белое тело, висящее в небе. По его щеке скользнуло перо, и пока он наблюдал, как оно по спирали падает в реку, он понял, что сделал глупость и что Лили его спасла. Он знал, что Лили сбросила обувь и схватила его, потому что чувствовал на правой лодыжке ее когти. Его левая нога – и все остальное – болталось в воздухе.
Теперь он дрожал, несмотря на душную техасскую ночь, и меньше всего хотел бы оказаться в воде, которая выглядела такой темной и холодной.
Он был благодарен Лили. Как никогда.
Она доставила его туда, где он начал свою вахту. Она положила его на землю мягко, но поскольку он был вверх тормашками, то все равно приземлился не слишком удачно. Джек растянулся на спине, глядя, как Лили садится на ограду.
Он удивился, увидев кристальные капли, блестевшие в углах ее глаз и на лице. Джек недавно почувствовал, что ее щека влажная, но тогда еще не понимал, что это значило.
Его богиня плакала. Из-за него.
– Прости, – сказал он, встав на колени и схватив руки Лили. – Пожалуйста, прости меня.
Лили покачала головой. Ее глянцевые волосы спутались и не обвивали ее плечи, как обычно. Джек никогда не видел ее волосы такими прежде и испугался.
– Это я должна извиняться, – сказала Лили.
Джек поцеловал ее когти и лодыжки.
– Нет, – прошептал он.
– Да, – сказала Лили, гладя его волосы.
Он посмотрел ей в лицо. Она выглядела очень печальной, и это было ужасно.
– Богиня никогда ни за что не должна извиняться, – сказал он, – потому что, почти по определению, она не может сделать ничего неправильно. Это ведь и значит быть богиней, правда?
– Раньше я так и думала, – сказала Лили, делано улыбаясь. – Пока…
Она оборвала себя, но Джек знал, что она хотела сказать: «Пока не встретила тебя».
От этого он почувствовал себя мерзким, виноватым… и сильным. Он не хотел, чтобы Лили хоть чуть- чуть горевала, но все же осознавать, что она горюет из-за него, было великолепно.
И из-за этих мыслей он ощутил себя еще более мерзким и виноватым.
Когда они с Лили впервые встретились, вся его жизнь внезапно обрела смысл. Но теперь, похоже, возвращалось прежнее ужасное смятение.
И если это произойдет, ему, наверное, опять станет на все наплевать.
Чтобы этого не случилось, он сказал Лили единственную правду – правду, которая останется правдой, что бы ни случилось с ним, или с его друзьями, или со всем остальным миром; останется правдой, сколько будет жить его мозг.
– Я люблю тебя, – сказал он.
Она кивнула, всхлипнула и опять улыбнулась. Он увидел, что на сей раз по-настоящему.
– Это очень глупо с твоей стороны, – сказала Лили.
Несколько минут они оставались в таком положении – Лили на ограде, а Джек на коленях перед нею, – не говоря ничего.
Наконец Лили содрогнулась и сказала:
– Может, пойдем к тебе домой? Мне как-то больше неохота оставаться сегодня на воздухе.
– Конечно. – Джек поднялся с колен. – Я готов полететь с тобой, куда скажешь.
Лили нахмурилась:
– А не мог бы ты отвезти нас на машине? Я… просто не хотелось бы летать без нужды.
– Потому что ты теряешь перья? – спросил Джек. Лили пожала плечами, и выпало еще несколько перьев.
Джек подобрал перо. Оно было красивое и мягкое.
– Для тебя естественно время от времени линять, да?
– Не знаю, – сказала Лили, спрыгивая с ограды. – Раньше такого не случалось.
Она опять вздрогнула.
– Давай пойдем, ладно?
– Ты не хочешь надеть туфли?
– Нет. Благодаря тебе они сейчас в реке.
Джек бросил перья на землю и оделся, а потом они спустились по крутой бетонной лестнице ко входу в парк. Но едва Джек шагнул через цепь, которой перетягивали вход после закрытия парка, на его лицо упал луч фонаря.
– Оставайтесь на месте, сэр, – сказал голос за фонарем.
Джек обернулся, чтобы сказать Лили – ей стоит исчезнуть, поскольку она голая до пояса. Но она ,же так и поступила.
С улицы подошел полицейский и сказал:
– Можете переступить через цепь, сэр.
Тут Джек понял, что его левая нога осталась висеть в воздухе над цепью, когда он услышал слова: «Оставайтесь ни месте». Так что теперь он наконец перешагнул, двинулся навстречу полицейскому и обезоруживающе – как он надеялся – улыбнулся.
– Вам известно, сэр, что парк закрывается в десять часов вечере? – спросил коп.
Джек, щурясь, смотрел сквозь свет фонаря.
– Да, – сказал он, – Я потерял счет времени.
Это было правдой. Как только вставала полная Луна, он уже ни на что не обращал внимания, кроме Лили.
Вдруг что-то слетело с деревьев и пронеслось как раз над головой полицейского. С головы полицейского сдуло шляпу, и Джек ее поймал.
– Господи Иисусе пресвятая Богородица! – завопил коп, кружась на месте и обшаривая все вокруг своим фонариком. – Что за чертовщина?
Джек подошел к полицейскому и протянул ему шляпу.
– Наверное, сова, – сказал он.
Коп пошарил лучом взад и вперед, но ничего не обнаружил.
– Сова? Я никогда не видел здесь никаких сов. И к тому же совы не бывают таких жутких размеров.
Джек чуть не засмеялся. Этот парень смыслит в ночных хищных птицах, как в ядерной физике.
– Совы есть повсюду, командир, – сказал Джек. – Мы не часто их видим, потому что они активны лишь ночью. Но они большие и сильные. Больше и сильнее, чем люди думают. И они здесь всегда.
Полицейский опустил фонарь и взял свою шляпу.
– Парк закрывается в десять, – сказал он. – На этот раз я вас просто предупреждаю. Но если поймаю вас опять, вам придется заплатить немаленький штраф.
– Понял. Спасибо, командир, – кивнул Джек.
– Ну, идите своей дорогой, – хмыкнул коп.
Джек пошел своей дорогой к припаркованному в нескольких ярдах почтовому джипу. Добравшись до джипа, он оглянулся и увидел, что полицейским шарит лучом у себя под ногами и по деревьям.
– Очень было страшно? – спросила Лили.
Джек аж подпрыгнул. Лили усмехалась ему с крыши джипа.
– Ты меня напугала до усрачки, – сказал он.
– Ах, – сказала «Пили, – ну, тогда понятно, чем тут воняет.
Они сели в машину, и Джек закрепил на Лили ремень безопасности.
– Зачем это? – спросила она.
Джек посмотрел на нее сбоку. Сердце его все еще не могло успокоиться.
– Ты что, никогда со мной раньше не ездила? – спросил он.
– Я ни с кем раньше не ездила, – ответила она. Джек нажал на газ, и джип затарахтел.
– Ну, тогда держись, – сказал Джек.
В квартире Джека Лили пошла в ванную, и там ее вырвало. Как она потом сказала Джеку, до
