полпути. Но ему было не до этого. В упоении собственным превосходством он на глазах коллег по работе провел милиционера до «уазика».
— Садите его и прыгайте на заднее сиденье! — Короткая, почти военная команда была принята собровцами должным образом, и они быстро втолкали задержанного внутрь автомобиля.
— В ГУВД! — опять распорядился Летунов, и автомобиль, рыкнув, тронулся с места и выехал на проезжую часть…
…Из длинного ряда припаркованных к Управлению автомашин бесшумно и медленно съехала на асфальт «шестерка» с оперативными номерами, принадлежащими Зареченскому РУВД и, пропустив вперед «навороченный» «Ниссан-Максима» и видавшую виды «Победу» ворошиловских времен, стала повторять маршрут, выбранный водителем «УАЗа».
Кроме двух мужчин в строгих костюмах лет сорока на вид, в бежевой «шестерке» на заднем сиденье находилась молодая девушка. Она сидела молча, прижав ладони к лицу, словно окаменевшему от ужаса, и в ее бездонных, широко раскрытых зеленых глазах замерли слезы отчаяния…
…Летунов, как мог, развернулся на сиденье и, минуя взглядом угрюмых и готовых на все собровцев, обратился к тому, кто сидел в заднем, предназначенном для всякого рода преступных элементов, отсеке. Отсек с кабиной разделяла металлическая перегородка с оконцем, через которое, не будь там решетки, все равно не пролезла бы даже голова.
— Ну, что, Веденеев, по-прежнему в молчанку играть будем?
Отсек молчал.
— Ты хоть соображаешь, куда я тебя везу? Там ведь «одиночек» не будет, только общие камеры! Времени мало остается. Пока едем, можешь принять единственное в своей жизни правильное решение — сознаться во всем. Скажешь «да» — я тут же поверну обратно. — Летунов подумал и добавил: — Только если опять вздумаешь «пургу мести» — сразу поедем в ИВС.
— Ну, щас! — взвился возмущенный водитель. — У меня бензина в обрез, а они тут в «челноков» играть будут?!
Поскольку все в машине, кроме водителя, понимали, о чем сейчас идет речь, на него не обратили ни малейшего внимания.
— Ну, так как, Веденеев? — настойчиво повторил Летунов.
— Пошел на х… — равнодушно ответил отсек голосом зареченского сыщика.
— Ах, ты падла!.. — Лицо руоповца покрылось красными пятнами.
— Нет, — удовлетворенно отметил водитель из ГУВД, — теперь туда-сюда мы точно ездить не будем…
— Ну, ничего, — успокаиваясь, как-то кровожадно пообещал Летунов, — сейчас приедем!..
«Уазик» несколько раз скрипнул тормозами, останавливаясь около светофора в центре города.
— Все, — констатировал факт водитель, — «пробки» начались.
Внезапно из «собачника» раздался хохот. Не смех, а — хохот.
Все недоуменно обернулись к заднему отсеку.
— Ну, вы даете, борцы с оргпреступностью! Ха-ха-ха!!! Молитесь своему богу в черной маске, что в «собачнике» милиционер сидит, а не гангстер!
— Ты что там несешь? — озабоченно спросил Летунов, который дал сто очков вперед филину, повернув на сто восемьдесят градусов не только голову, но и торс.
— Да у меня в ногах, под лавкой, газовый «вальтер» валяется! Ха-ха-ха!! Поднять — показать, нет? Ха-ха-ха!!!
После первых слов сыщика стволы «кипарисов» уперлись в металлическую перегородку и клацнули затворы.
— Не двигаться!! — заорал Летунов, явно обращаясь к Веденееву.
И водителю:
— Тормози!
— Ёпт!.. — коротко ответил тот. — Да мы на «красном» стоим!
— Гонит! — не отводя взгляда от лица Веденеева, рявкнул один из собровцев. — Не было там пистолетов!
— «Пистолетов» — нет, а один — есть, — раздался насмешливый голос из отсека. — Правда, из него магазин вынут, но вполне вероятно, что в патроннике остался патрон.
— Посмотрите, — приказал Летунов собровцам, — ничего под лавкой не видно?
— Окошко маленькое, ни хрена не разглядеть…
— Вы так и будете глядеть, да?! — вспылил водитель. — А ведь ему сейчас надоест на ваши рожи через дупло смотреть и он «стебанет» по ним из газовика! У меня уже не машина, а какой-то передвижной тир!! Утром в ней стреляют, вечером — опять собираются!
В «собачнике» опять раздался истерический хохот.
Слова водителя подхлестнули конвоиров к действию.
— Не трогай ничего руками, Веденеев! — рявкнул Летунов. — Сидеть, как сидишь!
— Я, по-твоему, Гена, дурак, что ли? На чужом стволе свои пальцы оставлять? — голос Артура был спокойным и едким.
Хохотнув, он добавил:
— Так что, водила, вытри лысину от пота и сиди ровно, не волнуясь!
— Где это у меня лысина?! — закричал состоящий из одних возмущений водитель. — У меня нет лысины!
— Мне сзади хорошо видно… — раздалось из отсека.
— Хватит всем п…ть!!! — срываясь на фальцет, взревел Летунов. — Ты держи его на мушке! А ты — со мной! Веденеев, если это была одна из твоих шуток, я тебе в изоляторе яйца отобью!
— Да не ссыте вы, поехали! — прозвучал раздраженный голос из «собачника». — На хрен мне нужен этот пистолет?! Пусть валяется!
— Ну, щас!!! — опять возмутился водитель, который почему-то сидел уже в фуражке. — С пистолетом у виска я ехать не могу. Зарплата у меня, видите ли, не каскадерская! Короче, пока у этого дурака пистолет не отберете, машина будет стоять! Без меня, — добавил он и, выйдя на проезжую часть, демонстративно хлопнул дверью.
Летунов с невысоким агрессивным собровцем выпрыгнули из «уазика» и приблизились к двери «собачника», держа наготове оружие. Собровец внутри глядел в крошечное оконце, разделяющее его с Веденеевым, и, как мог, контролировал каждое его движение.
Артур сидел на седушке с закрытыми глазами и беззвучно смеялся.
— Не вздумай прикасаться к пистолету, Веденеев! — в который раз приказал Летунов.
— Гена, — послышался недовольный голос из чрева «уазика», — меня сейчас волнует совсем другое!..
Летунов глазами показал собровцу на дверь:
— Открывай!..
…Хотя из-за «Победы» было хорошо видно, что происходит около дежурного автомобиля ГУВД, оба мужчины вышли из салона «шестерки» и облокотились на открытые дверцы.
Девушка, несмотря на свой маленький рост, так вытянулась, что ее голова почти касалась крыши салона.
— Что-то не так… — бросил водитель напарнику.
Второй мужчина поправил на переносице черные очки и, наблюдая за действиями руоповцев, которые собирались открывать дверь «собачника», вполголоса медленно произнес:
— Он сейчас будет «уходить».
— Ты уверен?
Мужчина не ответил и снова поправил очки. Он был заметно взволнован. Хотя с ним никто не спорил, он упрямо, словно доказывая что-то, повторил:
— Он будет «уходить».
Не отрывая взгляда от «уазика», он пояснил:
— Я уверен, что он «засек» нас по дороге. Не знаю, как он их там, в машине, «сделал», но если он
