится! Спасены. Хотя бы на время.
Я устало повалился на сеть. Теперь, когда опасность миновала, ощущение было вполне забавным – лежишь себе в этаком гамаке, а вокруг течет вода. Холодновато только… И руки дрожат. От простейшего контура я вымотался так, будто перетаскал в гору груду кирпичей. Что за гадство!
Похоже, звезды решили, что наотдыхался я впрок и за это стоит спросить вдвойне. Имелась еще одна проблема, решить которую без магии было трудновато. Уже не спеша и не надрывая сил, я принялся плести новый контур: средних размеров шар из беспорядочно перепутанных нитей. Через некоторое время этот магический светильник разгорелся достаточно ярко, и стало возможным разглядеть, что же именно мы натворили.
В какой-то паре шагов от магической сети вода с оглушительным ревом низвергалась в бездонную пропасть. Уровень реки уже упал на ладонь-другую и продолжал понижаться. В краткосрочной перспективе это не могло не радовать, но в целом такое положение дел не обещало ничего хорошего. Когда пройдет засуха, река уже не станет полноводной, отрезая подвал Малты от неприятного соседства.
Тем временем Костыль, ругаясь сквозь зубы, пытался затащить обратно арбалет, оставшийся по ту сторону магической сети. Лампу стрелок упустил без всякого сожаления, а за оружие держался до последнего. По меркам Стрелки арбалет, наследство того самого дядюшки, был на редкость хорош. Не знаю, каким везением надо обладать, чтобы раздобыть второй такой же. Неудивительно, что Костыль хватался за него, как за собственную жизнь, – в значительной степени так оно и было. Наконец стрелок преодолел невидимые путы, вызволил оружие и принялся придирчиво изучать, не клинит ли спусковой механизм в размокшем ложе. Для металлических дуг, тетивы и «козьей ножки» взвода не требовалось ничего, кроме хорошей просушки, а вот деревянным частям купание явно не шло на пользу.
– Да уж, поискали сокровища, – заметил я, пытаясь разглядеть в тусклом магическом свете хоть что- нибудь кроме пустоты, темноты и воды.
– Сможешь вернуть как было? – поинтересовался стрелок, убедившись в том, что с его драгоценным арбалетом не стряслось ничего особо скверного.
– Издеваешься, что ли? Кометы, теперь точно придется выслеживать этих тварей.
Удостоверившись в сохранности оружия, Костыль полез проверять стрелы. Извлек на свет один из болтов, на которые перед нашим уходом Тианара наложила усиливающие контуры, задумчиво повертел,
