записывался.
Ведь она говорила о Валери и слишком уж по-приятельски беседовала со Стивом в начале, прежде чем они перешли от слов к делу.
Дорин кивнула:
– Все звонки контролируются и записываются.
«Но это незаконно», – хотела сказать Лиз, однако прикусила язык, уверенная в том, что Дорин вряд ли беспокоит нарушение гарантированных конституцией прав граждан.
– Все мои разговоры были записаны?
– Все до одного.
Лиз почувствовала, как ноги у нее подкосились. Почему Стив об этом не подумал?
Администратор собрала последние распечатанные страницы отчета и рассеянно на них взглянула:
– Я знаю, поначалу это пугает, но Антонио настаивает на таком порядке и прочитывает все расшифровки. Не переживай, ты привыкнешь и через какое-то время даже не будешь задумываться о том, что Большой Брат подслушивает.
Ужас охватил Лиз, она почувствовала приступ тошноты, у нее засосало под ложечкой. Она поставила свою подпись на отчете и покинула здание, благодаря бога за то, что снаружи стоит ночной охранник, наблюдая за парковкой, и следит, чтобы она без происшествий дошла до своей машины. Как только Лиз села в машину, зазвонил мобильник. Нахмурившись, она выудила его из сумки, и, хотя не узнала высветившийся на экране номер, ответила на звонок в надежде, что это Валери.
– Алло.
– Это я, – выдохнул низкий голос Стива, одновременно и разочаровав, и утешив ее. – Я просто хотел убедиться, что у тебя все в порядке и ты дошла до машины.
– Да, я уже в машине. – Сидя в полумраке автомобиля, она разглядывала третий этаж.
Тонированные стекла скрадывали свет и позволяли лишь мельком увидеть, как за ними двигаются тени.
– Хорошо, что ты позвонил, – нам надо кое-что обсудить.
– Все в порядке?
Лиз почувствовала в его голосе тревогу, и беспокойство эхом отозвалось в ней. Она еще раз испытала благодарность за то, что ей не приходится проходить через все это в одиночку.
– Я не знаю. Когда моя смена подошла к концу, Дорин, ночной менеджер, заставила меня подписать отчет с регистрацией рабочего времени, продолжительностью телефонных разговоров с каждым клиентом в отдельности и последними цифрами номеров телефонов звонивших. Кроме того, они распечатывают все разговоры, отчет идет к Антонио на рассмотрение и только потом решается вопрос об оплате.
– Наверное, таким образом он подбирает клиентов для своих закрытых вечеринок.
– Я тоже так думаю.
Как он может быть спокойным, когда она так панически боится? И как он не понимает последствий их интимной беседы?
– Стив… мы говорили о Валери, и наш разговор был записан. – В голосе Лиз звучали и страх, и разочарование.
– Нет, не был, – сухо ответил он. – Я не знал, как у них поставлено дело, поэтому принял меры предосторожности и установил на телефон шифратор.
Девушка с облегчением выдохнула. По крайней мере, он умеет соображать на ходу. Разумеется, это часть его работы, но в дальнейшем они не смогут использовать защиту шифратора.
– Тебе не придется им больше пользоваться. Особенно если по содержанию телефонных разговоров Антонио определяет, кого приглашать на вечеринки.
– Не волнуйся, я позабочусь об этом.
Успокоившись, она не могла не спросить:
– Почему ты не сказал мне, что разговоры могут записывать?
– Потому что хотел, чтобы ты была спокойна и действительно попрактиковалась в свой первый день на работе, не контролируя себя. Кстати, ты была просто великолепна. На самом деле, восхитительна.
Смена темы напомнила ей о том, что он, самовлюбленный мерзавец, бросил ее неудовлетворенной.
– Рада, что ты приятно провел время.
– А ты разве нет?
Его голос звучал искренне и удивленно. Да, ей понравилась эта соблазнительная беседа, но ее тело все еще горело от неутоленной страсти.
– Скажем так: ты кончил, а я нет.
Стив засмеялся низким грудным смехом, призывно сексуальным, и еще больше ее взволновал.
– Бедняжка.
Лиз надоело слушать, как он ее дразнит, и она решила, что пора заканчивать разговор.
– Спокойной ночи, Стив! – произнесла она нежно и, не дождавшись ответа, разъединилась и включила зажигание.
