острые коленки мелко подрагивали, на впалых щеках проступили багровые пятна; в уголках тонких крашеных губ скопились слюни. «Соблазнительные киски, аппетитные!!! – лихорадочно думала пожилая извращенка. – Молоденькие, стройненькие… Обалдеть!!! Надо обязательно к ним подкадриться. К обеим милашкам сразу! Устроим групповушечку!.. Пообещаю по триста долларов каждой. Не устоят! Куда там! Сумма-то для деревни огромная. Ох покайфую!!!»
Перед мысленным взором Гребешевой замелькали скабрезные лесбийские сцены с участием «милашек». Не в силах больше сдерживаться, она улучила момент, когда девушки вышли на кухню, и змеей проскользнула вслед за ними…
– Дура набитая! – презрительно фыркнула Скорохватова после того, как Света, выслушав гнусное предложение Гребешевой, переменилась в лице и, оттолкнув в сторону госпожу главбуха, выбежала за дверь. – Святоша долбанутая! В церковь ходит, поклоны бьет, а в реальной жизни ни черта не смыслит!
– В какую церковь, в Православную?! – хмуро уточнила Инга Трофимовна, состоящая в той же сатанинской секте, что и Тер-Оганьян.
– Ага!
– С-с-сука!!! – яростно прошипела Гребешева и, с трудом подавив приступ злобы, переспросила: – Значит, ты согласна?
– Конечно. Только увеличьте размер гонорара! Ведь работать мне придется за двоих, да и, честно говоря, предложение довольно необычное. Не занималась я раньше подобными вещами.
– Сколько ты хочешь? – сузила глаза Инга.
– Шестьсот долларов!
– Ну, детка, ты загнула! – хрипло рассмеялась главный бухгалтер. – Кем ты себя вообразила – суперпутаной?!
– А хоть бы и так! – нагло подбоченилась Галина. – Чем я хуже их?!
– Многим, девочка, очень многим, – усмехнулась Гребешева, – не стоит переоценивать своих достоинств. Тем паче, по твоему собственному признанию, опыта у тебя нет!
– Зато есть хорошие внешние данные плюс ваше горячее желание, – дерзко возразила Скорохватова. – Помните поговорку «дорога ложка к обеду»?!
– Ладно, четыреста пятьдесят, – сдалась Инга Трофимовна.
– Договорились, – с деланой неохотой вздохнула Галина. – Но деньги попрошу вперед!!!
«Шустрая деваха. Палец в рот не клади», – подумала Гребешева, отсчитывая зеленые купюры и, отдав их Скорохватовой, нетерпеливо сказала:
– Идем, кисуля, подыщем подходящее местечко!
Они вместе покинули кухню, поднялись вверх по лестнице и, по стечению обстоятельств, попали в ту самую комнату, где год назад погибла Литвинова и повторно встретился с Астаротом Дергачев. В ней все оставалось по-прежнему: та же шикарная обстановка, та же ванная «на высшем уровне», но вот странность – в отличие от остальных донельзя запущенных помещений особняка, спальня покойного Алексея Васильевича сияла чистотой, словно кто-то совсем недавно провел здесь генеральную уборку, в придачу заменив пропитанный кровью серый ковер на новый, красноватого оттенка.
– Как уютно! – сипло мяукнула Инга Трофимовна, сбрасывая одежду и знаком предлагая Галине сделать то же самое. – Ну-с, лапуля, приступим!
Профессионально улыбаясь, Скорохватова шагнула вперед, прямо в потные
– А ты ничего! – по прошествии двадцати минут, учащенно дыша, пробормотала Гребешева. – Способная ученица! Давай перекурим да повторим еще разок!
– Групповушечку не желаете? – оглушительно гаркнул грубый голос. Из стены вышла голая рыжеволосая девица с красными горящими глазами и, мягко ступая, приблизилась к обеим лесбиянкам.
– Божественная Лилит! – бухнувшись на колени, вскричала в благоговейном ужасе опытная сатанистка Инга. – Я безумно счастлива встрече с тобой!!!
– Счастлива, гришь?! Гм! Тогда принеси мне жертву, – оскалилась «Рыжеволосая», сунув Гребешевой непонятно откуда взявшийся кинжал с тремя золотыми шестерками на черной рукоятке. – Вон ту продажную тварь, – кивнула она на трясущуюся от страха Галину. – А потом я лично займусь с тобой сексом!
Скорохватова отчаянно завизжала, попыталась убежать, однако ноги не слушались. Будто вросли в пол. В следующую секунду острое лезвие вспороло ей живот. Воя от боли, Галина повалилась на ковер.
– Вытаскивай кишки, пока шлюшка жива, – наставляла Ингу «Божественная Лилит». – Та-а-ак!!! Намотай их на ручку кресла… Вырви сердце, положи на стол… Отрежь голову… Живее пили, живее!!! Я не люблю долго ждать!! Ну, наконец-то!.. Поставь башку рядом с сердцем… Обмакни палец в кровь, нарисуй на стене пентаграмму… А теперь ты получишь обещанный секс!..
«Рыжеволосая» наотмашь ударила Ингу по лицу, швырнула оглушенную сатанистку на кровать, сорвала со стены гардину, до предела загнала ее Гребешевой во влагалище и, постепенно принимая облик Астарота, с диким хохотом растаяла в воздухе…
Устав травить анекдоты, Павловский с Тер-Оганьяном перешли непосредственно к делу, то есть начали ожесточенно торговаться по поводу стоимости пленки и съемочного реквизита. Константин настаивал на пяти миллионах долларов. Артур Артурович предлагал пятьсот тысяч.
– Да пойми ты! Фильм еще нужно доснять, разрекламировать, пустить в прокат. Предстоят огромные затраты!!! – пылко доказывал глава «Куннилинг-Арт».
– Всего-то две небольшие сценки, – возражал Павловский. – А реклама… Гм! Люди заинтересованные давно в курсе. Ждут не дождутся появления картины на экранах, и наглядный пример тому вы!!!
– Ты переоцениваешь свой товар!
– Ничуть!!!
Препирались они не менее десяти минут.
– Вообще-то, парень, мы делим шкуру неубитого медведя, – сказал, наконец, Тер-Оганьян. – Твоя мать наверняка оспорит завещание в суде. Судебная бодяга может тянуться годами!!!
– Не беспокойтесь! – погано ухмыльнулся Павловский. – Ни хрена она не оспорит. При всем желании!!!
– Значит, ты собираешься… – понимающе подмигнув, начал Артур Артурович.
– Т-с-с-с! – зашипел Константин, косясь в сторону охранников, и, придвинувшись к уху Тер-Оганьяна, прошептал: – Да! Собираюсь! Нет человека – нет проблемы! Но только молчок. Пускай это останется между нами!
– А справишься? – также шепотом поинтересовался Артур Артурович.
– Обязательно! Я уже разработал великолепный план! Обрызгаю ртутью ковры, занавески и мягкую мебель в ее спальне. Через легкие ртутные пары проникнут в кровь и постепенно разрушат организм в наиболее уязвимом месте! Смерть наступит с понтом от естественных причин!
– Способ эффективный, не спорю, но… отнимет много времени, – авторитетно заметил хозяин кинокомпании. – Ведь неизвестно, насколько крепка твоя мамаша и как долго будет разрушаться то самое «уязвимое место». Если хочешь – могу предложить более быстрый, но не менее надежный вариант! Нигерийский яд, который не обнаружит ни одна современная экспертиза, – в черных глазах сатаниста загорелись дьявольские огоньки. – Порошочек такой, серенький! Исключительно мощный! Подсыпешь чуток в кофе или в чай Вере Львовне – и через неделю она мирно скончается от паралича сердца. Метод беспроигрышный, проверенный на практике! Однако за мою помощь ты должен сбавить цену!
– Сбавлю, – нехотя буркнул Константин. – Но не до пятисот тысяч!!!
– Ладно, – махнул рукой Артур Артурович. – Давай-ка сперва просмотрим пленку, сценарий, документацию, а затем… э-э-э… возобновим переговоры?!
– Хорошо, – согласно кивнул Павловский, поднимаясь из-за стола. – Пойдемте!..
После ухода Тер-Оганьяна и Павловского охранники, до сей поры несколько стесненные присутствием хозяев, с удвоенным рвением налегли на спиртное и закуски. Правда, Мясоедов с Васьковым в основном пили, а ели медленно, понемножку, прожевывая пищу с видимым напряжением.
