лестница, ведущая, надо думать, в жилые покои.
Три тела в спортивных костюмах – орущие и извивающиеся на бетонном полу…
П-ф-ф… П-ф-ф… П-ф-ф… – Всадил я в них оставшиеся три иголки, поменял в пистолете обойму, сунул его за пояс и с автоматом в руках устремился ко второй лестнице. Она была намного длиннее первой, имела четыре пролета и заканчивалась… в рабочем кабинете господина Назарбекова.
– Али, отзовись! Хамид, почему молчишь?!. Саламбек!.. Шамиль!.. Ваха!.. Аслан!.. Руслан!.. – Подкравшись к небольшой дверце, услышал я нервный голос главного фигуранта. Судя по всему, он вызывал по рации своих нукеров, а те, по понятным причинам, не отзывались.
– Тень дерьма больной собаки!!! – по-чеченски выругался Ахмат, шарахнул об пол рацию и начал торопливо набирать номер на стационарном телефоне.
«Ну не-е-ет, голубчик! Подмогу ты не позовешь!..» Пинком вышибив дверь, я выпустил длинную очередь впритирку с его головой.
– Шайтан! – выхаркнул Назарбеков, падая на ковер. «Узи» он позабыл на столе, чем я не преминул воспользоваться – поставил «флажок»[23] на одиночный огонь и тремя точными выстрелами безнадежно испортил израильскую «игрушку». А четвертым – разбил телефонный аппарат. Затем выщелкнул опустевший «магазин», хотел вставить новый, но… не сумел. С бешеным рыком Ахмат опрокинул на меня массивный стол (я едва успел отскочить в сторону). Сорвал со стены горскую саблю и, зверски щерясь, рубанул меня по темени. Перехватив автомат обеими руками, я заблокировал смертоносный клинок. Ударом ступни в грудь отбросил злодея назад, поднял резное кресло и с силой бросил в него. Удар пришелся в грудь и частично в нижнюю часть лица. Назарбеков пошатнулся, глаза у него затуманились, из рассеченных губ потекла кровь. Однако саблю он не выпустил и, продолжая сжимать ее в руке, выбежал в коридор.
– Блин! – ругнулся я, оставил надрубленный «АКМБ», выхватил ПСС и пустился вдогонку. К счастью, оглушенный Ахмат не смог далеко удрать. На полпути он споткнулся и, когда я появился в коридоре, как раз поднимался на ноги.
П-ф-ф… П-ф-ф… – Двумя прицельными выстрелами я «пощекотал» ему уши (хорошо давит на психику. – Д.К.)… Стремительно сорвал дистанцию. Низким присядом ушел от нового удара (сбоку по шее). Перехватил руку с саблей, нажатием на болевую точку заставил чеченца выронить оружие, двинул ему коленом в пах и в завершение провел удушающий прием из положения стоя. Назарбеков протяжно засипел, передернулся и потерял сознание.
– Силен, зараза, – проворчал я, уложил бесчувственное тело на пол (лицом вниз), завернул ему руки за спину и защелкнул на кистях самозатягивающиеся «браслеты». Потом вынул из кармана моток скотча. «Спеленал» Ахмату ноги в щиколотках, заклеил рот и по прибору связи вызвал напарника.
– На приеме, – мгновенно отреагировал Середа.
– Клиент упакован. Мы на третьем этаже. Идем к тебе, – сверившись со схемой, сообщил я.
– Дойдешь до верхушки лестницы, назовись по имени, – попросил Игорь. – А то мало ли…
– Пришлось еще кого-то грохнуть?
– Сам увидишь, – полковник нажал «отбой»…
В известном читателю «черном» холле прибавилось тел. Правда – не мертвых. У подножия лестницы лежали друг на дружке три безоружных мужика: два довольно хлипких на вид, третий – жирный, с огромным брюхом. По закону подлости он очутился сверху импровизированного штабеля, придавив своей массой худых товарищей по несчастью.
– Прислуга. Опасности не представляли. Стрелял иголками, издали, – пояснил Середа и окинул критическим взором Ахмата у меня на плече. – Так вот ты каков, пятнистый олень!!!
– Скорее гиена, – дернул щекой я. – Сваливаем в темпе. Я несу, ты прикрываешь… на всякий пожарный.
Быстрым шагом мы вышли из дома. Снаружи бушевала летняя гроза. Орудийными залпами грохотал гром. Ярко сверкали молнии. В воздухе пахло озоном. С неба лило как из ведра. «Отлично! Следов не останется!»… Миновав задний двор с усыпленными засадниками, мы отодвинули засов на потайной дверце. Рысью преодолели лесопосадки, забросили мычащего пленника в багажник джипа. Уселись в салон (я за руль, Игорь – рядом, на переднее сиденье). И на предельной скорости помчались сквозь грозу…
Глава 5
«Укромное местечко», предложенное Середой для наркодопроса, представляло собой заброшенный коровник неподалеку от опустевшей деревушки в тридцати километрах от Халявниково (двадцать восемь по Д-скому шоссе и два – по запущенному, давно не езженному проселку). Когда-то, в советские времена, здесь находился колхоз с громким названием «Ленинское знамя». В самом начале 90-х он задохнулся насмерть под бременем дикого рынка. Жители частью подались в город, а частью вымерли: кто-то от самогонки, кто-то от болезней, кто-то от голодной старости. Заколоченные дома гнили, ветшали, постепенно разваливались… А новорусские строители коттеджей и дворцов упорно обходили стороной эти края. Во-первых, местность была не ахти: болотистая, с невероятным количеством комаров, с топкими лугами и чахлыми лесками, кишащими змеями. Во-вторых, останки «Ленинского знамени» пользовались устойчивой дурной репутацией. Утверждали, будто бы из скотобойни (выстроенной на фундаменте разрушенной церкви) выходят по ночам призраки животных и с неистовой яростью бросаются на людей. Особенно на тех, кто решил тут обосноваться. Наглядное свидетельство тому – начатый, но незаконченный особняк. В 1994-м его собрался выстроить некий господин Титков, нажившийся на оптовой торговле порнокассетами. Поначалу дело вроде шло на лад: заложили фундамент, возвели стены с перекрытиями… Но затем произошло что-то страшное. Рабочие в панике разбежались, а сам Титков был найден возле болота с проломленным черепом. Рядом виднелись отчетливые следы копыт…
Все вышеизложенное мне рассказал Игорь по дороге к «укромному местечку».
– Обманул работяг с деньгами, вот и получил по кумполу кирпичем, – усмехнулся я, выруливая с проселка к руинам коровника. – Призраки погибших парнокопытных… Напридумают тоже!!!
– Хочешь верь, хочешь нет, – пожал плечами Середа.
Машина остановилась в десяти метрах от развалин, и я первым выпрыгнул на раскисшую от воды землю. Гроза ушла далеко на запад, уведя с собой тучи, дождь и молнии. В очистившемся небе холодно сияла полная луна. За скопищем черных, мертвых домишек виднелся угрюмый остов четырехэтажного здания. За ним темнел безлюдный лес.
– А где та самая скотобойня? – полюбопытствовал я.
– Ее отсюда не видно. – Вышедший следом Игорь отпер багажник. Рывком за наручники заставил выбраться оттуда Ахмата Юнусовича и толчком в спину направил его к коровнику.
– У-му-бу!!! – вознегодовал Назарбеков.
– Иди, иди, новый Чикатило. Не вынуждай нас отбивать тебе почки! – «ласково» посоветовал Середа.
– У-бу-у-у?! – лицо чеченца выразило крайнюю степень недоумения.
«Арти-и-ист!!! – подумал я. – Посмотрим, ЧТО ты запоешь после укола!!!» Между тем мой напарник вновь схватил пленника за наручники и полусогнутого, скрипящего зубами повлек в глубь развалин, которые (как я понял) использовал не в первый раз.
Взяв с заднего сиденья портативный чемоданчик, видеокамеру и мощный фонарь, я двинулся за ними. Игорь привел Назарбекова в дальний конец коровника на небольшую площадку под сохранившимся фрагментом крыши. Заставил Ахмата сесть на бетонный пол и куском проволоки прикрепил наручники к ржавому крюку в стене. Затем оголил фигуранта до пояса и при помощи нехитрых приборов провел короткое медицинское обследование.
– Здоров как бык. Невзирая на бурную ночку – пульс и давление в норме. Сердечные ритмы не вызывают опасений, – закончив, резюмировал он.
– Маньяки, как правило, отличаются отличным здоровьем, – заметил я. – Вспомни Джумгалиева, Чикатило, Головкина, Ряховского…
– У-бу-бу-у-у!!! – Ахмат, казалось, лопнет от возмущения. – Убу-бу-у!!! У-бу-у!!! У-бу-у-у!!!
– Пусть побесится… напоследок. – Игорь сорвал у него со рта скотч.
Вопреки ожиданиям, Назарбеков повел себя сдержанно. С полминуты он глубоко дышал по китайской системе, а потом хрипло спросил:
