весь этот ад, но самой Лиз необходимо понять, что Валери – взрослая женщина и что поступки, которые она совершает – какими бы они ни были: правильными, неправильными или опасными, – это ее поступки. И весь груз ответственности за последствия, к которым они приведут, предстоит нести тоже ей. И больше никому. Точно так же, как и поступки Лиз – исключительно ее поступки и больше ничьи.
Она слишком часто чувствует вину, даже в тех случаях, когда для этого нет никаких оснований, и таким образом удовлетворяла потребность Валери привлекать к себе внимание окружающих. И пока Лиз так поступает, ее двоюродная сестра будет манипулировать ее чувствами. Но все, что мог сделать Стив, – дать ей понять, что он пойдет туда ради нее, сделать так, чтобы она поняла, насколько она ему небезразлична. Он приложит все свои силы, чтобы защитить ее, и сделает, черт возьми, все, чтобы разыскать эту кузину и положить конец тревогам и переживаниям Лиз.
А дальнейшее их будущее будет зависеть только от нее.
– У меня срочная посылка для Лиз Адамс.
Лиз подняла голову, отвлекаясь от приготовления ирландского кофе и бросила взгляд на молодого человека, стоявшего по ту сторону стойки, который сверялся с квитанцией. Он был одет в форменную рубашку сине-зеленого цвета с названием курьерской службы, вышитым на кармане. Под мышкой у него был зажат блокнот, в одной руке – плоская белая коробка, перевязанная лентой, с большим красным бантом, а в другой – полиэтиленовый мешок, в какие обычно упаковывают одежду.
Удивленная и немало смущенная, Лиз обслужила посетителя и взглянула на курьера:
– Лиз Адамс – это я.
– Отлично. – Он улыбнулся и, перекладывая предметы из рук в руки, положил блокнот на прилавок и извлек ручку, которой ей надлежало расписаться.
– Подпишите здесь, внизу, и все эти предметы – ваши.
Лиз вытерла мокрые руки о махровое полотенце и покачала головой:
– Но я ничего не заказывала.
По крайней мере в «Чувственных удовольствиях» – точно. На полиэтиленовом мешке было название именно этого бутика.
– Ну, я всего лишь занимаюсь доставкой, – сказал парень, пожимая плечами. – И если вы – Лиз Адамс, то этот заказ ваш.
Чувствуя себя неловко под устремленными на нее взглядами работников и посетителей заведения, Лиз расписалась и забрала пакеты у курьера. Она попросила Кэти обслужить оставшихся в очереди клиентов и добавила, что если понадобится ее помощь, то она будет в офисе.
Оказавшись в задней комнате, Лиз повесила упаковку с одеждой в металлический шкаф и поставила изящную коробку на стол. Заметив, что к полиэтиленовой упаковке прикреплен маленький белый конверт, она отцепила его, вынула оттуда открытку и прочитала написанное печатными буквами мужским почерком:
Ее рука задрожала, и сердце бешено заколотилось в груди. Не «искренне твой», не «всего наилучшего», а «с любовью».
Всего одно слово всколыхнуло целый поток эмоций и заставило девушку вспомнить все те мелкие перемены в поведении Стива, которые она подмечала в последние несколько дней и которые становилось все труднее игнорировать. Без сомнения, в его взгляде, обращенном на нее, была нежность и подлинное чувство, а в прикосновениях не было намека на сексуальное влечение, а только ласка и понимание того, как долго она обходилась без мужского внимания и заботы.
Любовь. Чувство насколько прекрасное, насколько и сложное, пугающее.
Лиз тяжело вздохнула и, не обращая внимания на ноющую боль в груди, занялась подарками, которые прислал ей Стив. Она была абсолютно уверена, еще не открыв их, что этот негодяй прошелся по магазинам и купил наряд, который ей предстоит надеть сегодня на вечеринку под названием «Буйная фантазия».
Прошлым вечером они разговаривали по телефону, и она пригласила Стива на эту закрытую вечеринку. Он, естественно, не возражал. По его словам, с Дорин удалось договориться без каких-либо проблем, и Лиз предстояло изображать его любовницу. Сегодня вечером в шесть часов принадлежащий компании лимузин заедет сначала за ней, затем заберет Стива и отвезет их обоих в особняк, где эта вечеринка, собственно, и состоится.
Они не виделись и не разговаривали с того самого момента, когда Стив вчера вечером ласково сказал, чтобы Лиз шла домой и хорошенько отдохнула. Она была разочарована, что он не проявил желания зайти к ней, но понимала, что это к лучшему. По крайней мере для нее. При той скорости, с которой происходили события, через день или два их дела со Стивом будут закончены, и ей придется снова привыкать к одиноким ночам.
Стук в дверь заставил ее вскочить и отвлечься от невеселых мыслей. Она обернулась и увидела Мону, глаза которой светились от любопытства, изучая то коробку на столе, то так и не открытый мешок с одеждой.
– Ну, что там за срочная посылка? – невозмутимо спросила Мона.
Лиз с удивлением подумала, что, судя по всему, Мона видела, как прибыл курьер, и теперь без тени стеснения пришла сюда разнюхать, что к чему.
– Это от Стива.
Засунув открытку обратно в конверт, она опустила это нежное послание в верхний ящик стола.
– Сегодня вечером мы оторвемся на полную катушку.
Глаза Моны понимающе округлились:
– Вы вдвоем идете на эту оргию?
– Да.
