Вместо ответа я тихо застонал, словно сдерживая тошноту, потом отвернулся и прижал руку к вуали.
– Не стоит смущаться. Пытки действуют на меня точно так же. – Жрец поднял меня с пола и повел вверх по лестнице. – Поднимемся на площадку, глотнем свежего воздуха, и тебе станет лучше.
12
Гвидион Быстроход протиснулся сквозь толпу, заполонившую вестибюль, прошел по пустому Залу Суда и опустился на колени перед Хрустальным Троном Келемвара. На шее рыцаря алела раскрытая рана, но это уродство было ничто по сравнению со стыдом в его глазах.
– Ринда мертва. – Он уставился в пол. – Я позволил головорезу, подосланному Кайриком, убить ее во сне.
– Ты сотни раз спасал ее до этого, – сказал Келемвар. – Посмотри мне в глаза, Гвидион. Тебе нечего стыдиться.
Гвидион поднял голову и встретился взглядом с Келемваром, но вид у него был по-прежнему пристыженный.
– Это был убогий маленький нищий! Нужно было сразу его убить, когда представился шанс.
– Откуда ты мог это знать? Если бы ты убивал всех, кто мог оказаться на службе у Кайрика, то тебе пришлось бы уничтожить сотни ради того, чтобы наказать нескольких виновных. Неужели ты думаешь, я поэтому и позволил тебе вернуться в Фаэрун?
Гвидион покачал головой:
– Разумеется нет.
– Хорошо. – Келемвар печально улыбнулся. – Хотя бы это решение я смогу принять, не терзаясь сомнениями. Ты выполнял свой долг честно и хорошо, Гвидион. Я и не мне судить твою душу. Тем не менее, прежде чем отпустить тебя к Торму Правдивому, я хочу попросить об одном одолжении.
– Все что угодно, – кивнул Гвидион.
– Где-то за пределами Города Мертвых бродит душа Ринды, затерявшись в толпах душ на равнине Фуги. Огм не может ее найти, пока у нее на шее висит амулет, но если его снять, Кайрик тотчас обнаружит «Кайринишад».
– Ты хочешь, чтобы я ее отыскал? – Гвидион поднялся с колен.
– И препроводил во дворец Огма, – сказал Келемвар, – Он не узнает о ее присутствии, но думаю, что душа Ринды обретет покой в Доме Знаний.
Гвидион улыбнулся, и теперь пристыженность уступила место его обычной гордости.
– Будет сделано.
Повелитель Смерти взмахнул рукой, и рядом с Гвидионом тут же появилась призрачная фигура Жергала.
– Мой сенешаль проводит тебя к дворцу Огма, а потом обратно на равнину Фуги. Торм придет за тобой по первому зову. Желаю тебе счастливого пребывания в его замке.
– Благодарю, Повелитель Смерти. – Гвидион поклонился и вместе с парящим рядом с ним Жергалом исчез.
Но после него на хрустальном полу осталась тень. Повелитель Смерти хотел было вернуть его, но потом передумал и, откинувшись на спинку Хрустального Трона, принялся хмуро барабанить пальцами по подлокотнику. Наконец у тени появились два белых глаза, после чего она отслоилась от пола и поднялась на две ноги.
– Рад найти тебя в благодушном настроении, господин Келемвар. – Тень приняла вид мрачного эльфа. – Надеюсь, ты отнесешься к моей просьбе с той же добротой, с какой судил бы Гвидиона.
– Сомневаюсь. Не люблю воров. – Келемвар враждебно посмотрел на непрошеного визитера: Маск мог легко справиться с любым замком и украсть любое сокровище за семью печатями, а потому он был нежеланным гостем в любом божественном дворце. – Жергал!
На запястьях Маска сомкнулись по две белые перчатки и вытянули его руки в стороны. С каждой стороны Повелителя Теней выросло по плащу, наполненному мраком, и Жергал заговорил одновременно двумя голосами.
«Как всегда, готов к вашим услугам».
Маск принял вид беспомощной женщины и, не обращая внимания на сенешалей, обратился к Келемвару:
– Ты говоришь, что не любишь воров? Но ты сам кое-что у меня украл! – Тоненький голосок Повелителя Теней не принадлежал ни мужчине, ни женщине. – Хотя, возможно, это была всего лишь ошибка.
– Ошибка! – Келемвар подался вперед, но вовремя себя сдержал, чтобы не вскочить с трона. Обвинить бога в ошибке было еще худшим преступлением, чем сказать, что он вор. Келемвар сразу понял, что Маск своими речами хочет спровоцировать его на необдуманный шаг. – Объясни свои слова и ступай прочь! Так и быть, я не спущу на тебя Кезефа в моем городе.
Темную фигуру Маска охватила дрожь, но он быстро взял себя в руки и продолжил:
– Это ведь ты судил некоего Авнера из Хартсвейла, не правда ли?
Хотя после Авнера перед Келемваром прошли тысячи душ, божественная память безгранична и совершенна. Повелитель Смерти сразу понял, что речь идет об одном беспризорнике, выросшем на улицах Хартвика, который обкрадывал честных купцов и тех, кому хватало глупости приблизиться к нему. Один мастеровой, по имени Тавис, пожалел мальчишку и научил зарабатывать себе на хлеб честным трудом, и тогда Авнер бросил воровство, превратившись в самого честного парня во всем королевстве Хартсвейл.
