пришпорил коня. Он не пытался обгонять, но и не отставал.
— Любопытно, — пробормотал Марбери, — он не пытается нас обойти.
— Может, тоже выжидает удобного места? — поднял брови Том.
— Ты совершенно уверен, что получил это место в награду? — буркнул Марбери. — Ты, кажется, из тех, чье нахальство заслуживает не награды, а порки.
— Это верно, сэр, — признал Том, с трудом сгоняя с лица ухмылку. — А что для этого места, ну… что для одного адский пламень, то для другого — кухонный очаг.
— Стало быть, ты любишь свою работу?
— Сейчас-то нет, — прокричал Том, — но в обычные дни…
— Быстрее можешь?
Том что-то крикнул лошадям — для человеческого уха в его вопле не было смысла, но кони отлично поняли хозяина и заметно прибавили ход.
Карета пролетела вдоль берега и свернула от реки в перелесок. Всадник следовал за ними как тень.
У Марбери часто забилось сердце: он уже видел впереди место, где перехватил их маленький разбойник. Но нигде не было видно ни часового, ни других мальчиков. Кажется, им придется встретиться с тенью без подмоги.
19
Выехав на ровный участок дороги, Том придержал лошадей.
— Приехали, — громко вздохнул он, всем видом показывая, что свое дело он сделал, а прочее его не касается.
— В лесу никого.
Марбери обшаривал взглядом тени под деревьями.
— Верно, — Том тоже огляделся. — Говорил же, вы его больше не увидите. Пропал ваш ангел.
Карета остановилась.
— Мой нож у тебя, — зашептал Марбери.
Том, не выпуская поводьев, поднял руку с ножом.
— Держи пониже, у пояса, как будто собираешься воткнуть ему в брюхо снизу вверх.
— Господи! — Том натянул поводья, успокаивая лошадей.
Марбери оглянулся. Преследователь тоже придержал коня, видимо озадаченный остановкой кареты.
Том снова обвел взглядом придорожные заросли и пробормотал что-то себе под нос.
Марбери сошел на землю, распахнул дверцу кареты, пошарив под сиденьем, вытащил свою рапиру.
— Бросай вожжи и спрыгивай с другой стороны, — велел он Тому. — Ты заходи оттуда, а я отсюда. И молчи.
— А можно, я зарычу по-медвежьи? Это очень страшно.
— Молчи!
— Понял. — Том закрепил вожжи на сиденье и соскользнул на дорогу.
Всадник не двигался, но Марбери быстро зашагал к нему. Тому пришлось пуститься рысцой, чтобы не отстать от спутника. При этом он старался придать лицу суровое выражение.
— Вы не хотите пойти мне навстречу? — громко обратился к всаднику Марбери. — Это невежливо. Потрудитесь немного подъехать. Я спешу поскорее убить вас и продолжать путь.
Том зарычал, очень похоже на медведя.
Конный склонился в седле и медленно тронул коня вперед. Только тогда Марбери поднял рапиру.
Всадник улыбнулся.
Том все рычал.
Марбери зашагал решительнее, и лошадь незнакомца ускорила шаг.
Порыв ветра всего на миг распахнул полы его плаща, но Марбери успел заметить простую красную одежду священника и ощутил укол сомнения.
«Это же священник, — подумал он, — просто попутчик. Яд отравил мои мысли. Что я делаю?»
— Друг… — произнес он.
Священник кивнул, и в его руке появился пистолет. И выстрелил.
Том крякнул — казалось, от удивления — и уставился на свою грудь. На ней распускалась роза, разворачивала в холодном воздухе алые лепестки. Том упал на колени, выронив кинжал. Прежде чем ткнуться лицом в дорожную пыль, он обернулся к Марбери.
Тот со свистом вздохнул и шагнул в сторону.
Священник вытащил второй пистолет и взвел курок, изогнув в усмешке уголки губ. Прицелиться он не успел: град камней наполнил воздух. Булыжники беспощадно колотили его по голове и по груди.
Марбери отпрыгнул с дороги и покатился по земле. Укрывшись от взгляда стрелка в придорожной канаве, он наблюдал, как на священника без конца сыплются камни, толстые сучья и стрелы без оперения.
Потом воздух наполнился пронзительной бранью. Священник пошатнулся в седле и упал наземь.
Сразу дюжина, если не больше, хрупких гномов налетела на него и принялась пинать, топтать и колотить палками.
Марбери, подняв голову, выкрикнул:
— Хватит!
Мальчики застыли на месте.
Среди шайки оборванцев мелькнуло знакомое лицо.
— Так? Вы этого хотели?
Невинный разбойник и его войско, в котором многим воинам было не больше шести или семи лет, толпились на дороге.
— Жаль, не успели спасти вашего кучера, — продолжал мальчик.
Взгляд Марбери метнулся туда, где в расползавшемся в пыли ржавом пятне лежал Том. Только это пятно и двигалось там. Бросив рапиру, Марбери выбрался из канавы к Тому, поднял его на руки. Тело обвисло, глаза мальчика закатились.
— Sangre! — Священник перекатился набок, зажимая раны и ошарашенно уставившись на маленьких дикарей. Он говорил по-испански.
Маленький вожак сильно ударил его ногой в голову.
Марбери выпрямился. Сделал несколько быстрых шагов, оказавшись между лежащим на дороге священником и солнцем.
— Встать!
— Нет. — Священник закашлялся и при этом прикрыл рот ладонью — странное проявление благовоспитанности в этих беззаконных лесах.
— Встать! — повторил Марбери с ледяной угрозой. — Я должен знать, кто ты такой.
— Я очень устал — одна из этих стрел проткнула мне печень и кишки. Такая рана через неделю приведет к мучительной смерти. — Незнакомец опустил ладонь. Он улыбался. На губах виден был белый порошок, и немного того же порошка просыпалось из сломанного перстня. — Я предпочту теперь же покончить свои труды.
Священник принял яд.
— Господи, — вырвалось у Марбери, и он обратился к мальчикам: — Посадите его.
Они подскочили и все вместе подперли задыхавшегося, давившегося желчью священника.
Марбери засунул палец в перчатке ему в рот, чтобы вызвать рвоту. Самоубийца сжал зубы так, что прокусил и перчатку, и кожу до крови. Палец удалось высвободить только после того, как один из мальчишек сломал палку о затылок священника.
