кровью налились — светятся уже!
Глаза шамана действительно слабо светились пунцово-красным светом, и с каждым мгновением это свечение становилось сильнее. Горчак вытащил из рукавов полыхающие сиреневым пламенем руки. По одежде колдуна пробегали фиолетовые сполохи. Шаман поднял руки и прокаркал изменившимся вдруг голосом:
— Я уничтожу вас! Ваше племя давно следовало стереть с лица земли, ибо вы не такие, как все!
— Смотри, как раскалился, — дрожащим голосом выкрикнул вдруг Фарлаф, переворачивая стол и прячась под ним, — как бы избу не спалил, паразит!
— Где Белоян? Зовите скорей волхва! — заревел Претич, выхватывая меч и бросаясь к шаману. — Руби, братцы, колдуна в капусту!
Кто-то метнулся к выходу за медведеголовым волхвом, кто-то схватил со стола нож, кто-то вертел (не все на пир брали с собой оружие, чтобы не ранить друг друга в хмельном угаре) и кинулись к шаману. Но Горчак не зря готовился столько времени, он всего лишь слегка взмахнул рукой, и богатыри разлетелись в разные стороны, словно щепки. Пол под ногами шамана обугливался на глазах, первыми полыхнули огнем расшитые бисером скатерти, следом зачадили дымом резные деревянные колонны.
— Чтоб никогда вашим детям и внукам, — хрипел шаман, — не видеть солнца…
Горчак крутился волчком, с каждым кругом все больше богатырей падали на пол и больше не могли подняться.
— …не вдыхать чистого воздуха…
На ногах остался лишь князь Владимир, даже верный Претич кулем осел у его ног.
— …не пить прозрачной воды…
Владимир без страха смотрел в полыхающие огнем глаза шамана, но сил что-нибудь предпринять у него уже не осталось. Он чувствовал, что вот-вот и он тоже упадет, как и все в Золотой Палате. Упадет, чтобы больше никогда не подняться.
— … чтобы весь род и даже имя его растворилось, затерялось и забылось в веках…
Владимир чувствовал, как наливаются свинцом веки, похоже, что на ногах остался стоять он один — проклятый колдун оставил его, князя, на сладкое.
— Не бывать больше Руси… — не успел договорить шаман, поперхнувшись на середине фразы. Уже сквозь красноватый туман перед глазами Владимир успел заметить, что за печенегом стоит, покачиваясь и сжимая в руках тяжелую братину, смоловар Возгривый. Смоловар размахнулся и вторично опустил братину на голову шамана. Последнее, что успел увидеть Владимир, перед тем как рухнуть без сознания, была расколотая молодецким ударом смоловара голова степного колдуна.
— Молодец, Возгривый! — прошептал князь, и мир для него померк.
Никто из них не заметил стоящего за широкой спиной смоловара младшего дружинника Чупрака с обнаженной саблей в руке. Чупрак мог десять раз снести Возгривому голову, но… Он стоял и безучастно смотрел, как смоловар проламывает шаману голову. Затем, когда с Горчаком было покончено, а князь Владимир и Возгривый бездыханными упали на пол, Чупрак аккуратно закрыл дверь в Золотую палату и незаметно покинул княжий терем.
Белоян пребывал в бешенстве. Шерсть на медвежьей морде стояла дыбом, маленькие красные глазки злобно сверкали. Он прохаживался из угла в угол перед собравшимися земскими боярами и остатками младшей дружины. Белоян был зол в первую очередь на самого себя.
— Не почуять колдуна! Горе мне, старому! — восклицал он, хватая себя громадными ручищами за голову. — Ну, ведь мог же, мог! И волшбу не малую этот шаманишка степной сплел! А все оттого, что в неуязвимость свою поверили! Расслабились до срока! А враги они везде, даже там, где их и не ждешь!
— Ладно, Белоян, кончай хандру нагонять! — попрекнул волхва Боброк, глава городского ополчения. — Неужели все настолько худо, что ничего нельзя сделать?
— Худо, очень худо! — подтвердил опасения Боброка волхв. — Хотя могло быть и хуже! Если бы не последний удар смоловара, раскроивший колдуну голову, тот тоже расслабился раньше времени, никак он не предполагал, что кто-то против его колдовства выстоит, то не было бы у нас больше ни князя, ни старшей дружины!
— А сейчас можно подумать они есть? — задал вопрос кузнец Людота.
— Спят они непробудным сном, но живые! — пояснил Белоян. — Нам они, конечно, ничем помочь не могут, а вот мы им помочь в состоянии. Потому как, если мы старшую дружину не разбудим — сомнут нас печенеги!
— Не сомнут! — возразил Боброк. — Городское ополчение уже собрано! Смолы на всех хватит!
— Городское ополчение это не богатыри! Не сдюжим! — влез в разговор купец Кожем, недавно пожалованный боярством. — Ты же Белоян волхв! — воскликнул он. — Придумай, как разбудить князя и войско!
— А чего тут думать, — рявкнул Белоян, — волховали мы с Стойградом, Велетичем и Медведко нам помогал…
Белоян на миг замолк, но его тут же принялись тормошить:
— Да не томи ты, харя зверячья, сказывай, чего для этого нужно?
— А нужно всего ничего, — грустно сказал верховный волхв, — кусочек жала василиска, яд змееголового арапчика, коготь дракона, рог изобилия, перо финиста-сокола, пух птицы гамаюн… Есть смысл перечислять дальше? — уныло вопросил он.
— Дела! — сказал Людота.
— Все это нужно собрать к зимнему солнцевороту! — продолжал Белоян. — А кого я за этими артефактами отправлю? Все кто на границы нечисть распугивать не отправился — те спят мертвым сном в золотой палате!
Белоян бессильно склонил голову.
— А чего ж это у нас в младшей дружине и богатырей нет? — выкрикнул чей-то звонкий голос. — Есть у меня одна задумка, как пух гамаюн-птицы добыть!
— А я постараюсь перо финиста принести! — поддержал товарища другой витязь из младшей дружины.
— Я слышал, ты что-то про рог изобилия говорил? Это какой, не с Буян-острова случайно? — спросил волхва старый Кожем.
— Да, — ответил Белоян, — рог Свентовида. В Арконе, в святилище…
— Так у меня сынок с дружком своим за этим самым рогом уж седьмицу назад отправились! Я им весточку пошлю, что, дескать, так, мол, и так…
— А ведь и получиться все у нас может! — повелев, рыкнул Белоян. — Я чем могу, помогу. Только поспешать надо! Те, кто на нас все эти напасти насылает — медлить не будет! Да, языки держите за зубами! Князь жив-здоров! С богтырями все так же пирует! Конечно, долго делать вид, что все нормально не получиться, но хотя сколько-нибудь продержаться! Хоть самую малость!
— Всех смутьянов мы быстренько на кол посадим, — серьезно ответил Боброк, — а языки, их и повырывать недолго!
— Надеюсь, — выдохнул Белоян, — авось все и получиться!
Толман в предвкушении потирал руки — скоро, очень скоро он снесет Киев с лица земли. А там… Хан аж зажмурился от удовольствия, представляя в себя в мечтах повелителем мира.
— Так, спокойно, — остановил он сам себя, — еще не время предаваться мечтам! Сначала — дело, а потом и мечты превратятся в реальность!
А ведь как хорошо они с Карачуном все придумали! Жаль только, базилевс ромейский отказал — не помог ни войском, ни оружием, ни деньгами! Но, хвала Мору, нашелся добродетель, да не простой смертный — маг. Маг оказался настолько сильным, что за несколько дней успел наводнить дальние рубежи Руси всевозможного рода чудовищами. Чтобы справиться с монстрами, Киеву пришлось кинуть к границам лучших своих богатырей. Богатырский кулак был слегка разжат. Следующий шаг Толману подсказал во сне Мор. Если хану удастся воплотить совет падшего бога в жизнь — он одним ударом обескровит всю оборону недругов. Под видом посольства шаман в сопровождении могучей охраны должен будет хитрым заклинанием
