Лунатики

густыми и волнистыми. Она представила, как зарывается в них лицом и глубоко вдыхает. Затем спускается ниже и ощущает соленый вкус его шеи.

В этот момент Марвин поперхнулся, наклонился вперед и что-то выплюнул в кофейную чашку. Хэлли постаралась не смотреть. Не хотела, чтобы это испортило ее настрой.

– Теперь нормально? – спросила она.

Марвин выпрямился и кивнул. Судя по всему он больше не задыхался, так что Хэлли перестала бить его по спине и вновь уселась. Марвин вытер лицо одной из тканевых салфеток, которые она положила рядом с чашками. Он вспотел, и лицо его все еще было красным. Хэлли вздохнула. Вот таким она его и хотела видеть. Только голым.

– Извини, что я это ляпнула, – сказала она. – Но нет смысла изображать скромницу. То есть ты вроде замечательный парень…

Да, подумала она, вроде нормальный парень с замечательными волосами, руками и мочками. Но сказать ему, что он сам по себе замечательный, уместнее, если учесть, что она почти наверняка хочет провести с ним ночь.

– …И мы, наверное, поладим, – продолжала она, – так зачем ждать, пока все зайдет далеко, чтобы задать важные вопросы? Понимаешь?

Марвин опустил салфетку и кивнул. Краска быстро сходила с его лица.

Хэлли подождала несколько секунд, но Марвин ничего не сказал. Он лишь таращился на нее. Она надеялась, что в восхищении. Но это вряд ли – после того, как дети неприлично себя вели, а сам Марвин подавился чуть не до смерти.

– Хорошо, тогда я начну первая, – сказала Хэлли. – Я проверялась каждые шесть месяцев за последние три года. Я сдала анализ месяц назад. Все результаты отрицательные. Я бы даже не пошла на свидание, если бы что-то было не в порядке.

Она подождала еще, но Марвин опять не издал ни звука. Только перевел взгляде нее на чашку, видимо завороженный тем, что он туда выплюнул.

– Марвин? – сказала Хэлли. – Прости, что-то не так? Мы еще беседуем?

– Э-хе-хе, – слабо хихикнул Марвин. – Я, э-э, просто удивляюсь… зачем тебе понадобилось проверяться.

Хэлли удивилась. Марвин не казался самым классным парнем на свете, но и тупым тоже не казался.

– Ну, как бы объяснить, – сказала Хэлли, – в основном затем, чтобы знать, нет ли в моей крови ретро-вирусов, которые могут заразить кого-нибудь, кто мне дорог. Зачем же еще?

– Э-хе, – сказал Марвин – больше похоже на прочистку горла, чем на хихиканье. Он опять глядел перед собой, и лицо его побледнело. – Я хотел спросить, почему ты думаешь, что эти проверки необходимы? В конце концов, ты мать двоих детей, и я бы не подумал, что ты…

Марвин закончил тираду странным взмахом красивой руки.

Теперь Хэлли представляла себе картину. На этой картине она отправлялась спать в гордом одиночестве с куском холодной пиццы в одной руке и вибратором в другой.

– Ты хочешь сказать, ты бы не подумал, что я часто трахаюсь с мужиками? – сказала она. Внутри у нее все перевернулось. Волосы Марвина и его мочки теперь не казались такими уж замечательными.

Его руки по-прежнему выглядели здорово, но черт с ними.

Марвин вздрогнул, как будто она его ударила.

– Я совсем не это имел в виду. Хе-хе.

Хэлли встала.

– Нет, ты именно это имел в виду, а еще – что если я а вправду трахаюсь с мужиками, я не должна бы этого делать.

Марвин заозирался, будто искал пути к отступлению.

– Но я хочу, чтобы ты знал, – сказала Хэлли, начиная убирать посуду, – что я вполне полноценная здоровая женщина, хотя и дала жизнь двоим детям. Несмотря на распространенное мужское мнение, дети не портят тело. – Она взяла чашку Марвина, посмотрела в нее и скривилась: – Не могу поверить, что я собиралась заняться этим с парнем, чье тело производит такое.

– Э-хе, – сказал Марвин, поднимаясь. – Я пойду.

– А еще, – произнесла Хэлли, – я хочу сказать, что все заметили, как ты пустил ветры. – Она фыркнула так же, как дети, затем с грохотом кинула кофейные чашки, ложки, и молочник в раковину. – Так что спасибо за поганый вечер, Марв. Последи, чтобы тебя не ударило дверью по жопе, когда будешь уходить.

Он постарался. По правде сказать, он не закрыл дверь. Хэлли пошла следом, чтобы ее захлопнуть, но остановилась, увидев женщину с длинными черными волосами. Женщина обходила гараж и столкнулась с Maрвином. На мгновение остановилась, глядя на него. Она была высокая и бледная, а ее волосы блестели в лунном свете. На ней был синий плащ, такой длинный, что скрывал ноги.

– Вы кого-то ищете? – спросила Хэлли.

Высокая женщина отвернулась от Марвина и подошла к Хэлли. Ее невидимые под плащом ноги странно цокали. Хэлли начала закрывать дверь, но высокая женщина улыбнулась ей так приятно и обезоруживающе, что Хэлли замерла.

– Да, – сказала высокая женщина. – Сначала я зашла к вашим соседям, но их не оказалось дома. Я не слишком поздно?

Хэлли нахмурилась:

– Не знаю. Смотря для чего?

– Ну, для вас и… – Высокая женщина взглянула через плечо на отъезжающую машину Марвина. – Как-там-его-зовут.

– Его зовут Марвин, – сказала Хэлли. – Если он вам нужен, он ваш. Развлекайтесь. – Она опять стала закрывать дверь.

Высокая женщина нахмурилась, явно расстроенная.

– О, милая, – сказала она. – Я действительно слишком поздно. Мне так жаль.

Хэлли замерла у полузакрытой двери, глядя на женщину:

– Простите?

Женщина вздохнула и качнула головой. Ее волосы переливались, точно водяные струи.

– Ну, у вас будут другие ночи, – сказала она. – Гораздо лучше, обещаю. Я больше вас не подведу. Но в следующем месяце вам придется самой о себе позаботиться.

Хэлли засмеялась:

– Милая, я забочусь о себе каждый месяц.

Высокая женщина опять улыбнулась:

– Я знаю. Но время от времени всем нужна помощь, – Она начала поворачиваться, затем оглянулась на Хэлли. – Кстати, вы нужны Джеку, – сказала она.

Зашагала назад – цок-цок-цок-цок – и пошла за гараж той же дорогой, что и пришла.

– Эй! – завопила Хэлли. Она распахнула дверь и побежала за женщиной. – О чем вы говорите? Откуда вы знаете Джека? Что с ним случилось? Черт возьми, подождите!

За гаражом она наступила на плащ высокой женщины, лежавший на дороге. Хэлли его подобрала. Он был еще теплым.

Она посмотрела на улицу, но увидела лишь два мигающих красных огня отъезжающей машины Марвина. Высокая женщина с блестящими черными волосами исчезла.

Что-то слетело с плаща. Хэлли нагнулась и увидела длинное перо, черное с белым кончиком.

На нее легла тень, и она посмотрела наверх как раз вовремя, чтобы увидеть, как что-то летит на фоне полной Луны. Мелькнули большие крылья, и затем все исчезло в ночном небе.

Хэлли взяла плащ в охапку, заперла за собой дверь. Положила плащ на кухонный стол, затем пошла к телефону, висящему на стене, чтобы позвонить Джеку. Было поздно, но ему можно звонить в такое время: Она должна увериться, что с ним все в порядке, что странная высокая женщина ничего с ним не сделала. Джек был единственным из ее прежних любовников, который еще оставался ей другом, и Хэлли им дорожила.