Лунатики

На мгновение Кэти остолбенела от шока, но затем ее привел в чувство крик Клео. Она выпустила руку Клео и полезла на ограду. Но ей помешала длинная юбка, и Кэти свалилась. Подоткнула юбку и снова полезла.

– Простите, – послышался женский голос позади нее. – Я его поймала.

Кэти, залезая на ограду, посмотрела во двор и увидела высокую женщину с блестящими черными волосами. Женщина была одета в длинный синий плащ в стиле девятнадцатого века.

Женщина держала Тони за руку, а тот глазел на нее с открытым ртом.

Кэти тоже на нее уставилась, а потом вспомнила, что наполовину взгромоздилась на забор. Она опустила ногу и спрыгнула во двор как могла грациозно.

– Спасибо, – сказала она высокой женщине. Какое счастье – с Тони все хорошо.

Но потом происходящее показалось ей странным, и на радостях Кэти дала волю удивлению.

– Каким чудом, – спросила она, – вам удалось поймать его и привести назад так быстро?

Высокая женщина улыбнулась:

– О, я как раз взбиралась на холм по тропинке. К счастью, я просто оказалась в нужное время в нужном месте. Простите, что вышла позади вас, но это самый удобный путь. – Она кивнула на северный край дворика. Там забор был ниже, а склон более пологим.

Кэти могла поверить, что не видела, как женщина с Тони поднялись. Поразило ее то, что это произошло за несколько секунд… если Кэти не потеряла чувства времени от шока при виде падения Тони. Сколько она тут простояла как изваяние?

– Ну, как бы то ни было, – сказала она, – я вам очень благодарна. Не знаю, как бы я объяснялась с матерью Тони, если бы с ним что-то случилось.

Высокая женщина улыбнулась и протянула руку, в которой держала Тони.

– Уверена, что Хэлли поняла бы, что это не ваша вина. В конце концов, здесь и впрямь надо бы сделать забор повыше. Может, электрическую проволочную сетку. Что-нибудь такое, что остановило бы детей.

Кэти улыбнулась и взяла Тони за руку. Ее пальцы коснулись запястья высокой женщины, очень изящного. Кэти внезапно захлестнула зависть, и ей это не понравилось. Зависть, как и ревность» – непродуктивная эмоция. Но сейчас Кэти ничего не могла с собой поделать. Рядом с этой высокой, красивой и, судя по всему, ловкой женщиной она чувствовала себя коротконогой, толстой и неуклюжей. Хуже всего было чувствовать себя неуклюжей. В конце концов, это она допустила, что мальчик упал с холма, а спас положение кто-то другой. Она не любила ни в чем зависеть от других людей. Даже в случайных ситуациях.

– Я напишу в городской отдел парков, – сказала Кэти. – Уверяю вас, здесь будет забор.

Высокая женщина снова улыбнулась:

– Не сомневаюсь. Вы настроены весьма решительно.

Она оглянулась на здание клуба:

– Пойдемте на выступление Джека? Он, должно быть, уже начал.

Кэти попыталась не хмуриться. По большому счету, ситуация ей не нравилась. Высокая женщина казалась слишком уж безупречной и к тому же, видно, знала и Хэлли и Джека. Но Кэти никогда ее раньше не видела и не представляла, кто она.

– Ну, я не уверена, что Джек уже появился, – сказала Кэти сварливее, чем собиралась. – И Хэлли не хочет, чтобы я приводила туда детей, пока они плохо себя ведут, поэтому…

– Похоже, они успокоились, – сказала высокая женщина.

Кэти посмотрела на них и увидела, что это правда И Клео и Тони смотрели на высокую женщину, как на Динозавра Барни.

Это и разозлило Кэти, и опечалило. На нее они так не смотрели.

– Кстати, – сказала высокая женщина, – я Лили подруга Джека.

Прозвучало так, словно Лили была уверена, что Джек говорил о ней Кэти, однако он не говорил. С другой стороны, в последние месяцы Кэти почти не разговаривала с Джеком.

Она с ним почти не разговаривала, поняла Кэти, со дня гибели Натали. Смерть Натали все переменила, и Кэти это не нравилось. Ей не нравились не только перемены сами по себе, но и то, что они подчеркивали, каким добрым и отзывчивым человеком была Натали.

Кэти сомневалась, что кто-либо когда-либо называл ее доброй и отзывчивой. Однако она также сомневалась, что кто-либо когда-либо называл Натали умной.

Не сказать, что быть умной значило сейчас для Кэти так же много, как раньше. Она не могла сделать счастливым собственного мужа и никак не могла произвести на свет ребенка.

Однако Натали наверняка сумела бы и то и другое.

Кэти заставила себя поднять свою короткопалую руку и коснуться длинной и стройной кисти Лили.

– Рада с вами познакомиться, Лили, и позвольте еще раз поблагодарить вас за спасение Тони. Я – Кэти Корман.

Лили кивнула, и ее черные волосы сверкнули в лунном свете. Кэти ощутила убогость собственных светлых волос, курчавых и тусклых, которые стригла коротко, чтобы держать в порядке.

– Я знаю, кто вы, – сказала Лили. – Джек мне все о вас рассказал. Он о вас очень высокого мнения. Считает вас одним из самых значительных людей на Земле. Его собственные слова.

Кэти удивилась. Много лет назад она думала, что влюблена в Джека, но никогда не считала, будто произвела на него столь сильное впечатление. Она всегда полагала, что они остались друзьями – ну, потому что Джек всем оставался другом.

Потом она удивилась собственному смущению.

В конце концов, кто такая эта Лили? С той секунды, когда она появилась, Кэти мотало от одной эмоции к другой. И ни одна из них не была из разряда тех эмоций, которые Кэти обычно себе позволяла. Любовь, злость и радость бывают полезны, но ревность, зависть и смущение слишком бессмысленны, чтобы давать им волю. И Лили сумела за две минуты заставить ее пережить все три.

Это достаточная причина, чтобы невзлюбить Лили, решила Кэти.

– Давайте сменим тему, – сказала она.

Лили подняла брови:

– Пожалуйста.

Последовала неловкая пауза, затем Кэти сказала:

– Ну, поскольку дети ведут себя прилично, думаю, мы можем пойти посмотреть, вернулся ли Джек с Венеры, или где он там теперь живет.

Лили, похоже, удивилась:

– Не думаю, что Венера приятное место, – сказала она. Затем Лили повернулась и, взметнув плащом, пошла к зданию клуба, цокая с каждым шагом.

Кэти посмотрела на Клео и Тони и увидела, что они все еще благоговейно смотрят на Лили.

– Милая леди, правда? – спросила Кэти, надеясь что они высунут языки и заблеют.

Но Клео кивнула и прошептала:

– Она самая прекрасная леди, какую я только видела.

– Может, тебе нужно больше бывать на людях, – сказала Кэти и тут же возненавидела себя за это.

Ненависть к себе – еще одна ненужная эмоция. Лили и впрямь ее провоцировала.

Клео посмотрела на нее озадаченно:

– Что?

Кэти мотнула головой:

– Ничего. Пойдем и посмотрим, что дядя Джек для нас приготовил.

Она взяла обоих детей за руки, и Клео спокойно пошла с ней. Но Тони попытался выдернуть руку.

Кэти остановилась:

– Что случилось, Тони?

Тони пристально глядел вслед Лили, чей силуэт теперь виднелся в желтом свете дверей клуба.