закона, не особенно им доверял. Если и притащатся, то эдак часа через два, не раньше! С тяжелым сердцем вернулся он в «Острое отделение», увидел кровь, свежие трупы, всеобщую панику и заскрипел зубами. Пинками и угрозами бывший спецназовец кое-как привел в чувство оставшихся в живых «косил» и предупредил: «Если кто замандражирует в неподходящий момент, подведет – то не обессудьте! Учиню такое, что Уткин вам кроткой овечкой покажется!» – и, возглавив наспех сколоченный, сомнительной боеспособности отряд, принялся планомерно обшаривать территорию больничного комплекса. По пути к ним присоединились некоторые санитары из других отделений. Ермолов искал беглеца в наиболее потаенных уголках, а также на подступах к проходной. Правда, ради подстраховки он все-таки отправил двух дюжих санитаров проверить административный корпус...
– Ты поможешь мне скрыться или сдохнешь! – предупредил успевший переодеться Уткин голого, трясущегося психиатра.
– Д-да, д-да, – проблеял тот. – К-конечно!
– Но сперва я трахну тебя в задницу. В позу, пидор!
Зиновий Михайлович послушно нагнулся, уперевшись руками в пол. И без того трусоватый по натуре, сейчас заместитель главного врача ПНД № 3 был полностью парализован страхом и безропотно соглашался на все, лишь бы остаться в живых.
– Приступаем к процедуре дефлорации, – с издевательской торжественностью объявил Уткин, пристраиваясь сзади. – Ух ты мой пухлячок бородатый! – сладострастно урчал он в процессе «процедуры». – То-олстенький, откормленный...
Психиатр лишь вздрагивал да икал.
Закончив, «египтолог» пинком колена отшвырнул психиатра к стене. Кудряшкин больно ударился лбом и всхлипнул.
– Стоп! – вдруг насторожился Уткин. – Идут! Замри, «борода», слюни вытри!
В дверь затарабанили крепкие кулаки.
– Зиновий Михайлович! Зиновий Михайлович! Тревога! Буйный сбежал! – загалдели взволнованные мужские голоса. – С вами все в порядке?!
– Говори, недоносок! – прошипел одержимый.
– Все нормально! – громко ответил Кудряшкин. – Прекратите паниковать!
– Вы разве ничего не слышали? – удивились санитары. – В десяти шагах от нас обезглавленный труп старшей медсестры! Он был здесь!
– Был, да, значит, сплыл! – в обычной своей хамской манере гаркнул кандидат медицинских наук. – Нечего попусту время терять! Обыщите больничный сад!
Послышался удаляющийся топот ног.
– А ты ничего, козлик, сообразительный! – похвалил бесноватый. – Пожалуй, я не стану тебя покамест убивать!
Психиатр заискивающе улыбнулся. В сердце у него затеплилась надежда.
– Откроешь запасный пожарный выход, – приказал Уткин. – Не суетись, мудак! Ключи в письменном столе. А ну пошел!..
– Я ничего не мог поделать! Он угрожал мне смертью! Нож к горлу приставил! – прикрывая одной рукой срам, а другой развороченную задницу, визгливо доказывал психиатр наряду милиции, вопреки ожиданиям Ермолова прибывшему довольно оперативно. – Вика, Викушенька погибла! – рыдал крокодиловыми слезами он, тыча указательным пальцем в сторону отпиленной тесаком головы Кукиной.
– Пациент сбежал через пожарный выход в вашей одежде? – деловито уточнил старший наряда, плотный, краснолицый лейтенант.
– Д-да-да!
– И вы лично проводили его туда, отперли дверь?!
– Я н-ничего н-не м-мог п-поделать, – захлебывался соплями заместитель главного врача.
– Показывай дорогу, слизняк! – бесцеремонно перешел на «ты» лейтенант и, повернувшись к подчиненным, распорядился: – В случае чего открывайте огонь на поражение!..
Объявленная по городу операция «Перехват» не принесла никаких результатов. Уткин будто в воду канул...
Глава 8
Не будь грабителем бедного, потому что он беден, и не притесняй несчастных у ворот, потому что Господь вступится в дело их и исхитит душу у грабителя их.
А сыны царства извержены будут во тьму внешнюю. Там будет плач и скрежет зубов.
Прошло двое суток. К вечеру третьего ноября все приготовления к началу операции «Борода многогрешная» (так в шутку называл Ермолов захват психиатра) были завершены. Рудаков по своим каналам выяснил домашний адрес Кудряшкина, местонахождение его загородной дачи и провел тщательную рекогносцировку[39] Владимир взял у Свиридова пентонал. Совместно разработали план действий. Зиновий Михайлович всегда, даже вусмерть пьяный, передвигался исключительно на машине – красной «Ниве». Брезговал ходить пешком заместитель главного врача! Поэтому ловить его решили возле гаража рядом с кудряшкинским домом, в укромном темном закутке, гарантирующем отсутствие нежелательных свидетелей. На случай, если Кудряшкин вздумает после работы отправиться не домой, а куда-нибудь еще – предусмотрели несколько запасных вариантов. Огнестрельного оружия брать не стали. Владимир лишь прихватил десантный нож, сохранившийся у него со времен кавказской войны, да длинную веревку. Клиента решили «вести[40] прямо от ворот клиники...
Весь день Зиновий Михайлович пребывал в мерзопакостнейшем расположении духа. Дерзкий побег Уткина создал уйму проблем. Начальство метало громы и молнии, мстительный полковник Бодряков, не
