пробовали.
Попытка форсировать реку напротив скалы с пещерой потерпела крах без всякого участия Шенгара. Пока унесенных бурным потоком вояк вылавливали ниже по течению, седому вожаку ничего не оставалось, как перекидываться с осажденным 'любезностями' по разные стороны непреодолимого рубежа.
- Эй, Коготь Ужаса! Ты хороший лучник и нарочно не бьешь насмерть. Почему?
- А ты поближе подойди - тогда начну, - лениво отозвался Шенгар, с любопытством наблюдавший за процессом спасения утопающих.
- Сначала мы думали, ты трусишь. Но вчера ты доказал, что готов убивать!
Шенгар развел руками:
- Боюсь увлечься! Меня брат просил нескольких ему оставить, а вот как всех вас перестреляю - что я ему скажу?
Мокрые и мрачные, орки возвращались обратно к месту неудавшейся переправы.
- Коготь Ужаса, ты еще там?
- Чего надо?
- Ты кто вообще такой? Мы с ребятами уже голову сломали!
'Ах, брат Орог, чтоб тебя эльфы на завтрак сварили!' - подумал Шенгар. Старое орочье ругательство соответствовало исторической истине со знаком наоборот, хоть и появилось еще до первой войны Света с Тьмой. 'Не мог точно объяснить, как именно врать стариканам!'
Но Шенгар не был бы собой, не нашедшись, что ответить.
- Я? - переспросил он с неприкрытым презрением в голосе. - Я - самый первый орк, созданный Владыкой! Он как глянул, какой я вышел складный, так и прогнал прочь в горы. Испугался, что лучше его самого окажусь! И стал вас, недоделанных, строгать!
Орки на берегу дружно загоготали.
- Ладно, Коготь Ужаса, - усмехнулся седовласый. - Надеюсь, завтра удастся попробовать, каково на вкус твое сердце!
- Подойдешь ближе, чем сейчас, я тебе стрелу прямо промеж глаз засажу, - пообещал Шенгар.
На том и расстались. 'Стариканы' побрели к своим пещерам, Шенгар пошел проведать, как дела у его пациента.
Длинноухий лежал в дальнем краю пещеры на ложе из веток и травы, которое соорудил для него Шенгар. Дыхание его было глубоким и размеренным, а с губ не сходила счастливая улыбка. Жар спадал, и Шенгар счел это хорошим признаком.
- Ты уж давай, выкарабкивайся, - сказал он эльфу, мешая варево из грибов и целебных трав. - А то у меня скоро стрел отбиваться от этих придурков не хватит. Придется и впрямь их перестрелять. И будем мы с братишкой Орогом вдвоем ворочать камни в шахте. Точнее, это я их буду ворочать, а он - указания давать. Куда такое годится!
Эльф, разумеется, ничего не ответил. Привычным жестом Шенгар разжал ему зубы и влил приготовленный отвар.
Из осторожности, Шенгар дождался рассвета на площадке у входа, а затем вернулся в пещеру и уснул, зарывшись в теплый мех безрукавки. Ему снились лепешки длинноухих, боевой топор из сияющей стали и девчонка из клана Песня Войны. Лицо его в тот момент было таким счастливым и безмятежным, словно он сам хлебнул грибного отвара.
ГЛАВА 6.
В тронном зале, как называл Орог про себя большую пещеру, намечалось что-то интересное. Он подполз ближе к щели, чтобы лучше видеть и слышать происходящее.
За прошедшие ночи, когда большинство орков отправлялись наружу, он успел хорошо исследовать окрестные ходы и обнаружить массу интересных вещей. Например, то, что у тронного зала имеется второй потолок, а в потолке - большая трещина, через которую очень удобно наблюдать за тем, что творится внизу. А еще то, что дальше по течению река обрывается водопадом в огромный зал, и в нижней части этого водопада просматриваются лопасти водяного колеса, а также площадки и лестницы для обслуживания механизма. Под шум воды он, не опасаясь быть раскрытым, заколотил в стену несколько костылей и спустился по веревке до верхней площадки. Пока он этим занимался, огромный зал наполнился мягким розовым светом - по всей вероятности, он поступал с поверхности, где как раз должен был заниматься рассвет, через систему линз и зеркал. Однако, раздумывать о тонкостях освещения, Орогу было некогда: в конструкциях внизу он с радостью узнал некоторые из приспособлений, описанных в книге по металлургии, которую перечитал так много раз, что мог пересказать близко к тексту.
Водяное колесо было предназначено для раздува огромных мехов, нагнетающих воздух в исполинскую печь для выплавки металла. Было ясно, что гномы сильно превзошли в технической мысли людей, писавших книгу, но в общих чертах Орог быстро догадался о предназначении тех или иных механизмов. 'Темный Владыка, до чего же тут все здоровое!' - пронеслось у него в голове. Если до сих пор у молодого орка сохранялись какие-то иллюзии относительно того, что вдвоем с братом они разберутся с гномьим хозяйством, теперь они развеялись окончательно. Столько руды и угля, сколько сжирает эта печь за один присест, им рубить и жечь добрый месяц. И еще не факт, что с первого раза все получится правильно. Стариканы так же необходимы для претворения в жизнь мечты о железном оружии, как сама рудная залежь.
Смешанные чувства раздирали душу Орога, когда он возвращался тайными коридорами обратно к любимому убежищу над тронным залом. Его не покидало ощущение того, что, делая один шаг на пути к осуществлению своих планов, он отдаляется от них на два…
Тем временем, в тронном зале бедолаге Ригги снова приходилось отдуваться за всех.
- Вождь, мы… Мы опять не смогли до него добраться! - докладывал, пытаясь держаться с максимальным достоинством, трехсотлетний страдалец.
На половину лица и шеи у Ригги запеклась темная корка размазанной крови. Свежие потеки струйками стекали с правого уха, навсегда утратившего былую остроконечность. За этими признакам безошибочно определялось чувство юмора братишки Шенгара. Из чего Орог с радостью заключил, что брат в порядке и развлекается, как может.
- Что?!! - вождь толкнул ногой сжавшегося в комок эльфа и сгреб Ригги за край панциря. Ветхие ремни лопнули, и в руках у вождя остались два ряда ржавых пластин. Вождь с отвращением отбросил рухлядь в сторону и врезал Ригги по здоровому уху.
- Он ранил Граша, - обреченно вздохнул Ригги. - Граш еще долго не сможет стрелять.
Пострадавший лучник, замотанный полосами грязной грубой ткани, поспешил спрятаться за спины воинов.
- Дурбаг и Марги хромают, а Буртак совсем плох.
Выражение лица вождя не предвещало для Ригги ничего хорошего. Горемыка сжался в предчувствии удара, но, вопреки ожиданиям, вождь опустился обратно на трон.
- Ришнар! - угрюмо каркнул он.
Из горстки воинов вышел хмурый, плотно сбитый орк. Спутанные патлы были наполовину седыми. Глаза пылали из-под косматых бровей злыми алыми угольками. Длинный шрам пересекал темную физиономию старого воина от лба до нижней челюсти.
- Барги, - хрипло проговорил седой. - Он стреляет из лука как десяток длинноухих. Ты хочешь угробить в этих скалах остатки клана?
- А ты хочешь, - зло сощурился Барги, - поединка за место вождя?
- О, - усмехнулся Ришнар. - Мне надо было заботиться об этом пятьдесят лет назад. В четыреста с лишком сложно переигрывать прошлые ошибки. Но мне все еще хочется просто пожить! Я не собираюсь лезть под стрелу.
Барги шумно дышал, потеряв от такой наглости дар речи.
- Ты будешь доживать свою жалкую жизнь в каменном мешке! - выдохнул он, наконец. - Вместе с
